Сокровище (Флориан/Хравн) (1/2)
Иногда в отсутствии необходимости спать было немало минусов. Медитации, восполняющие энергию у эльфов, обычно были короткими и не слишком продолжительными, и уложить себя на ещё одну медитацию бывало сложно и нецелесообразно. Флориан, впрочем, за чуть больше чем два века своей жизни более чем привык к такому положению вещей. И не то чтобы сейчас его это смущало, однако...
Он слишком много думал. В этом не было ничего удивительного, ведь Фло всегда обладал острым и гибким умом, на который полагался разве что самую малость меньше, чем на фонтан эмоций. Светлый ум был невероятно полезной частью его личности, помогающей решать многие проблемы, но иногда он всё-таки играл со своим хозяином злую шутку. Как, например, сейчас.
Это было ничем не примечательное утро. Фло проснулся как всегда слишком рано, распахнув глаза и уставившись в ещё тёмный деревянный потолок их с Хравном дома. На улице начинало светлеть, так что в комнате царил серый полумрак, медленно рассеивающийся под решительным натиском утреннего света.
Хравн мирно спал рядом, обхватив Фло чуть ниже плеч и прижимая к себе. От его могучей, пусть и по-гномьему низкорослой, фигуры расходилось уютное тепло, согревающее Фло, и эльф поёрзал, крепче прижимаясь к его груди, полуповернувшись на бок. Потёрся носом о горячую шею гнома и поджал губы, пряча лицо на его теле.
Фло думал слишком много. И когда он оставался со своими мыслями наедине, они становились для него ядовитыми стрелами, отравляющими сердце. Особенно сейчас, когда он был... в таком состоянии.
Фло снова поджал губы, и его лицо приняло непроницаемое выражение. Он отпустил Хравна, вывернулся из его объятия и перекатился на спину, сцепив руки в замок на немного округлившемся животе. Он напряжённым взглядом уставился в потолок, неосознанно сведя брови на переносице. Живот...
Худые ладони скользнули по гладкой коже. Некогда подтянутый, плоский и ровный, теперь его живот был с ощутимой выпуклостью, которую не втянуть и не убрать обратно. Более того, с каждым днём она будет увеличиваться и становиться всё больше и больше, трансформируя его тело и уродуя его. Куда ещё больше!
Фло крепко сжал челюсти, упрямо продолжая смотреть в потолок. Тот светлел, и теперь эльф мог при свете рассмотреть оттенки тёмного дерева, из которых тот был сколочен. Мысли в голове плодились, цеплялись одна за другую, и Фло в очередной раз вернулся к тому, насколько на самом деле он жалок.
Он должен был родиться девочкой, но в последний момент что-то пошло не так. Но боги решили сыграть с ним злую шутку и ткнули ещё раз носом, словно слепого щенка, в собственную несостоятельность.
«Какой же ты мужчина, если у тебя есть муж и ты вот-вот должен родить ему ребёнка. Разве ж настоящие мужчины способны на такое?»
Девчонка. Девчонка, запертая по ошибке в мужском теле — разве ж это не ты, Флориан? Или ты забыл об этом, посчитав себя полноценным мужчиной?
Собственный разум играет с ним злую шутку. Мыслей слишком много, и Флориана тошнит от них. А может и не от них — беременность ломает его тело на свой лад, и Фло от этого хочется рыдать навзрыд. Ну точно — девица.
Короткая вспышка раздражения перерастает в злость. Фло скрипит зубами и резко поднимается. На мгновение кружится голова, но он яростно встряхивает ею, отчего волосы бьют по лицу и шее. Опускает ноги, касаясь ступнями холодных деревянных половиц, и выпрямляется во весь рост.
Эмоции сметают друг друга, сменяя стремительно, и на место злости приходит меланхолия. Он замирает на несколько долгих мгновений, бездумно глядя куда-то вперёд, а после снова встряхивает головой, отгоняя задумчивость. Подходит к высокому зеркалу во весь рост и смотрит на своё отражение в нём.
Полюбуйся, в какое убожество ты превратился.
Отражение смотрит на него рассеянным уставшим взглядом. Спутанные чёрные волосы, ещё не расчёсанные и не убранные, топорщатся в стороны. Высокая фигура всегда, по мнению Флориана, скребущемуся где-то глубоко внутри, была несколько нескладной, но теперь... Грубые — мужские — угловатые линии сглаживаются и округляются особенно на бёдрах, груди и животе. Он заметно прибавляет в весе, не переходя, впрочем, черту дозволенного, а оттого выглядит изящнее и плавнее. Со спины вроде всё ещё мужчина, но если присмотреться — сказать точно становится труднее, лишь только если раздеть догола.
Рассматривая себя, Фло поджимает губы. Ему одновременно горько, мерзко, больно и страшно. Он сам толком не знает, что чувствует и как к этому относиться, и от этого на душе становится ещё более тошно. Во что он превратился? Жирная омерзительная корова, не мужик и не баба — такой урод точно Хравну не нужен.