Глава 5. Я еду одна (1/2)

POV Нико

Несколько месяцев назад.

В заплаканные опухшие глаза попадает луч восходящего солнца, и я жмурюсь, чувствуя острую боль. Но душевная при этом не утихает, как некоторые думают. Наступил новый день, а я всё ещё торчу на этом сраном балконе. Один. Что же делать дальше? Как оправдать себя и свои поступки? Как принять себя такого? Как вырвать эту боль изнутри, которая разрывает на части? Куда деть свою израненную душу? За всю ночь я так и не смог ответить на все эти вопросы. Но выход же всегда должен быть, правда?.. Я подхожу к краю балкона, облокачиваюсь на перила и смотрю вниз. Сейчас высота не пугает, хоть и седьмой этаж. Странно. А может это знак? Может быть один единственный шаг избавит от боли раз и навсегда?

Перед тем, как лечь спать, я вышел на балкон и все эти картинки, мысли и эмоции из недавнего прошлого сразу же всплыли в памяти. Как я ни пытался засунуть воспоминания начала лета в самые дальние закоулки своей души, они всё равно иногда появлялись перед глазами и дико пугали меня. Тем утром я думал, что больше никогда не вернусь с того балкона. До сих пор поверить не могу, что у меня были такие мысли…

Я резко отогнал воспоминания, потому что снова легко мог закопать себя в тех же эмоциях. Сейчас высота не пугала — моя съёмная квартира находилась на втором этаже — поэтому я сосредоточился на пейзаже и тишине. Полная луна освещала пустынные улицы. Лишь изредка я слышал шум от велосипеда или машины. В этом районе Хельсинки не часто можно было встретить компании гуляющих людей, да и в принципе людей, особенно поздно вечером. Обычно все гуляли в центре, в парке или по набережной. На небе можно было заметить несколько ярких мерцающих звёзд. Интересно, это реально звёзды или всего лишь спутники, запущенные с Земли? А может далёкие планеты? Тут прохладный ветер прокрался под футболку, и тело сразу покрылось мурашками.

Завтра в Европе будет потеплее. Да, уже рано утром мы отправляемся в аэропорт и вылетаем в Берлин. А потом — в Варшаву и начнётся наш первый тур по Европе, который продлится 4 недели. В небольших клубах, но зато свой собственный. Билеты продавались неплохо, даже была парочка солдаутов, которыми Йоэль гордо хвастался в соцсетях. Он постоянно следил за продажами и за прослушиваниями нового сингла, который вышел в прошлую пятницу. Я тоже был горд и счастлив — мы очень долго шли к тому, чтобы выступать на европейских площадках. Пусть пока что они до тысячи человек, но нужно же начинать с чего-то. Нам выпал огромный шанс показать своё шоу и мы это сделаем идеально. Впрочем, как и всегда.

Интересно, что там Алисия… В течение месяца мне о ней напоминал только Йоэль, который отвечал на её вопросы по электронке, и зачем-то об этом всем сообщал. Вообще Хокка всегда очень сильно трясся над группой, это же его детище. Он вложил сюда всего себя без остатка. Йоэль живёт ей и часто говорит, что обычная жизнь, вне группы, ему уже недоступна. Он просто не сможет по-другому. И когда у нас долго нет концертов, он пропадает в студии днями и ночами, постоянно что-то записывая или помогая другим. Поэтому он приходит в восторг от каждого нового достижения, пусть небольшого. А мы радуемся вместе с ним и поддерживаем.

Мысли вернулись к Алисии. Совершенно не хотелось, чтобы она ехала с нами, но, похоже, только я был против. Парни мне, конечно, высказали, когда мы с Йоэлем вернулись из Берлина. Я принял все их слова и обещал, что в туре всё будет хорошо. По крайней мере с моей стороны. Надеюсь, Алисия тоже так думает. Не хотелось бы, чтобы этот тур превратился в ад.

POV Алисия

Я стояла у подъезда и смотрела на полную луну, которая взошла сегодня довольно рано. Было немного прохладно — лето заканчивалось. Хотелось курить, но я не смела. Тем более сигарет у меня всё равно не было. Мимо постоянно проходили люди, говорили, смеялись, куда-то спешили. Наша с Майком квартира находилась рядом с центром и тишины тут никогда не было, даже ночью. А её иногда так хотелось.

Прошёл почти месяц с того момента, как я познакомилась с Йоэлем и Нико. После нашей встречи я несколько раз писала письма на электронку группы по рабочим вопросам, но кто отвечал мне, не знаю. Однако чаще всего я общалась с Сáнтери — их тур-менеджером. Я его сразу же зауважала, потому что он относился очень серьёзно к своей работе. Сантери довольно подробно расспрашивал меня о всех интервью, встречах и фотосессиях, которые я планировала, вплоть до времени. Кажется, у группы каждый день будет расписан по минутам. Я даже представила, что у него в компьютере есть специальный ежедневник, и прикидывала, какой программой для планирования он может пользоваться. Поэтому Сантери показался мне очень деловым мужчиной лет сорока.

Очень часто я думала, как буду вариться в том адском котле под названием «тур». Да ещё и с Нико. За этот месяц я почти не думала о нём и в принципе остыла, но встречаться снова не хотелось. Мне казалось, что он меня так и будет задевать постоянно. Но ведь… прошёл месяц. Может нам как-то удастся начать всё сначала? Тем более от поездки я точно не откажусь. Оказалось, что она мне намного нужнее, чем я думала.

Весь этот месяц продолжались мои срывы по пустякам. На работе этого было почти незаметно, так как некогда было думать о личном — нужно было успеть доделать всё по туру и проверить сто раз. Поэтому доставалось в основном Майку. Эти срывы обычно длились недолго, и потом я извинялась перед ним со слезами, а он всегда прощал… Эти эмоциональные качели не давали мне покоя. Потом мне стало казаться, что у меня нет целей в жизни, что я не знаю своего будущего и что я вообще хочу получить в итоге. Это неведение меня раздражало и пугало. Никогда ещё не было такого, что я не знала, что делать с собственной жизнью.

Несколько дней назад Майк спросил, пытаясь поймать мой взгляд:

— Милая, что с тобой происходит? Может расскажешь?

Я не знала, что ответить. Потому что понятия не имела, что со мной. Кроме тех мыслей меня почему-то стали одолевать ещё и вопросы — что я хочу в принципе от жизни? как нужно жить? что делать, чем заниматься? Я стала обращать внимание на то, как ко мне относятся коллеги, подруги, Майк. Это вдруг стало очень важно. На работе я замечала косые взгляды, мне казалось, что меня обсуждают за моей спиной даже друзья и говорят не очень хорошие вещи. Поэтому возникли новые вопросы — что такое дружба? любовь? уважение? а есть ли у меня это всё и как это получить от других? Майк действительно любит или просто жалеет? может я для него как сестра? Потом я обнаружила, что у меня нет близких друзей, которым я могла бы излить душу. Только Майк. Из-за этих мыслей и вопросов в итоге я стала хуже спать.

Поэтому я с нетерпением ждала поездку. Мне казалось, что она даст ответы на все мои вопросы, но не понимала, как это будет происходить. Когда я была подростком, это получилось как-то само собой. Но сейчас уже всё по-другому — и я другая, и мир, и люди.

И вот, завтра я уезжаю, а Майк ещё об этом даже не знает… Я так и не решилась ему сказать. Я понимала, что он будет против, боялась и всё откладывала. И вот наоткладывалась до последнего. Но сегодня уже придётся это сделать. Я подготовила фразы и несколько раз прокрутила в голове наш разговор, чтобы ничего не упустить, и, наконец, стала подниматься к нам в квартиру.

Как только я зашла домой, Майк тут же меня встретил и поцеловал. Мы поужинали, затем сели смотреть телевизор. Я подумала, что сейчас самое время начать разговор, и уже было приготовилась сказать первую заготовленную фразу, но Майк вдруг заговорил первый:

— Я видел под кроватью твой чемодан. Собранный. Ты куда-то едешь?

У меня внутри всё сразу рухнуло, я похолодела и ответила не сразу. Все слова и фразы, которые я готовила, просто улетучились, и стала накатывать паника. Молчание затянулось, Майк уже подозрительно смотрел на меня, потому что видел мою растерянность. В итоге я сказала, как есть:

— Михаэль попросил помочь в туре одной группе.

— И для этого нужно ехать с ними? — поднял брови Майк.

— Да, ненадолго, две недели, — говорила я тихо, не смотря на него.

— Ух ты, круто! Затусим вместе, — обрадовался он, потирая руки.

— Майк… — замялась я. — Я еду… ну… уже завтра и… одна.