Вопрос 15 (1/1)

— Есть ли хоть кто-то в этом мире, кого ты любишь больше себя? — Амальгама смотрит хмурым недовольным взглядом, скрестив руки на груди. В её голосе — усталая констатация факт, и вопрос — не вопрос вовсе, а утверждение, не нуждающееся в ответе.

Тем не менее Фин щурит глаза и тянет губы в ухмылке. Зачем ему нужен кто-нибудь, если он и сам прекрасно справляется?

«Ты эгоист», — бескомпромиссное клеймо, о котором чудесно знает и так.

Он всегда был таким, сколько себя помнил. Защитная реакция, ставшая нормой поведения. Он мог рассчитывать только на себя, свои силы, умения и мастерство — и со временем он замечательно к этому привык. Ведь это было удобно и практично; от себя всегда знаешь, чего ожидать; сам себя никогда не предашь и кинжал в спину сам себе не воткнёшь. В конце концов, себя не обманешь и не проведёшь, и не воспользуешься словно вещью, чтобы потом выбросить за ненадобностью.

Привязанности и крепкие связи — слабость. Глупцы и наивные романтики те, кто считают иначе. Фин прекрасно обходится без них, мастерски находит хрупкие нити у других и с такой лёгкостью дёргает за них, словно кукловод свои марионетки. Манипулирует чужими привязанностями и слабостями, и это так чертовски весело!

Сам он отгораживает себя от мира. У него нет ничего, что можно было бы обернуть против него. Он сам по себе, он верит только себе и любит только себя — остальное же лишь удобные средства достижения целей. Но он никогда не попадётся на тот же крючок, что и другие, ведь ему с самого начала несказанно повезло.

Рано осиротев, он вынужден был полагаться только на себя. И ему это понравилось. Его жизнь была исключительно в его руках и никому не принадлежала. Никто не управлял ею и никого в ней не было, кроме него самого, и это истинный дар Судьбы, которым могут похвастаться лишь единицы, да и те не ценят его, зачем-то ища кого-то или что-то, кому можно его вручить без остатка. Но Фин не такой.

Он эгоист. Он любит только самого себя. И ради самого себя он будет делать всё, что угодно. Потому что для самого себя лишь он один и представляет истинную ценность, в то время как остальные — удобные средства, которыми можно воспользоваться. Жизнь сироты на улицах очень хорошо научила его этому.

И ему не стыдно — никогда не было и вряд ли когда-нибудь будет.