Глава 3 (2/2)
На просыпающихся улицах города уже ходили люди, торопливо перебегая улицы, стремясь успеть на работу или учёбу. Несколько школьниц проходя мимо их автомобиля, остановившегося на светофоре, синхронно посмотрели на доктора, а потом засмеялись. Его внешность часто привлекла внимание, вызывая бурные обсуждения, иногда люди думают, что он не понимает их речь и начинали вслух обсуждать его. Зато реакция этих людей, когда Фёдор доставал телефон и начинал спокойно отвечать на японском, была бесценной.
Дазай, сосредоточившись на дороге, не обращал внимания на происходящее вокруг. Его не волновала повседневная жизнь, кипящая в городе. Уже через час во всех новостях появится информация о новом убийстве и куча предупреждений для жителей города быть внимательнее, осторожнее и не выходить одному ночью из дома. Жаль, что этих мер хватит на пару недель и то, далеко не для всех.
– Ты завтракал? - Не отрываясь от дороги, спросил детектив.
– Успел только выпить кофе. - Вопрос привёл Фёдора в некое замешательство. Его удивляло, как Дазай умудрялся одновременно быть столь любезным, но при попытке беспокойства о нём самом, сразу превращался в недотрогу.
– Рядом с офисом агентства есть небольшое кафе. Можно зайти и перекусить.
– Хорошая идея. - Фёдор посмотрел на уставшее, но сосредоточенное лицо детектива. - Так ты сегодня спал?
– Тц, опять начинаешь? Если я проявил вежливость по отношению к тебе, это не значит, что мне это нужно с твоей стороны. Мы просто вместе работаем над делом. И не по моей воле. - Дазай припарковал машину на стоянке и, заглушив мотор, вышел, громко хлопнув дверью.
Достоевскому ничего не оставалось кроме как последовать за ним, но от него не скрылась хоть и раздраженная, но улыбка на лице детектива. Он же явно не всегда был таким замкнутым и скрывающим свои проблемы, а судя по словам директора, то изменился он после смерти напарника. Следуя за Дазаем и смотря на его идеальную осанку, расправленные плечи и уверенную походку, Фёдор перебирал в голове варианты как именно расположить его к себе и заставить рассказать о том, что с ним происходит.
Дазай зашел в маленькое уютное кафе, столики установлены вдоль окна и ограждены друг от друга, так что посетители друг другу не мешали. Заняв первый свободный столик, детектив позвал девушку официантку.
– Доброе утро, господин Дазай. Вам как обычно? - Черноволосая девушка мило улыбнулась и приготовилась записывать заказ в маленький блокнот.
– Доброе, да, как всегда.
– Хорошо. А вашему другу? - Она перевела взгляд на Достоевского.
– Мне, пожалуйста, черный чай и десерт на ваш вкус.
– Тогда рекомендую бенгальские вафли с клубничным джемом. Наш повар восхитительно их готовит.
– Отлично. Мне подходит.
Официантка удалилась, оставив их наедине. Дазай кинул взгляд на доктора будто собирался что-то сказать, но отвернулся, переводя взгляд в окно и рассматривая прохожих.
– Что-то не так? - Фёдор чуть склонил голову на бок. Но Дазай так и не отреагировал на вопрос, продолжая смотреть в окно и крутить в руках зажигалку.
– Хорошо. Давай попробуем по другому. - Принимая во внимание, что детектив сам по себе скрытен, но со стороны окружающих он ждет правды и честности, Достоевский решил пойти прямо в лоб. - Директор попросил меня участвовать в расследовании по двум причинам. Первое, это реальная помощь в расследовании. Второе, он беспокоится за тебя. Я не буду лезть в твою голову, анализировать твои слова и действия, предоставляя ему отчёты. Однажды уже стоял вопрос о занимаемой тобой должности. Позволь мне помочь не доводить до этого второй раз.
Осаму громко стукнул зажигалкой по столу и повернулся к доктору. По недовольному взгляду и крепко стиснутой челюсти, читалось желание врезать собеседнику прямо тут, но вовремя появившаяся официантка, разрядила обстановку, ставя перед детективом кружку с кофе и тарелку с сэндвичем, а перед доктором кружку с чаем и вафли.
Дазай поблагодарил официантку и взял кружку обеими руками, вдохнув ароматный запах кофе, от чего мышцы на лице расслабились. Они ели в тишине. Достоевский в ожидании ответа на свои слова, зная, что детектив рано или поздно согласится с ним. Осаму обдумывая слова доктора и прикидывая на сколько тот может быть ему полезен. И, хотя, желание отправиться к директору прямо сейчас и высказать всё, что он думает было довольно сильным, он понимал, что этими действиями он может лишиться работы.
– Нет. Я не спал. - Дазай прикрыл лицо кружкой и отвернулся к окну.
– Проблемы со сном? - Фёдор скрыл своё ликование от маленькой победы, запоминая, что на детектива можно воздействовать фактами, хоть и не самыми для него приятными.
– Да. Иногда. Ничего страшного. Я в порядке.
– Тебе уже выписывали снотворное?
– Да, психиатр к которому меня отправляли.
– Помогает?
– Да. - Соврал Дазай, чтобы тот от него отцепился.
– Хорошо - Поборов внутри себя желание продолжить расспрос, Достоевский допил свой чай. - Что ж, теперь можно и поработать?
Детектив утвердительно кивает и, оставляя на столе деньги, встаёт, направляясь к выходу. Вернувшись к машине и забрав сумку, принадлежавшую жертве, они поднимаются в агентство, встречая по дороге занятых работой детективов и секретарей, добродушно желавших им доброго утра и хорошего дня.
– Доброе утро! - уже у входа в кабинет к ним подошёл Ацуши, протягивая папку. - Документы из отдела полиции, их недавно привезли.
– Спасибо, Ацуши. - Дазай забирал папку и вошел в кабинет.
Кинув пакет с сумкой на свой стол, детектив раскрыл папку, доставая из неё фотографию трупа последней жертвы. При взгляде на неё к горлу снова подкатила тошнота, и Дазай протянул фото Достоевскому.
– Добавишь? - Осаму кивнул в сторону доски.
– Конечно. - Фёдор забрал фото и прикрепил его магнитом к доске, дописывая под ним имя, возраст и место, где было обнаружено тело. - Ну что там?
– В основном мусор. - Дазай, надев латексные перчатки, вскрыл пакет и начал вытаскивать из сумки её содержимое. - Кошелек, водительское удостоверение, куча чеков и рекламных листовок.
– А вот это интересно. - Достоевский надел лежавшую на столе пару перчаток и взял в руки листовку. - Вот эта листовка.
– А что с ней? - Дазай непонимающе посмотрел на доктора.
– Смотри, тут в основном реклама клиник, кафе и парикмахерский, а это реклама клуба.
– Ну и что? Он похоже собирал всю макулатуру в городе.
– Дело в том, что эти листовки не раздают на улице. Их можно взять или в самом клубе, или получить от того, кто в нём был. Это довольно дорогое место и не каждый может туда попасть.
– Ну и? Пока не вижу в этом ничего странного.
– Не скажу, что это странно. Зная человеческие натуры, может быть всё что угодно. Начнём с того, что наша жертва явно зарабатывала не так уж много и была жената. А это элитный и дорогой гей клуб.
– А, вот оно что. - Дазай задумался о том, как этот немолодой, да ещё и не самый привлекательный мужчина ,мог там оказаться. - Можно расспросить об этом его жену.
– Предлагаю сначала убедиться, что он там был. Если она не в курсе подобных похождений своего супруга, то это может стать для неё ударом.
– Какой ты сердобольный. - Усмехнулся детектив на проявленное переживание о супруге жертвы. - И что предлагаешь? Притвориться геями и пробраться в клуб с вопросом ”а вы случайно не видели тут одного жирного сорокалетнего мужика”?
– Интересное предложение. - Достоевский усмехнулся, откладывая листовку. - Но всё гораздо проще. Владелец этого клуба мой старый знакомый.
– Вот как. Интересные у тебя однако знакомые.
– О, он тебе понравится.
– И кто он? - Хитрая улыбка на лице доктора озадачила Дазая, вызвав азарт узнать, кто же такой этот владелец клуба.
– Предлагаю отправиться туда вечером, я вас познакомлю. А пока рекомендую тебе немного вздремнуть, пока мы ждём остальные документы.
– Опять папочку включаешь? - Дазай снял с рук перчатки и выкинул в мусорное ведро.
– Ты свои синяки под глазами видел? Как тебя вообще в приличное общество можно выпускать.
– Да ты…
– Давай ты не будешь спорить? Я не считаю тебя больным или ещё что-то в этом роде. И напоминаю, я тут чтобы помочь. Поэтому ложись, а я пока уберу это - Достоевский махнул в сторону сумки и разложенных вещей.
Хоть Дазаю и не нравилось, но Фёдор был прав. Он мало спал и снотворное не всегда помогало, как минимум оно не спасало от кошмаров. После бессонной ночи и утреннего трупа вместо завтрака, Осаму действительно чувствовал себя неважно. Поддавшись уговорам Достоевского, он только вздохнул и отправился на диван, устраиваясь поудобнее и моментально засыпая.