22. Кошмар только начинается, Сал (1/2)
— Ладно, твоя взяла, — нехотя проговорил Тревис после долго минуты молчания. — Я в любом случае останусь при своем мнении.Просто не хочу дальше спор с тобой продолжать.
— Просто признайся, что я выиграл, — с довольной ухмылкой проговорил Ларри, заведя руки за голову.
— С такими спорами тебе к Тодду.
— Не, он за такое не шарит.
— Ну вот и все, — Фелпс показушно развел руками и уставился в окно, вид которого выходил на огромную гостиную.Эш давно уже вернулась и о чем-то беседовала с Тоддом.Непринужденную обстановку нарушил внезапно появившийся за спиной девушки Вайлт, видеть которого мог только Тревис.Глаза парня округлились. — Черт… А он что тут делает?
Джонсон недоуменно поднял бровь, явно не понимая о ком идет речь.
— Что такое?
Блондин сорвался с места как ужаленный и, оттолкнув с грубой силой парня, настеж открыл дверь, чуть не сорвав ее с петель.
— НЕ СМЕЙ!
Поздно</p>
Не хватило пару секунд, что бы оттолкнуть девушку.Демон резко запустил руку в спину брюнетки, проходя точно через сердце, и также резко выдернул ее, вытащив что-то шевелящиеся светло-голубого цвета.Заметив Тревиса на пороге балкона, он злобно оскалился и моментально растворился в воздухе.Эш пошатнулась и стала откашливаться, несильно ударяя себя в грудь.
В комнате повисла гробовая тишина.Тодд с легким испугом уставился на Тревиса, а Ларри мелкими шагами вышел из-за спины светловолосого и уже быстрыми шагами подошел к задыхавшейся Эш.
— Твою мать… — вырвалось у Фелпса и он мигом схватился за голову, взъерошивая себе волосы.
— Что такое? — не выходя из шока спросил Моррисон.
Блондин подошел к рыжеволосому и, резко схватив его за руку, повел в другую комнату.
Тревис очень громко захлопнул дверь и на всякий случай закрыл ее.Тодд уже не выглядел таким напуганным, но тем не менее, в его глазах читался легкий шок вперемешку с интересом.Парень шумно вздохнул, подпер голову рукой и уставился удивленными глазами на друга.
Блондин, из всех 4, выбирал всегда Тодда.С того дня, когда Моррисон узнал, что Фелпс был в культе и не отвернулся от него, не назвал предателем как Джонсон, доверие к нему выросло моментально.Поэтому как только случались непредвиденные ситуации со всеми неприятными подробностями, касаемо Вайлта, Тревис сразу бежал за Тоддом.
— Эш пиздец, — начал Фелпс. — И Салу пиздец.Вайлт уебан.Полный, — он говорил отрывисто, короткими предложениями, делая огромные паузы. — Этот идиот… Он… — парень поджал губы и сделал дрожащий вдох, подбирая слова у себя в голове. — Ты помнишь про что я тебе говорил?
— Именно?
— Смертники от слова смерть.Они медленно поедают человека изнутри, доводя его до точки невозврата, когда он сам готов свести счеты с жизнью лишь бы больше не мучаться.Они высасывают из него все живое, — холодно ответил Тревис и потупил взгляд в пол. — Вайлт не стал мелочиться и достал из Эш все, что ему было нужно.
— Эш умрет? — безэмоционально спросил Моррисон.
— Нет, но ее покалечит знатно.Я забыл, что смертники так могут… Твою мать.Они так пытаются манипулировать жертвой, самым ее дорогим, ради того, что бы она им отдалась за эмоции и жизнь близких… — Тревис легонько стукнул себя по лбу.
Провалы в памяти дают о себе знать.
— Что-то у тебя слишком много забылось… Меня это очень напрягает, — рыжеволосый прищурился, одаривая парня укоризненным взглядом.
— Я пытался все забыть как страшный сон.Я не хотел просто считать себя частью всего этого и делал вид, что не при делах. Но все вспоминается по щелку, как только эта тварина начинает что-то творить.Да и было это лет 18 назад…
Их было тогда слишком много.Они сочились буквально отовсюду: пол, потолок, щели в стенах.Я видел их черные ужасно страшные лица, застывшие в гримасах ужаса, злобы и ненависти.И только он выделялся тем, что начал сразу всех убивать, высасывая из людей все живое.Я, будучи маленьким ребенком, видел это все в таких ужасных, мерзких красках, что не спал потом три ночи.Только вот ЕМУ было плевать на это.
— Я сделаю тебе тату в виде креста и только попробуй мне что-то разболтать про это.Сделаю еще одно и уже больней.
— Я никому не скажу!
— Вы, дети, слишком плохо держите язык за зубами.Вы слишком тупы, что бы доверять вам такую информацию.
— Я не такой!
…
Она тогда очень долго болела.Шеей повернуть не мог.А их стало меньше.Только он все крутился перед носом, возле отца.
Только Вайлт остался жив и ждал, когда ему принесут маленькую жертву, которая сможет прочувствовать весь тот ужас, что несут смертиники, на своей шкуре.
И не будет место этому человеку в обычном мире.За ним по пятам будет ходить ужас, страх и самое главное — смерть, которая в любой момент может наступить.
— Жесть… Ну и что предлагаешь тогда делать? — ошеломленно спросил Тодд.
— Вайлт будет манипулировать Салом.Эш будет болеть.Я это проходил: видел живой пример, когда смертиник, похуже Вайлта, убивал людей моментально.Обоих идиотов уберегать.Салу не давать контактировать с шизой дальше прикосновений, а Эш надо лечить и постоянно следить за ее состоянием, потому что все может резко поменяться.Никто не знает, что он ещё учудить может…
— А если Сал узнает? Он же за Эш следит постоянно.Если увидит, что с ней не все в порядке, то вряд ли он будет рад.А демон его и проболтаться специально может…
Фелпс закусил губу.
— Черт…ты прав.Ладно, мы попробуем что-то придумать.
— Люблю те моменты, когда ты становишься взрослым человеком, а не маленьким вечно орущим ребенком, — встав с места, иронично проговорил Тодд.
— Пошел нахуй!
*** </p>
На полках все еще лежали какие-то вещи, но они покрылись толстым слоем пыли, так как никто их особо не трогал.Сала сразу же заинтересовала большая книга в синей потрепанной обложке с золотыми уголками без надписей.Как оказалось, это был альбом с его детскими фотографиями.Парень аккуратно взял вещь, сдувая с нее пыль, из-за которой он тут же стал громко чихать на всю комнату.
Вдоволь начихавшись, Фишер аккуратно открыл альбом и охнул.
— Мои детские фото… Ахуеть… — тихо проговорил голубоволосый, завороженно листая страницы. — Сколько же их там, раз альбом такой тяжелый…
Предмет оказался слегка неподъемным для парня.Руки затрясло, но среагировать должным образом и отложить альбом не получилось: через пару минут он с неприятным глухим звуком грохнулся на пол.Из альбома высыпалось пару фотографий, которые в отличии от тех, что были вставлены внутрь и выглядели презентабельно, отличались оторванными кусками и разводами красной и черной краски.
— Что это?
Первая фотография, которая попалась под руку, оказалась семейной.На ней была Диана и 7-ми летний Сал.Отца не было на фото, вернее, он когда-то на ней был, но часть с ним безжалостно оторвана и заляпана черной краской.
— Мама видимо пыталась стереть все, что было связано с отцом после развода…
Следующая фотография — только Сал.Мальчик стоял на фоне чисто белых штор и увлеченно смотрел куда-то за камеру.В уголке была нарисована стрелка, которая немного стерлась со временем.Не медля, голубоволосый перевернул фото.Сзади все было исписано тревожными записями.
Самое главное, что мне сказали — это молчать.Молчать и ничего не говорить.
Теперь из-за ЭТОГО нашим отношения с мужем катятся в <s>глубокуючернуюпропасть. </s>
Сал недоуменно вскинул бровь под протезом.Подобные высказывания без объяснения вызывали кучу противоречивых эмоций и вопросов, ответы на которые, походу, знала только Диана.Но спрашивать так сразу, напролом, было рискованно.Кто его знает, про что идет речь?
— Ладно, допустим…
И последняя фотография — взрослый Фишер.Тут парню было лет 17.Как понял голубоволосый, фото было сделано не задолго до его переезд в Сан-Франциско.На фото он приветливо и лучезарно улыбался, словно всего того ужаса, что успел произойти, вовсе не было.Даже шрамы от ожогов не сразу были замечены.
Единственное, что насторожило Сала, это обугленные черные края фотографии, которые сыпались от легкого прикосновения.Складывалось ощущение, что вокруг него был некий барьер.
Задняя сторона фотографии была вновь подписана, но это были уже не тревожные записи, а вполне себе понятные отметки даты и какие-то воспоминания о дне, когда было сделано данное фото.
Дети так быстро растут.И он не исключение.Через месяц уедет от меня в Сан-Франциско.Волнуюсь за него.
— Я вновь тут, мам, — тихо хихикнул Сал.
— С кем ты разговариваешь?
Парень дадже не заметил, как Диана пришла к нему и уже пару минут наблюдала за тем, как он с увлечением разглядывал свои детские фото.
— А, да так.Фото детские смотрю.
Женщина подошла ближе и, встав рядом с сыном, стала что-то высматривать.Наконец, она взяла ту фотографию с маленьким Фишером на фоне штор и аккуратно сложила ее.Мельком на ее лице скользнула тревога, которая сменилась спокойной и мягкой улыбкой.
— Мам…
— Да?
Сал уже открыл рот, чтобы спросить про ту фотографию, что взяла Диана, но решил, что это та тема, на которую говорить не стоит, поэтому решил спросить про первую фотографию — семейную.
— Почему ты испортила нашу семейную фотографию? — ответ был чертовски очевиден.
— А, ту с отцом?
— Да.
— Ну, понимаешь… Я как и ты эту разлуку переживала очень тяжело и решила, что избавится от того, что тревожит твои воспоминания, будет лучшим решением.Каким бы дорогим это не было, — на глазах женщины проступили слезы, которые она быстро смахнула. — Но это в прошлом.Ты тоже про это забыл.Надо жить настоящим, так сказать.
— Да… Ты права, — тихо поддержал ее Сал, поникнув головой от неприятных воспоминаний, забравшихся в голову.
— Но зато мы вместе.Я рада, что ты поддерживаешь со мной контакт.
Фишер растянул кислую улыбку под протезом, уже будучи полностью погруженным в печальные раздумья, но довольным прищуром выразил облегчение.
*** </p>
— Лар, я домой пойду.Голова болит сильно… — в пол голоса проговорила Эш.
Шатен недоверчиво покосился в сторону комнаты, куда ушел Тревис с Тоддом, а потом перевел взгляд обратно на подругу.
— Я пойду с тобой.У меня нехорошее предчувствие насчет твоего состояния, — ответил парень.
— Да не надо, со мной все будет хорошо.Наверное простыла где-то…
— До дома провожу.Это не обсуждается.
Эш вздохнула и кивнула головой в знак согласия.Сил спорить не было.Тело странно обмякло, а температура, казалось, поднималась с каждой минутой.
Ребята быстро оделись и вышли на улицу.Ветер тут же слабо ударил в лицо.По телам обоих прошлись лёгкие мурашки.Если Ларри еще спокойно отреагировал на подобную погоду и почти не вздрогнул, то Эшли жутко затрясло и она сильнее вцепилась в плечи, согревая себя.
«Черт.Так и думал»
— Пошли быстрее, ты дрожишь вся, — забеспокоился Джонсон, приобняв подругу, чтобы та хоть немного согрелась и перестала так сильно дрожать. — Где ты так простыть смогла…
— Незнаю, — прошептала девушка и тут же громко и четко проговорила, выдавливая из себя остатки серьезности. — Салу не говори, что я заболела! Он же себе места не найдет…
— Ему в первую очередь скажу.Будет кому о тебе заботится.
Эш недовольно хмыкнула и отвела взгляд в сторону.
— Так где ты так простудилась? Не особо же холодно сейчас, — вновь поинтересовался Ларри.
— Честно — бес понятия.Мне с утра было нормально, чувствовала себя хорошо, — монотонно ответила брюнетка.
— А вот тогда, когда ты еще кашляла стояла…
— Да, поперхнулась может быть… Хотя если честно, было ощущение, что в меня руку запустили и перемешали все… Бе… — Эшли показательно высунула язык и зажмурилась, изображая неприятное состояние в теле.
Джонсон оцепенел.
— Что такое? — Кемпбелл недоуменно хлопала глазами, глядя на шокированного друга.
«Если это тот, о ком я думаю…»
— Да не, вспомнил тут кое-что… Забей, — отмахнулся парень.
— Сделаем вид, что я тебе поверила, — откашлявшись ответила девушка
*** </p>
Прошло достаточно много времени с момента, как Сал приехал.Парень уже успел привыкнуть к новому месту, разбросать вещи по нужным местам и сделать еще пару не менее важных дел, которые делают обычные люди после того, как приехали домой в другой город.
Ситуация с альбомом никак не выходила из головы голубоволосого.В мыслях крутилось много вариантов того, что это могло быть.А может это вовсе тупая галлюцинация? Фотографии отличались от тех, что были вставлены в альбом.И если семейное фото еще можно понять, то фото, что забрала Диана, вызывало больше всего вопросов.По самой женщине было видно, что она знает значение всех тех записей. Не только Сал видит в этом скрытый смысл.
— Спрошу… Перед отъездом.Главное не забыть, — тихо проговорил Фишер, задумчиво глядя в потрескавшийся потолок.
Сала всегда посещало множество мыслей.Каждая из них отличалась только степенью депрессивного посыла, который она в себе несла.И этому есть причина: в жизни парня не было особо место хорошему.Да и не только это.Общая неспособность нормально вести разговор и в принципе как-то контактировать с людьми сыграло свою роль.Голубоволосый всегда завидовал тому же Ларри, ведь он может отстоять свою точку зрения, поспорить с человеком и наехать на кого-то, если это необходимо.Фишеру такие способности не даны… Наверное.
Чувство собственной ничтожности — худшее, что может быть у человека в душе.Оно как паразит, который невозможно остановить: он распространяется по телу, быстро и медленно.Самое главное вовремя его остановить, сломить его волю, а то есть побороть свои рамки, в которые ты сажаешь себя из-за случайных стечений обстоятельств.
Но положительные моменты все же были: самого того не замечая, Фишер стал ломать ту самую клетку, в которую сам же себя и посадил.Она громко трескалась, когда парень в очередной раз переступал порог своей стеснительности, вел себя более сдержанно и строго, контролировал действия остатками здравого смысла, которые еще не утонули в глубоком при глубоком море под названием «печаль и тоска».
Сал быстро помотал головой, выходя из глубоких размышлений.Они сейчас больше всего мешали наслаждаться легкими моментами в родном доме.
— Что-то я слишком много себе надумываю… От этого надо как-то избавляться… — глубокий вдох и выдох. — И найти в себе силы нормально разговаривать с людьми.А то так и останусь мямлей…
— Я тебе с этим помогу.Ты от этого быстро избавишься, — знакомый голос вновь сладко зашептал возле уха.
— И тебе доброе утро…
Голубоволосый развернулся и холодно уставился на демона, покачивающегося в несуществующий такт из сторону в сторону.Он опять был без протеза, поэтому довольный оскал сверкал на его лица ярче, чем солнце в знойный день.
— Зря ты так… Ой зря, — довольно шептал Вайлт, словно предчувствуя какую-то победу.
— Давай, наплети мне бред про эмоции, про то как ты всех убьешь.Давай, — монотонно процедил Сал, уперев руки в бок.
Демон оскалился еще довольнее и скрестил на груди.Поджав нижнюю губу, он хитро прищурился.
— Дорожишь же близкими? Эш например?
Парень насторожился, но не подал виду.Самое главное в разговоре с Вайлтом — не поддаваться мнимым манипуляциям, сохраняя на лице холод и непоколебимость.Излишняя эмоциональность доведет его до точки кипения, заставив тебя медленно сходить с ума.
— Да.
— Ой, как ты насторожился при упоминании подружки своей.Ты аж загорелся весь.Я всем телом почувствовал…
— Хватит нести всякий бред.Что ты мне важного сказать хотел? — Фишер нахмурился.
— Тебе понравится то, что ты увидешь поп риезду обратно в Сан-Франциско.Оче-е-ень понравится, — что-то в голосе Вайлта отдавало наглой и знакомой ложью, поэтому Сал не спешил ему верить. — Не думай, что я тебе вру, Сал.Поверь, я не всегда вру.
— Зная тебя, обычно такой фразой ты прикрываешь весь хаос, который творишь… — Сал обреченно вздохнул, странно дернув себе за ворот футбокли.
— Первое не совсем, а второе очень даже… Я и хаос это как черное и белое…
— Все давай, проваливай, — Фишер прервал томные фразочки Вайлта и махнул ему в сторону окна.— На выход.