Глава 8 (1/2)

Тело десницы было найдено в его покоях. Обугленное до черноты, оно мирно лежало на кровати. Скорее всего, мужчина погиб ещё до того, как огонь добрался до него, задохнувшись от дыма во сне. Тело Харвина в покоях отсутствовало, но мама сразу одернула меня, сказав не питать пустых надежд. В поместье было найдено ещё около двадцати тел, обгоревших так сильно, что опознание было невозможно. Любое могло принадлежать ему. Да и, будь он жив, это стало бы известно.

Причиной пожара был признан поджег. Запертые снаружи покои десницы, характерная динамика и путь пламени, будто проложенный специально, найденные после тушения следы горючих веществ не оставляли в этом сомнений. Найти виновника так и не смогли, а потому трагедия неминуемо обросла чужими домыслами. Одни утверждали о проклятии, отрицая официальную версию. Другие искали виновных среди влиятельных персон, кому была выгодна гибель десницы. Третьи утверждали, что целью изначально был лишь его старший сын. Нашлись даже те, кто зацепившись за так и не найденное тело, винили в поджоге самого Харвина. Якобы, не смирившись с приказом отца и разлукой с любимой, он затаил обиду на него и решил убить, уничтожив следы преступления огнем и скрывшись.

Все это я узнала уже позже. А сейчас мы с мамой, найдя друг в друге необходимую отдушину, тихо плакали. Стирая свои слезы, запершись в моих покоях, мы улучили единственный момент для скорби. У нас не было права горевать на людях. Мама не могла позволить себе демонстрировать слабость. Крепко прижимая меня к груди, она ненадолго обнажила свою душу, мысленно обещая никогда не повторять подобного. Ради своих детей Рейнира должна быть сильной.

Вскоре покинув мою комнату, мама предупредила меня, что сама сообщит о произошедшем братьям. Демонстрируя смирение, я пыталась успокоить ее тем, что со мной все в порядке. Но стоило остаться в одиночестве, потеряла все силы. Дойдя до камина, я едва не упала рядом, уставившись в огонь. Голова болезненно пульсировала, мысли путались. Медленно, но верно погружаясь в отчаяние, я подтянула колени ближе, нервно обхватив их руками. Слез больше не было. Мы с мамой уже оплакали дорогого нам человека. Но вместо них пришло невыносимое чувство вины. Я знала предсказание, у меня была возможность сказать о нем Харвину. Предупредить лично, спасти его. Но в самое нужное время, я забыла слова Хелейны. Рассеянная идиотка, где были твои мозги в тот момент?

Глядя на пляску пламени, я представляла безумные крики боли, агонию, что испытывали те люди сгорая заживо. Не способная остановиться, живая фантазия, которой я так гордилась, рисовала передо мной жуткие картины чужой гибели. Краснеющая от жара кожа, лопающиеся волдыри, исходящие кровью, искаженные страданиями лица. Чужие голоса звучали в моих ушах как наяву, и неспособная все это прекратить я тщетно прижимала к ним ладони. Впиваясь в волосы до боли, я пыталась закрыть глаза, но это не помогало. Придуманные образы, казалось, отпечатались на самих веках. Дрожа от ужаса, я пыталась сжаться в комочек и просто исчезнуть, раствориться, лишь бы не испытывать всего этого. До крови прикусив губу, я издала бессильный глухой стон, и внезапно почувствовав аккуратное прикосновение к телу в ужасе отшатнулась.

***

Принесший карты Эймонд (Джейсу было слишком лень, так что он потратил выигранное желание на эту бесполезную просьбу) совершенно не ожидал застать ее в таком состоянии. Не дождавшись ответа на свой стук, он решил что Висеньи нет в комнате, и хотел только положить колоду на стол. Войдя и оглядевшись, он сначала даже не заметил ее. Пройдя к столику и оставив карты на нем, принц вздрогнул услышав тихое завывание. Застыв, Эймонд наткнулся на совершенно разбитую племянницу. Она сидела у огня, и выглядела такой маленькой и беспомощной, что у него дрогнуло сердце. Накрепко вцепившись пальцами в волосы, она будто испытывала невероятную боль, и он даже не раздумывая шагнул к ней. Стоило ее коснуться, как она в ужасе отпрянула, дернувшись от него как от огня. Глядя в темные глаза, поддернутые страхом, он едва различил ее шёпот.

- Я не смогла его спасти…

Раздавшийся следом полузадушенный всхлип заставил его притянуть девочку в объятья. Он не представлял, что такого ужасного могло произойти за те несколько часов, что они не виделись, но не мог оставить ее в таком состоянии.

После нескольких лет ненависти, отпустившей его неожиданно быстро, Эймонд пребывал в растерянности, не представляя как себя с ней вести. Ее слова в тот день запомнились ему слишком хорошо, а действия до сих пор заставляли чувствовать себя неловко. При каждой случайной встрече он смущенно отворачивался, украдкой бросая взгляд на невозмутимую девочку. Ее отношение к нему всегда было искренне теплым, и теперь он в действительности задался вопросом, почему не замечал этого раньше? После долгих раздумий, он решил ответить ей тем же, но до сего момента не представлял как это сделать.

Теперь же, чувствуя сомкнувшиеся вокруг него руки и успокаивающе шепча ей какие то глупости, принц понял, что выставленная им стена отчуждения пала вслед за неприязнью. Он так и не понял, о чем она говорила, а Висенья, молчаливо прижавшаяся к нему, не спешила пояснять свои слова. Но это не имело значения. Здесь и сейчас, его долгом было помочь ей успокоиться.

Не разжимая объятий, он присел у камина рядом с ней, и начал рассказывать ей о прочитанной недавно книге, о том как провел день, о том что ему снилось и многое-многое другое. Она не отвечала, но чувствуя как тело в его руках расслабилось, принц понял что достиг своей цели. Просидев так почти до самого ужина, он вынужден был ее покинуть. Провожаемый привычным озорным взглядом, он обернулся, когда она наконец одарила его своим голосом.

- Спасибо, Эймонд. – оживившись, она смогла даже улыбнуться. Появившийся из ниоткуда дядя стал для нее спасением, не позволив самобичеваниям поглотить ее полностью.

- Тебе спасибо. – глядя в ее умиротворенное лицо, он неловко почесал щеку. Уже у самого выхода, его догнал ее смешок.

- Ищем успокоения в объятьях друг друга, дядя?