Глава 11. Слом. (1/2)

— Эвелин, милая, пора вставать. Ну же, открывай глазки, — над ухом раздался нежный, глубокий голос. — Давай, проснись, у меня для тебя сюрприз.

Неохотно она повернулась на бок и медленно потянулась. Глаза разлеплять так и не хотелось, но когда до мозга дошел сигнал о том, кому принадлежал этот голос, то пришлось резко прийти в себя. Она проморгалась и посмотрела на светловолосого парня, что лежал на кровати слишком близко к ней. Все такой же красивый, каким и был раньше, Кристофер очаровывал, и сердце трепетало в груди. Хотелось вытянуть руку и коснуться гладковыбритой щеки, но вспомнив события прошедших дней, оставалось только молча смотреть.

Эвелин все еще не смогла оправиться после того, как этот человек сначала пытал ее водой, а потом ни с того ни с чего начал целовать, будто это было в порядке вещей. На самом деле, именно этот поступок напугал ее сильнее чем все то, что делал Крис до этого. С того момента, когда отчим надругался над ней, она не переносила подобного рода действий. Ей была отвратительна даже сама мысль о том, чтобы заняться с кем-то любовью. Хотя на сессиях с психотерапевтом, эта тема и затрагивалась вскользь, но никаких положительных сдвигов не было. Потому девушка готова была терпеть боль и унижения, но прикосновения к себе вызывали куда больше ужаса. В тот момент, когда чужие губы впивались в нее, ей казалось, что он не остановится и сделает что-то такое, способное сломать шаткую психику.

После того дня, когда она отвергла его, прошло некоторое время. Кристофер больше не проводил время в подвале. В знак наказания, он только приносил еду и воду, после чего без единого слова выходил. Эвелин тоже не общалась с ним, не желая провоцировать. Эта тягучая атмосфера полной изоляции, словно она была заперта в тюрьме, вынуждала плакать по ночам от своего безвыходного положения. Но имелись и свои плюсы в одиноком заключении. Теперь удалось сосредоточиться на своих мыслях и пожалеть о тех поступках, которые когда-либо были совершенны. Ценность жизни стала иметь вес. И не только это. Эвелин мечтала изменить свою жизнь, начать все с чистого листа. Например, переехать в другой город и устроиться на хорошую работу, или попробовать поступить в колледж. В конце концов, она вдруг поняла, что ей очень нравится пение. Можно было бы пойти на курсы, а потом выступать на публике. Эти мысли вселяли надежду. Однако ожидание того, что с тобой могут обойтись иначе и твоя жизнь не зависит от тебя, все же вызывало приступы паники.

И вот, когда прошлой ночью она легла спать от бессилия, не имея даже понятия, во сколько именно, то сегодняшнее пробуждение вызвало удивление. Кристофер, что лежал рядом так близко, сам вытянул руку и хотел погладить ее по щеке, но Эви резко дернулась, снова отвергая его. Из-за чего желтые глаза вспыхнули от ярости, на шее заиграли жилки. Он прикусил губу и поднялся с кровати, продолжая испепелять ее взглядом.

— Значит вот как? Когда я прибил ту с*ку Аманду, ты и бровью не повела, а теперь вдруг шарахаешься от меня, будто я конченный ублюдок. Ладно, я умываю руки. Раз уж я тебе до такой степени отвратителен, то теперь можешь общаться с Кевином, — пожал плечами Крис.

— Нет, все не так! Дело вовсе не в тебе, а во мне. Ох… — она прижала руку ко рту. — Кто это?!

В темном углу на полу лежал потрепанного вида человек. Эвелин даже не сразу обратила на него внимание, так как тот был похож на кучу тряпья. И лишь когда эти тряпки вдруг зашевелились и издали стон, то удалось понять, что это кто-то живой. Бомжеватый мужчина, с перепачканным пропитым лицом, перепутанной между собой серой бородой и черным синяком под левым глазом, был совсем не к месту. Он уже начал приходить в себя, поэтому закряхтел и зашевелился. Тогда в руках Криса сверкнули искры от электрошокера, которым собирался воспользоваться, если что-то вдруг пойдет не так.

— Как же кто? Я же сказал тебе, что это Кевин. Оу, Кевин, дружище, а это Эвелин, но можешь называть ее просто Ви, — он помахал ему.

Эвелин испуганно прижалась к стене, не собираясь подходить ближе к этому странному и грязному человеку. Но Кристофер сам подошел к нему и похлопал по щекам, помогая быстрее прийти в сознание. Бомж закашлялся и весь сжался, когда увидел перед глазами этого ужасного человека. Он поднял руки вверх и заверещал:

— Пожалуйста, мистер, не трогайте меня! Я ничего вам не сделаю!

— Еще бы, ты мне чего-то сделал. Эй, Кевин, успокойся, своими криками ты пугаешь даму, — улыбнулся Крис и отошел, встав посередине комнаты.

Его взгляд бегал с одной стороны в другую, словно был чем-то увлечен. Кристофер повстречал бомжа в подворотне одного захудалого бара, что находился в небольшом городке за несколько сотен километров от родного дома. Как нельзя кстати, мужчина оказался падок на деньги и алкоголь, тогда хирург предложил свозить его в магазин и накупить чего душа пожелает. Несмотря на то, что такое предложение могло показаться подозрительным, но лишенный здравого смысла человек без крова и денег, легко согласился. Очевидно, что до магазина они так и не доехали.

— Итак, раз уж вы оба оказались здесь, то придется сделать выбор, кого из вас оставить. Одно из главных правил этого подвала: здесь может находиться только один пленник. И что же мне сделать, если вас теперь двое?

Эвелин поняла к чему он ведет, и мгновенно бросилась к его ногам. В памяти всплыл момент из прошлого, когда Крис избавился от предыдущей пленницы и глазом не моргнув. Зная, его характер, то возникала вероятность, что все это закончиться плохо. В ее глазах читался жуткий страх, она принялась умолять Кристофера, как делала это много раз до этого.

— Пожалуйста! Отпусти его и оставь меня…. Я больше не буду сопротивляться. Что ты хочешь сделать со мной? Поцеловать? Обнять? Или что-то еще…

— Или что-то еще? — он приподнял бровь и ухмыльнулся. — Знаешь, моя милая Эвелин, я бы с удовольствием поступил, так как ты говоришь, мне ведь нравится, что ты находишься здесь. Но тут вышла такая неприятная ситуация. Даже не знаю, как сказать тебе об этом.

— Что случилось? Я что-то сделала не так? Кристофер, скажи, я все исправлю!

— Вот как? — блондин наклонился и схватил ее за волосы, запрокидывая голову. — Ты говорила, что тебя никто не будет искать так?! Тогда какого х*я, тебя разыскивают копы?! Ты, бл*дь неблагодарная, решила испоганить мне жизнь? А теперь представь, если бы я поступил, так как ты хотела, то меня бы посадили за убийство! Тупая п*зда! *банная с*ка! Тварь! Как ты могла со мной так поступить?! Я ведь спас твою жизнь! Надо было дать тебе разбиться всмятку на том мосту! Но нет, я поступил великодушно, даже вытащил из того леса, а вместо благодарности, теперь у меня проблемы! — почти каждое его слово сопровождалось хлесткой пощечиной.

После чего, он брезгливо отпихнул от себя девушку и отошел к противоположной стене, где в углу находился новый пленник. Девушка сидела неподвижно и только тихо плакала от своей никчемности. Ей было не больно от ударов, куда больше ранило то, что она создала ему проблемы. Эвелин и подумать не могла, что кто-то пойдет в полицию и решит искать ее. У нее не было даже мыслей о том, кто мог бы потерять ее. Однако вдруг в голове промелькнуло озарение:

«Дэвид! Дэвид, должно быть это он…»

Крис тем временем поправил свою кофту и взглянул на бомжа оценивающим взглядом, который не предвещал ничего хорошего. Будто бы он решал, кто из них достоин жизни и все никак не мог определиться.

— Кхм…. В этом месте должен остаться только один из вас. Предугадаю ваши возражения. Если не решите в течение часа, кто из вас останется, то убью обоих. Так, что Эвелин, раз уж ты вдруг, воспылала любовью к своей жизни, то докажи это. Борись, цепляйся за жизнь своими пальчиками, а то ведь реально сдохнешь. Ну, или если ты все так же хочешь сдохнуть, то пусть Кевин осуществит твое желание. Какая разница от чьих рук умереть, ведь так? Или ты принципиально хотела, чтобы это сделала я? А вот нет, обломись и подавись.

— Мистер! Пожалуйста, не заставляйте нас этого делать. Зачем же? Это ведь неправильно, убивать кого-то. Вы попадете в ад за такие поступки! Отпустите нас обоих, — неразборчиво прокряхтел грязный мужчина.

— Одна, хотела покончить жизнь самоубийством, другой попрошайничал на улице, но в ад попаду именно я? Посмотрите на свою никчемную и унылую жизнь. Считаете, что заслужили ее? Если так, то это нужно доказать. Вы оба достигли самого дна в своей жизни, тогда с чего это вдруг сейчас решили, что хотите жить? Надо было думать об этом до того, как пустили все под откос. И я просто помогаю вам осознать свою ценность. Кто знает, люди на волоске от смерти, часто открывают для себя переосмысление того, что было до этого момента. Вдруг и кого-то из вас ждет необычайное открытие. В любом случае, вариантов немного…

— Кристофер, он же мужчина? Как я справлюсь с ним? Нет… У меня не получится…. — продолжая плакать, проговорила она.

Он задумался и посмотрел на дрожащую девушку. После непродолжительного молчания, все же подошел к ней и протянул серебристый охотничий нож, который припас заранее, планируя, использовать его, если кто-то окажет активное сопротивление.

— И впрямь, нужно уровнять шансы. Спасибо, Ви, что подсказала мне, держи.

— Эй, так нечестно?! Зачем ты дал ей нож? — закричал бомж.

— Ну, ведь она же девушка — слабое и хрупкое создание, так что сможешь отобрать, если захочешь. Но чтобы не обделять и тебя, то скажу ее слабое место. Эвелин у нас такая штучка — боится, когда ее домогаются. Так что если выхватишь нож, то прежде чем убьешь, можешь сделать что-нибудь еще. Не скажу, что она в моем вкусе, но есть в ней что-то особенное. Насладись ее телом, когда еще сможешь тр*хнуть настоящую девушку? А если не хватает этой мотивации, то заплачу пятьдесят тысяч наличными, если грохнешь ее, — он безразлично пожал плечами.

После этих слов, мужчина, который еще несколько минут назад обвинял Кристофера в жестокости и сомневался, вдруг мерзко заулыбался. В его глазах появилась решительность, ведь на кону появилась серьезная мотивация. Собственная жизнь у этого бомжа уже давно не имела никакую ценность, а вот деньги, стали весомым аргументом в пользу предложения маньяка.

Ей стало страшно от того, куда все идет. Не смотря на то, что Крис вверил в ее руки холодное оружие, броситься на него она не могла, так как он все еще был вооружен шокером, да и в принципе был намного сильнее и проворнее. Потому имея в памяти, случай с Амандой, она не рискнула выступить против него. Напротив, захотелось уговорить любой ценой сохранить себе жизнь. Эвелин снова стремительно приблизилась к Кристоферу и вцепилась в него руками, не желая отпускать.

— Умоляю, пожалуйста…. Не надо так, этот мужчина, он такой грязный и страшный, а еще от него неприятно пахнет…. Я не хочу, чтобы он сделал мне больно. Кристофер, не надо… Забери меня отсюда… Я честно-честно, сделаю все что угодно, только не оставляй меня…

— Тссс, — он вдруг коснулся губами ее лба, будто бы желая унять эту истерику. — У тебя же нож, детка. Вспомни, как режешь курицу на ужин. Сожми его крепче в своих руках и сделай резкий выпад вперед. Старайся целиться сразу в жизненно-важные органы. Смотри, — обхватив за плечи, Крис повернул ее лицом к противнику. — Целься в сонную артерию или в брюшную полость. Там нет костей, так что попадешь туда без проблем, а потом дело за малым.

— Нет-нет-нет… я не смогу… Я же не убийца! Умоляю, Кристофер… Я не смогу… Не смогу! — ее руки задрожали и из-за этого нож упал на пол.

— Бл*ть, задолбало твое нытье слушать! Вон бери пример с Кевина, он не ноет и, кажется, даже воспарял духом! Так, что давайте, деритесь дети мои. А потом я приду и поощрю победителя.

Кристофер со всей силы пихнул ее в сторону потенциального противника, а сам решил, что не будет принимать участие в этом поединке. Он вышел за дверь, как только сказал напутственное слово. Ему показалось это достаточно забавным. Парень прислонился к двери, из-за которой ему все было прекрасно слышно. Кристофер точно знал, что Эвелин ни при каких обстоятельствах не сможет справиться с этим алкогольным зомби. В этом и заключался его план. Теперь, когда в дело вмешалась полиция и зачем-то объявила поиски чокнутой девицы, то нужно было избавиться от нее как можно скорее, пока расследование случайно не привело их к нему. По этой причине, в голове возник простой план. Заставить кого-то другого убить ее, таки образом полностью отвести от себя подозрения. А потом можно было избавиться и от этого бомжа.

За дверью раздавались рыдания и крики. Безоружная Эвелин начала биться в истерике еще до того, как он успел покинуть комнату. Ее охватила паника и слабость. Все стало размытым, она не знала, как ей быть и что делать. В конце концов, у нее никогда не было сил чтобы противостоять даже вредным клиентам, а теперь и подавно даже говорить было не о чем. Тем временем Кевин уже схватил нож и направился к ней. Единственная тактика, которую смог выдать напуганный до истерики мозг — метаться по подвалу и продолжать звать того, кто навлек на нее беду. Но чем больше она носилась из одного угла в другой, тем меньше становилось сил. Дыхалка быстро дала о себе знать, и легкие как обычно сдавило от боли. Эвелин больше не могла бегать, поэтому закричала во весь голос, в надежде на то, что ее услышат:

— Кристофер! Кристофер! Умоляю, вернись, пожалуйста! Кристофер! Ты мне нужен! Я не справлюсь без тебя! — рванув к двери, визжала она. — Я улажу, все улажу с полицией! Сделаю, что ты хочешь?! Только вернись! Ты мне так нужен! Кристофер, я ведь люблю тебя! Правда, люблю! Не поступай так со мной! Я хочу быть с тобой! Ты… Ты — моя жизнь, мое все. Только ты можешь делать со мной все это… Не этот страшный человек, а ты мой любимый. Я хочу жить ради тебя и для тебя! Кристофер… я люблю, люблю тебя, люблю! — будто в неосознанном бреду верещала она.

Прислонившись к двери, отчетливо слушая каждое слово, сердце его отчего-то стало биться быстрее. Он прикрыл глаза и медленно сглотнул. Признание в любви после всего того, что сотворил с ней — было чем-то безумным, но при этом звучало искренне. Услышать мольбы о том, чтобы спас — одно, другое же — признание в любви. Еще никто из убитых им женщин не говорил такого. Нет, не так, еще никто не говорил такого. Ни родная мать, ни отец, ни те глупые дурочки, не клялись в любви. Это ошарашило до такой степени, что пальцы задрожали. Чувство внутри, было совсем чужеродным, каким-то слишком пугающим и вызывающим в голове поломку. Пока за дверью раздавались звуки борьбы, он чувствовал, как тепло разливается в груди. Такое забытое за множество лет и собственных травм. То, от чего ему хотелось избавиться, настигло в самый неподходящий момент. Девушка за дверью продолжала заходиться в криках, а он все никак не решался пошевелиться.