Глава 2. Дополнительная миссия. (2/2)
«10 000 способов соблазнения»: Выбери меня! Выбери меня! (˵ ͡~ ͜ʖ ͡°˵)ﾉ⌒♡*: ･。.
«10 000 улыбок»: (´･ᴗ･`)
И в итоге рука схватила синюю обложку, чуть погладив корешок. Розовая книжка была отложена на неопределённый срок.
«Я прочитаю её сразу после основного сюжета. Не зря же это именно дополнительный пакет, да?»
«Глава 1: Прибытие во дворец.»
«Кунсана оглядывалась, не смея отвести взгляда. Высокие потолки и золотые украшения вызвали у неё необычайный, даже немного детский восторг. Их поместье не отличались роскошью — матушка любила натуральную красоту, предпочитала роскошной хвастливости скромность и сдержанность. Да даже если бы они хотели усыпать стены родного дома золотом, вряд ли бы их финансы им этого бы позволили. Поэтому молодая дочь барона Альбре и стала горничной во дворце наложников.
Сейчас она понимает, насколько все-таки это место отличается от её дома…»
Бакуго скучающе пролистал описания картин и самого дворца. Немного просмотрел описание внешности Кунсаны и фыркнул. Книгам свойственно преувеличивать красоту своих главных героинь.
Он покосился на «10 000 способов соблазнения».
«10 000 способов соблазнения»: Малыш, не прибегай ко мне в слезах потом, ты сам променял меня на эту сучку. (￣へ ￣ 凸
«10 000 улыбок»: (´･ᴗ･`) моя героиня самая красивая!
«Забей. Это сейчас не важно.» — Бакуго снова удобно устроился, зевая. В этот момент в дверь постучали.
— Входите.
— Господин Кацуки, вы хотите отобедать у себя? — Жанет учтиво поклонилась, и Кунсана отзеркалила её действия.
— Да, пожалуй.
— Наложница Эделин очень растроилась вчера, что вы не пришли.
Наложница Эделин. Бакуго задумался — это ведь та фея, не так ли?
Искушение посмотреть на магических существ было велико. Конечно, вряд ли это отличалось чем-то от мутаций, которые были в его родном мире.
Фея. Что-то внутри Бакуго сжималось, когда он думал про это. Фея.
<s>Почему в его голове всплывает смутный образ.</s>
— Всё, с глаз моих долой — Бакуго отмахнулся от девушек. Он запустил руку в волосы, пропуская пряди сквозь пальцы. — Тоже мне дело, расстроилась она. Плевать.
Жанет молчит на это и лишь учтиво кланяется.
***</p>
«Кунсана громко сглотнула, когда её взгляду предстал мужчина в алых одеждах. Он лениво накручивал на палец прядь светлых волос, которые, нужно признать, выглядели лучше всего дворца и всех украшений в нём вместе взятых. Девушка неосознанно потеребила свою косу — на фоне волос мужчины её собственные казались не более, чем пожухшим сеном. Даже золотые глаза, которые так любил нахваливать её батюшка, тускнели на фоне волос блондина. Тем не менее, у Кунсаны не осталось сил на зависть, которую она никогда ни к кому не ощущала. Всё её существо было очаровано прелестнейшим господином, которого можно было сравнить только. Она даже не знала, с чем сравнить наложника. Он был просто прекрасен и Кунсана не смела отвести взгляд от его плавных и утончённых черт лица.»
«Это был драгоценный бутон гарема кронпринца, Кацуки Бакуго, его возлюбленный наложник.»
«— Что за маленькое уродство? — дьявольски прекрасный голос произнес жестокие слова слишком приятно, чтобы Кунсана сразу поняла их значение.»
«Красота неизменно приводит к катастрофе в мире людей. И Кацуки Бакуго был тому подтверждением.»
Бакуго хмыкает и не может удержаться от того, чтобы посмотреть в зеркало. Действительно ли это тело так красиво, как его описывают в книге?
Он заметил, что Кунсана выделяется на фоне других. При этом она не была особенно красива, тем не менее, она приковывала взгляд. Бакуго этого и ожидал — все-таки, молодая баронесса Альбре является главной героиней этой истории.
Но он не смог ничего понять, когда пялился на себя в зеркало. Просто волосы длиннее и более ухоженные, кожа белее и нежнее, а тело не такое натренированное. Ему нравилось его прошлое тело, но видимо для наложника Кацуки было жизненно необходимо наряжаться как девица и всячески пытаться таковых напоминать.
Несомненно, некоторым людям нравится такое, но разве это не цирк? Бакуго даже нашёл пару юбок и платьев в своём гардеробе и с ужасом откинул их. Нет, пока он в этом теле ни один женский подол не будет примерен им.
— И все-таки, почему? — тихо прошептал Кацуки, смутно выводя очертания вопросов в своей голове. Он знал, что у кронпринца шесть наложников, шесть абсолютно разных любовников. Светлая эльфийка со странным вкусом в одежде, молодая на вид фея, парень с татуировками из какого-то племени, парень со странными волосами, подозрительная тёмная эльфийка и сам сука-Кацуки, по-видимому бывший чем-то вроде средневекового трансгендера. Что объединяет всех шестерых? Почему кронпринц собрал их всех вместе?
Бакуго хмыкнул. Он не верит, что принц просто экспериментирует с разными людьми (и не-людьми), потому что если это так. Он скривился в отвращении. Если он правильно помнил, Эделин выглядит как ребёнок.
Поэтому Кацуки предпочтёт думать, что принц сделал это либо из политических целей, что маловероятно, ведь Кацуки является простолюдином. Влюбился ли в Кацуки кронпринц? Определённо точно нет — один процент над головой ясно это подтверждает.
Бакуго застонал, когда вспомнил, что ему также нужно угадать дополнительную миссию, чтобы прогресс симпатии шёл быстрее. Он действительно не знает, с чего начать.
Поэтому… Бакуго с ещё большим усилием начал читать книгу, перелистывая страницы с рвением, свойственным ему только перед началом экзаменов. Он тут же начал причитать на автора — героиню любят все, даже хладнокровная Жанет, только потому, что она дружелюбна с ними. На злодея Бакуго это почему-то не действует.
Он как раз был на моменте, где тот опрокидывает чай на голову Кунсаны.
«— Уродливая девчонка. Тебе нужно лучше знать предпочтения своего господина. — фыркнул Кацуки, горделиво вскинув подбородок.»
«— Мой господин.— растерянно пробормотала Кунсана. — Но вы ведь сами приказали мне поднести чаю.»
«— Идиотка, прямо как твой брат. — красные аккуратные губы расплылись в ядовитой усмешке. — Я ненавижу чай. »
Книга выпала из его рук. О, он проебался.
Бакуго криво усмехнулся, прикрыв губы рукой. Он нервно прикусил нижнюю губу, а потом устало закрыл руками уже всё лицо, простонав от усталости. Ебланство! Как можно не любить чай! Кацуки — еблан, неважно какой.
— Забей. — Кацуки пошлепал себя по щекам, зажмурившись. — Забей, забей, забей! Ты должен продолжать, что было то произошло! Важно, что ты всё ещё способен всё изменить.
Подняв «10 000 улыбок», Кацуки принялся с новыми силами пролистывать книгу. Странно, каким усталым он себя чувствовал с каждой перевёрнутой страницей.
«Кунсана огорчённо петляла по замку, запоминая каждый закоулочек. Это её первый день, а она уже облажалась. Вздохнув, она решительно вскинула голову и сжала кулаки. Нет, она не сдастся! Господин просто плохо знает её, так что, когда она покажет свою пригодность, он больше не будет так говорить.»
«Сад был усыпан прекрасными бутонами, которые щекотали нос своим сладким запахом, смешивая их и заставляя чихать. Тем не менее, Кунсана даже не поморщилась, а лишь восхищённо прикоснулась к лепесткам белых гортензий»
«— Не смей рвать. — властным тоном рявкнули со стороны и Кунсана вздрогнула. Она обернулась на звук и обнаружила в нескольких шагах мужчину с повязкой на левом глазу.»
«— Я и не собиралась. — пролепетала девушка, обиженно надувшись. За кого её принимают!»
«— Не ври мне. Служанки наложника Бакуго каждый день срывают ему в комнату цветы из сада. »
«— О, так вы садовник? — Кунсана улыбнулась, мысленно извиняясь за все сорванные цветы. — Сэр, я не хотела срывать эти гортензии. Честно! »
«Мужчина улыбнулся ей и ушёл, оставив без ответа.»
«Такой странный» — думала Кунсана. Тем не менее, садовник улыбнулся ей, значит, он не плохой человек.»
— Боже, господин, что случилось?! — визгнула служанка, когда в неё упала подушка.
[+1]</p>
— Боже своё в жопу себе засунь! Этому тупому миру ни один бог не поможет!
***</p>
«Она живёт вдали от всех
У водных Солнца и Луны.
И красоту меняет на успех
Для тех, кому дары даны.»
«Кунсана отошла от зеркала, шокированная голосом, исходящем из стекла.»
«— Что это значит? — тихо спросила служанка. — Загадка? »
«Она живёт вдали от всех
У водных Солнца и Луны.
И красоту меняет на успех
Для тех, кому дары даны.» — повторило зеркало.»
Бакуго захлопнул книгу и вскочил. Зеркало! То самое зеркало, которое напугало его!
Его нужно проверить. Из всего, что прочитал Бакуго, пока это единственное хоть какое-то сюжетное событие, кроме издевательств. И, конечно, встреча героини с кронпринцем. К счастью, Кацуки её испортил, поэтому принцу не интересна Кунсана.
Уже что-то.
— Она живёт вдали от всех, у водных Солнца и Луны. И красоту меняет на успех для тех, кому дары даны. — повторил Бакуго слова зеркала. Что это могло значить?
Взяв книгу с собой, Кацуки тут же выскочил из комнаты, быстрым шагом направляясь к прогулочному залу.
Коридора сменялись другими коридорами. Бакуго невольно вспомнил слова из «10 000 улыбок».
«Позолоченные колонны держали на себе высокие потолки. Картины яркими маслами выделялись на стенах. Дорогие ковры приглушали стук обуви, мягко обвивая кабуки служанок. Те перешептывались, тихо хихикали или ворчливо бурчали.»
— Каччан! — звонкий голос сзади заставил Бакуго остановится. Он замер, неосознанно затаив дыхание от прозвища, которое прозвучало детским голосом.
Он обернулся, медленно и напряжённо, и встретился с яркими зелёными глазами. Книга выскользнула из обессиленных пальцев, а ковёр приглушил стук удара.
— Каччан. — в его сознание были только зелёные глаза. — Пошли поедим шоколада?
— Я. — Кацуки начал говорить, хотя и не знал, о чем хотел сказать. — Конечно.
Зелёные глаза заулыбались и скрылись из виду. Бакуго резко отшатнулся, его сердце бешено стучало, будто он пробежал марафон. Тонкие пальцы дрожали и тот тяжело дышал. Что. Что это только что было?
— Ты. — хрипло пробормотал Бакуго. Всё его существо было в ужасе.
Его только что. Только что?
— М? — маленькая девочка, на вид лет пяти-шести развернулась и Бакуго опустил взгляд. О нет, только не снова этот зелёный. — Каччан, мы идём кушать шоколад?
Бакуго упал на колени, дрожа всем телом. Он нащупал возле себя книгу и отчаянно пытался схватить её, будто она — единственное, что могло спасти его. Этот животный страх захватил его разум, не давая мыслить здраво, будто он всё ещё смотрел в глаза феи.
— Конечно. Конечно, Эделин. Пошли поедим шоколада. — спешно согласился он, лишь бы девочка развернулась и пошла.
Девочка улыбнулась и засмеялась. Заливистый смех, будто дуновения ветра, усилил напряжение, но Эделин, казалось, не заметила этого.
***</p>
Служанки расступались перед ними, спешно отходя и опуская головы. Молодые служащие мужчины непонимающе смотрели на старших коллег, которые прятали взгляды от двух наложников. Старшие же на это шикали и закрывали им глаза.
«Не смотри на этих двух»
Как будто Кацуки хотел смотреть!
На кухне было светло. Эделин протянула руку и ей дали корзинку с шоколадом. Она поблагодарила кухарку и быстро зашагала к двери, нетерпеливо достав немного шоколада из корзины и засунув себе в рот.
Бакуго покорно шагал за ней, будто он всё ещё под контролем феи. А может, так и было.
Кацуки вздрогнул, когда они вошли в комнату отдыха. Эделин уселась на кресле, поставив корзинку на столик и открыв её.
— Каччан, у тебя новая служанка?
— Да. Её зовут Кунсана. — кивнул Бакуго. — Она неплохо справляется с работой.
— Ну, вскоре ей не придётся этого делать, да?
— О чем ты?
Эделин развернулась к нему, и Кацуки закрыл глаза, поэтому не увидел, какое было выражение лица у феи, когда она сказала.
— Она ведь такая же, как мы. — заливистый смех. — Точно такая же. Её глаза похожи на золото.
— Что ты имеешь в виду? — у Кацуки в горле пересохло. Он громко сглотнул, не открывая глаз.
— Ты притворяешься?
— Что?
— Ты никогда не закрывал глаза. Всегда замечал всё. Никогда не ходил кушать шоколад. Ты решил прекратить играть? Тебе скучно? Ты хочешь уйти?
— О чем говоришь! — воскликнул Кацуки, резко открыв глаза. Он с вызовом смотрел в зелёные зрачки, сжимая кулаки.
Кто-то шептал ему за спиной. Покажи ей, кто здесь главный. Покажи ей, что тебя нельзя использовать. Покажи ей, чего ты стоишь. Покажи ей, что она не может контролировать тебя.
Внезапно Бакуго вспомнил отрывок из «10 000 улыбок.»
«Кунсана улыбнулась, но наложник не сделал этого в ответ. Наоборот, он разозлился, чем удивил Кунсану.
— Ты думаешь, что можешь контролировать меня? — прорычал Бакуго. — Я тебе глаза повырываю.»
Он подумал, что это просто стервозное отношения. Просто показ истинной натуры. Но сейчас.
Эделин расплылась в улыбке.
Покажи ей, что ты умеешь рвать.
***</p>
— Госпожа Эделин, с вами всё хорошо?
Девочка сидела в кресле и спала, когда служанка с ледяным взглядом подошла к ней и аккуратно потрясла за плечо. Корзинка с шоколадом все ещё была полна.
Эделин зевнула и открыла глаза, рассеяно смотря на окружающее её пространство. А потом улыбнулась так, что у любого нормального человека пошли бы мурашки. Но служанка не вздрогнула.
— Знаешь, я так испугалась! — фея хихикнула. — Я подумала, что перестала любить Каччана. К счастью, это не так! Я снова люблю его!
Эделин вскочила на ноги и схватила корзинку.
— Я так люблю его, Лили! Но он такой противный. Я бы хотела, чтобы он был милым!
Лили молча слушала смех феи, и покорно шла за ней.
— Но та девочка с золотыми глазами. Я думаю, она будет милой. Она заставляет меня улыбаться. Искренне улыбаться! — Эделин смеялась и смеялась, пока они с Лили шли по коридору. — Она очень милая. Я не расстроюсь, если она займёт место Каччана.
— Думаете, принц захочет взять в наложницы вместо Кацу Кунсану?
— Хм, да, я думаю, он уже думает об этом! Принц определённо подумает насчёт того, чтобы взять её. — Эделин чуть припрыгивая, покрутиоась вокруг себя, не переставая шагать. — Лили, ты ревнуешь?
— С чего вы решили, госпожа?
— Прекрати! Я уже раскрыла тебя! — захихикала Эделин. — Мотоме.
Лили остановилась и хмыкнула. Она открыла рот и обнажила ряд остроконечных зубов, а после впилась ими себе в руку. Эделин с интересом наблюдала за сценой, жуя шоколад, пока Лили сжирала с себя кожу и мясо.
В конце концов, Мотоме сплюнул кровь из рта, а сам провёл липкими руками по оголенному. бедру. Он облизнул губы, длинным языком вытаскивая кусочки плоти между зубами.
Некоторые ошмётки плоти валялись на ковре и хлюпали под босыми ногами наложника. Одежда служанки порвалась и грязными тряпками разлетелась вокруг Мотоме.
— Мотоме, я обижаюсь. — но Эделин улыбалась. — Ты снова стал жидкостью и вошёл в тело моей служанки. А теперь съел её. А ведь она так приятно пахла.
— Я думаю, тут очень хорошо пахнет. — хищно ухмыльнулся Мотоме, сглотнул слюну. Кровавый смрад распространился по всему коридору. — Не переводи тему. Кунсана, Кунсана! Какое солнечное имя. Как думаешь, можно её съесть?
— Каччан обидится. — покачала головой Эделин. — А ты не хочешь, чтобы он обижался.
— Ну конечно! — активно согласился Мотоме. — Я хочу съесть его. Обиженным он будет не такой вкусный. А вот в постели.
Мотоме похабно облизнул губы в очередной раз, из-за чего они выглядели влажными. Красные и влажные, будто на них всё ещё есть кровь.
— Знаешь, Каччан сказал, что вышвырнет нас из гарема! — Эделин будто рассказала какой-то анекдот, потому что была готова разорвать себе лицо, судя по улыбке.
Мотоме заржал как оголтелый, чуть шлепая себя по бедру.
— Ну и ну! Малыш Кацу так и сказал?
— Да! Прям так и сказал! И я даже в обморок упала!
— Ого-го! Ну, тогда мы обязаны принять этот вызов. — Мотоме перестал задыхаться от смеха, но всё ещё чуть прихрюкивал.
— Угу! Кстати, хочешь шоколадку? — Эделин протянула Мотоме шоколад из корзины, но тот отмахнулся.
— Не, я наелся. — и шлепнул себя по животу. Его ничуть не смущало, что он идёт по коридору голышом. Да и Эделин была не против.
— Мне больше достанется. — не особо разочаровалась фея и энергично кинула сладость себе в рот.
***</p>
Вдох. Кацуки сглотнул, сдерживая себя от желания ударить зеркало. Он ушёл сразу, как только Эделин упала в обморок и направился прямиком в прогулочный зал.
«Любую загадку готов разгадать
Но дать ли ответ, решать только мне
Если ты силу готов мне отдать.
Внемлет тебе мой голос извне.»
Зеркало сказало это ему и больше не говорило, будто чтобы разговаривать с ним дальше ему нужно понять смысл этих строк.
Но он не мог думать.
Не мог.
Он пусто уставился на окно системы.
[Процесс определения дополнительной миссии: 50%]</p>
Выдох.