Глава 4 (1/2)

Клаус был очень взволнован, казалось, что он медленно сходит с ума. Холодными руками он потер сонные глаза и, укутавшись с головой в одеяло, погрузился в царство Морфея. Но сон его продлился недолго. Большие створки окон распахнулись от сильного потока ветра, который безжалостно ворвался в спальню, делая воздух более холодным и тяжелым. Откуда не возьмись вся комната погрязла в клубы изумрудного цвета. В помещении спальни появился маленький мальчик.

— Клаус, — мальчуган взял в руки ветку омелы и пытался пощекотать мужчину, чтобы тот проснулся.

— Господи, — открывая глаза, произнес Майклсон, — неужели я не сплю.

— Я очень на это надеюсь, — улыбаясь, проговорил мальчишка. — Нас с тобой ждет небольшое путешествие.

— Нас с тобой? — скептически произнес Клаус. — Я так понимаю, ты один из духов, про которые говорила моя мать.

— Я не сомневался, что ты такой догадливый, — мальчик запрыгнул на кровать к Никлаусу, схватив его за руку, потащил к окну. — Я, кстати, Дух прошлого.

— Очень приятно, — недовольно ответил Майклсон. — Но я не очень хочу идти к окну.

— Не к окну, — усмехнулся дух, — а в окно.

— Нет, — пытался возмутиться Клаус, но уже парил в воздухе, как птица, не замечая обжигающие потоки холодного ветра на своем теле. — Не скажешь, куда ты меня тащишь?

— Сейчас ты все сам увидишь, — продолжая путь, говорил мальчик.

Дух Прошлое привел Никлауса в источник его боли и одиночества. Почти 20 лет Майклсон не был здесь, в месте, которое принесло столько разочарования и потерь.

— Ты узнаешь? — интригующе спросил дух.

— Даже если я очень сильно захочу забыть это место, то уже никогда не смогу, — идя по мокрому снегу, ответил мужчина. — Дом, отчий дом. Здесь я провел свое детство.

Клаус подошел ближе к дому и открыл деревянную дверь. Казалось, что ничего не изменилось. Небольшая гостиная, украшенная гирляндами и мишурой. В дальнем углу красовалась «живая» елка, такая красивая, с душистым запахом пихты. Возле камина на кресле сидел белокурый мальчишка, а в руках у него был альбом, в котором он делал зарисовки.

— Это же я, — обращаясь к духу, произнес Майклсон. — Как это может быть?

— Это тени прошлого, они привели тебя сюда, чтобы ты увидел все со стороны, — мальчишка провел рукой и указал на гостиную.

— Запах мела и дров, — вдыхая теплый домашний воздух, сказал уже взрослый мужчина и продолжал смотреть на свое прошлое.

Маленький Никлаус закончил рисовать и упаковал свое произведение, перевязав его голубой ленточкой. Положив рисунок под елку, он подошел к детской люльке и погладил по голове свою маленькую сестренку. Услышав шум и крики на кухне, он тихонько пробрался туда и увидел, как его родители ругаются в ночь перед рождеством.

— Как ты не поймешь, Эстер, я люблю другую девушку, — громко кричал Майкл, отец Клауса.

— Но как же я, — женщина сидела на полу и рыдала. — А наши дети, что я скажу им. Прошу, не уходи, хотя бы ради них.

— Я не хотел этих детей, это ты рожала, чтобы удержать меня, — грубо выражался глава семейства. — А теперь, я хожу.

— Майкл, не бросай нас, — не обращая внимания на слова жены и на сына, который стоял в дверном проеме, мужчина громко хлопнул дверью и ушел. Ушел навсегда.

Клаус пытался держаться, вытирая рукавом, стеклянные от слез глаза. Но тени прошлого по-прежнему не отпускали.