Глава 10 (1/2)

Минут десять мы просто сидели на траве, обнявшись. Я пыталась осознать все произошедшее, но смогла лишь констатировать:

— Мама, папа, дедушка… их больше нет.

— Я знаю, — тихо отозвался Маттео. — Прости. Если бы можно было спасти всех…

— Но ты не мог, возразила я. — Потому что ни я, ни они тебе не верили. Это мне следует просить прощения, Клубничный Мальчик. Надо было тебя слушать.

— Перестань, Девочка-Доставка, — отмахнулся парень. — Оглядываясь назад, я бы, наверное, и сам себе не поверил.

— И все же, как ты обо всем этом узнал?

— Ну, у меня вроде как не было выбора. Я собственными глазами видел, как в тело человека подсаживают этого паразита.

— Что?! Когда?!

Внутри у меня как будто все заледенело. О, мой бедный мальчик! Неужели он, действительно, такое видел?! Я не могла даже представить, каким образом в тело человека подселяли пришельца, но вряд ли зрелище было приятным. Как будто в подтверждение этих слов, он поморщился и спросил:

— Помнишь, я ездил во Францию, навестить Флор?

Я кивнула. Да, через пару дней после моего восемнадцатилетия возлюбленный полетел к своей кузине. Слухи об инопланетном вторжении тогда еще оставались просто слухами, над которыми и я, и Маттео лишь посмеивались. А после этой поездки все резко изменилось.

— Оказалось, что ее семья попала в первую волну заселения, — продолжал мой парень. — Когда я прилетел, моя тетя, мама Флор… она уже не была человеком. Похоже, эта тварь просто ждала, пока соберется как можно больше родственников, чтобы подселить своих сородичей во всех сразу. В общем, когда мы с отцом прилетели…

— Погоди! — удивилась я. — Ты не говорил, что был там с ним.

— А я и сам до последнего не знал, — пояснил Маттео. — Сажусь в самолет, а на соседнем месте сидит мой родитель.

— Не похоже на совпадение, — заметила я.

— Оно им и не было. Отец знал, что с ним я не полечу, но очень хотел показать родственникам, что все еще контролирует меня, вот и купил специально билет на тот же рейс, рядом со мной.

— Слушай, а что случилось с твоей мамой? Я только сейчас поняла, что ты всегда говорил только об отце.

Маттео немного дернулся, словно эта тема была ему неприятна, но тут же взял себя в руки и пояснил:

— Она умерла, когда мне было три года. Я ее почти не помню.

В этот момент я ее, действительно, возненавидела. Мой бедный мальчик в столь юном возрасте пережил огромную потерю, а я даже ни разу не удосужилась подумать, что тяжелое детство могло быть не только у меня. Я хотя бы попала в полную семью, где мама и папа меня обожали. А Маттео? Он оказался под опекой одного только отца, который, насколько я успела понять, не сильно стремился выполнять свои обязанности.

— Прости, — выдохнула я. — Мне следовало раньше спросить об этом. Возможно, тогда…