Слишком много мыслей (1/2)

Солнце слабо отдавало солнечных зайчиков через цветочный узор зеленых штор, создавая авторские картины на бежевых стенах комнаты. По периметру помещения стояли неразобранные коробки, захламляя пространство. Белый компьютерный стол забит различными книгами и учебниками, на стуле, стоявшем рядом, висели вещи, не поместившиеся в шкаф.

Покрывало на кровати подростка почти упало на пол, как и он сам. Одеяло также висело на краю жизни и смерти, только уже на другом боку кровати, а подушка отдыхала на полу уже давно. Раскинув руки и ноги в стороны, Ники спал с телефоном на груди. Все в этот весенний день было бы прекрасно, если бы не сестра, которая вот уже 20 минут пыталась разбудить этого соню.

Почувствовав давление, Ники нехотя разлепил глаза и встретился с строгим взглядом старшей сестры. Она стояла в дверном проходе, сложив руки на груди, указательным пальцем отстукивая ритм часов. Брюнет закрыл глаза. Какой страшный кошмар. Таких ему давно не снилось. Ники уже собирался перевернутся на другой бок и продолжить свой сладкий сон, как старшая, взявшись за край одеяла с человеком пауком, с силой потянула его, заставив тело брюнета перекрутиться на манер сосиски, а затем упасть, попутно уронив телефон.

— Долго спать собираешься?! Тебе в школу вообще-то, мелюзга, — старшая подошла к кровати и начала чересчур агрессивно складывать одеяло, — Если твой не очень умный мозг планирует прогулять первый день школы, то скажи ему, что в таком случае, ему светит лишь кулак промежь глаз.

— У мозга нет глаз, придурошная, — подал голос младший откуда-то снизу. Благодаря тому, что они общались на японском, брюнет мог хамить сестре не задумываясь. Так как он буквально только проснулся, его голос был похож на умирающего оленя, ну или льва, как думал сам Ники, ведь лев — король зверей.

— Ты как меня назвал, крысеныш?! — высокая брюнетка свернула то же одеяло с человеком пауком в что-то вроде биты и принялась колотить своего «любимого» младшего брата.

— Ай-ай! Все-все, моя вина, прости! — младший защищался как мог, но в итоге его спас крик матери.

— Я ушла на работу! Конон, позаботься о том, чтобы Ники и Сола вышли во время! — после, входная дверь, с характерным хлопком, закрылась.

— Сола уже готова, так что давай поторапливайся, вы должны выйти вместе, чтобы я вас подвезла, — Конон сложила одеяло на край кровати и вышла из комнаты, оставляя Ники одного.

Понимая, что сегодня ему предстоит идти в корейскую школу, юноша начал волноваться еще сильнее, чем до этого. Ведь волнуясь вчера, он думал — ну, это ведь будет завтра, так что все в порядке. Волнуясь неделю назад, он думал — у меня есть еще неделя, ничего страшного. Но теперь, сегодня — это сегодня! По телу Ники пробежались мурашки. Будет сложно, очень, особенно учитывая почти бессонную ночь.

Брюнет посмотрел на шторы, затем на свои руки, пытаясь понять кто он. Пробуждение всегда давалось трудно этому подростку. Он был совой до мозга костей.

Обнаружив у своих коленей телефон, парень нажал на дисплей. Симба из короля льва грозно рычал на обоях экрана блокировки, но посмотрев на время, Ники захотелось, чтобы Симба вылез из телефона и съел его.

Сейчас 7:49. Воспоминания о прошлом вечере накрывают ещё не проснувшуюся голову парня, и он вдруг подскакивает к окну, раздвигает узорчатые шторы, попутно морщась от света и внимательно осматривает окна в доме напротив. «Если не начну собираться, то потеряю потенциального друга!» — прокричал внутренний голос Ники.

Немного размявшись, подросток начинает вспоминать все, что происходило с ним вчера. Но в какой-то момент он останавливает все свои действия, а его уши начинают розоветь. Тот парень в шапке. Тот лисенок, который не покидал голову брюнета и не давал ему нормально поспать.

Почти всю ночь Ники мучился от своих мыслей о Ким Сону, ведь этот незнакомец заставил мир мальчика перевернутся. Брюнет, конечно, мог подумать о какой-то девочке, похвалить её привлекательную внешность в голове, однажды ему даже приснилась его одноклассница, которая ему нравилась. Но он никогда даже представить не мог то, чтобы его внутренний голос начал восхвалять внешность парня. Тогда, Ники подумал: «Но ведь девочки хвалят друг друга, кидаются комплиментами своим подругам, почему я не могу тогда? Раз девочкам можно называть друг друга красивыми, то почему парням нельзя?» — сделав вывод в своей голове, Ники успокоился и позволил Сону захватить всю его черепную коробку вновь.

Но сейчас, обдумывая все это ещё раз, Ники становиться стыдно? Не по себе? «Как бы на меня посмотрел сам Сону, если бы узнал, что я о нем думаю?» — навязчиво крутилось в голове паренька.

Поток мыслей прерывает Конон.

— Какого черта, Рики?! — старшая называет его по настоящему имени, только тогда, когда и правда зла. Она облокотилась на дверной проем, сверля младшего взглядом чёрных глаз.

— Уже собираюсь, — парень виновато поклонился и поспешил открыть шкаф и достать оттуда, ещё вчера, заботливо приготовленные его мамой, чёрные брюки и белую рубашку с пиджаком, чуть светлее штанов. Все это происходило под строгим надзором сестры.

— Ты же знаешь, что после того, как завести вас, мне нужно потом ехать в университет, — Конон вздохнула, положив ладонь на лоб, а затем убирая черную чёлку за уши, — Ладно, давай быстрее, хорошо? — она уже собиралась закрыть дверь, но Ники, вдруг, вспомнил о Джейке и о их запланированной прогулке до школы.

— Я обещал прогуляться с другом до школы, — разбирая вещи сказал Ники.

Повисла давящая тишина, продлившаяся десяток секунд. Брюнет почувствовал, как взгляд сестры проживает в нем дыру и обернулся. Старшая громко вздохнула.

— Тогда, какого хера мы с мелкой тебя ждали? Ты раньше не мог сказать? — Ники все ещё не проснулся и потому, лишь коротко посмеялся. Когда злилась, она выглядела довольно забавно. Но заметив еще более суровый взор старшей, он поспешно извинился, — Ладно, ничего. Только не опаздывай, ладно? Мы с Солой выезжаем, дверь закроешь сам, — младший кивнул, — И удачи в школе, — сказав напоследок, брюнетка вышла, прикрывая дверь.

Ники улыбнулся. Хоть его сестра и пыталась быть строгой и крутой старшей, она всегда оставалась мягкой и заботливой. Парень всегда поражался её умению быстро закипать и так же быстро успокаиваться.

Вновь послышался звук хлопающей двери. Ники остался один.

Посмотрев время на телефоне, парень понял, что ему и правда стоит поспешить. Сейчас 7:55.

Он поспешно застегнул рубашку и запихал учебники в сумку. Взяв, уже чуть помятый от лежания на полу, пиджак под руку, парень быстро направился на кухню.

Вся квартира, за исключением санузла, была выполнена в бежевых тонах. Кухня делила одно пространство с гостиной, что наоборот, по мнению младших было лучше, ведь можно было есть прямо на диване! (На самом деле, их ругали за это). Хоть отец переехал сюда чуть раньше, он не успел разобрать все. Поэтому у коричневого дивана, который являлся центром внимания в этой комнате, стояли те же коробки с вещами, что и в комнате и Ники и Солы. На дубовом журнальном столике стояли фотки в рамочках, на них были запечатлены все члены семьи с счастливыми улыбками на лицах. Около небольшого телевизора, что стоял на одной из неразобранных коробок, стояло любимое растение мисс Нишимуры — дерево Бонсай. Кажется, Ники помнит его с рождения. Конечно, тут отсутствовала прихожая и вообще квартирка была небольшой, но тут было уютно. Но этот уют создает вовсе не помещение, а хорошие люди.

Заметив на кухонном столе, уже легендарную, пачку рамена, он улыбнулся недавним воспоминаниям. Юноша взял с этого же стола стакан апельсинового сока и засунул себе в рот целый тост с джемом, что оставила для него мать.

Семья Нишимура была очень дружной. Хоть отец часто ночевал на работе, а старшая Конон пропадала на учёбе и подработках, члены семьи уважали и заботились друг о друге. Все время в Японии они жили в небольшой съёмной квартирке на окраине Токио. Их семейство нельзя было назвать бедным, но и богатым, конечно, тоже. Переехав в Корею, старший Нишимура получил значимую должность в его компании и пообещал, что вскоре, они смогут позволить себе большой дом.

Ну, а пока что, все члены семьи, кроме Конон, делили небольшую, двухкомнатную квартирку в одном из многочисленных спальных районов Сеула.

Конон же переехала жить в общежитие своего университета, но на сегодня согласилась помочь мисс Нишимуре с младшими.

Мысли о том как Ники любит свою семью, пришли именно в тот момент, когда он задыхался от кусочка хлеба, который никак не мог освободить парня от страданий. Залив в себя целый стакан сока в попытке спастись от злосчастного тоста, брюнет, вдруг понял, что это было роковой ошибкой. Дабы не запачкать парадную форму, мистер «Я-точно-не-опоздаю-если-засуну-целый-тост-себе-в-рот» побежал в ванную. Выплевав свой недавний завтрак, он нехотя поплелся к выходной двери.

***</p>

Весенний ветер продолжал попытки атаковать людей на улице. Толпа школьников ломилась через ворота здания, стараясь спастись от нападков природы. Если вчера погода была великолепной: солнышко грело, ветерок был слабым, синее небо было усыпано пуховыми облачками, то сегодня — это страх каждого человека с укладкой волос. Не только ветер, но и тучи, что полностью накрыли небо, делали картину грустной и серой. Из-за отсутствия солнечного цвета, листья и трава потускнели. Именно поэтому большинство школьников выглядели угрюмо и уставше. Большинство, но не Сону.

Мальчик стоял около дверей в здание и хоть уже давно мог пройти, он все пытался высмотреть кого-то в недовольном столпотворении. Пока все поправляли новомодные прически и растрепавшуюся одежду, парень стоял в любимой чёрной шапке, защищавшей его от любых препятствий и темно-синей куртке, согревавшей в непогоду и запрещяющей назойливому ветру тормошить брендовую одежду. Сону стоит и, кажется, выглядит спокойно, но только он сам знает, какой пожар внутри него происходит и сколько вулканов внутри извергаются. Это не волнение, скорее радостное возбуждение, чувство возникающее, когда ты наконец получаешь то, чего так долго хотел. В случае Сону, это дорогая одежда и окрашивание волос. Сейчас, он чувствует себя самым красивым человеком в мире.

Вот, школьники уже подбираются к дверям здания и парень вежливо отходит в сторону, здороваясь с некоторыми учениками и продолжая высматривать кого-то.

Время 8:25, ещё совсем чуть-чуть до начала занятий. «Не может быть такого, чтобы он не пришел» — пытался утешить себя Сону. Ему всегда нравилось быть красивым и стильным, но сегодня он нарядился для одного человека.

Минуты идут, на школьном дворе уже почти никого. Все распределились по классам, здороваются и болтают в ожидании первого урока. Все, кроме Ким Сону. Он смотрит время на экране телефона — 8:29. «Опаздывает? Надеюсь, найду его на перемене» — парень угрюмо плетется к входу и уже отрывает белую дверь, собираясь войти, как слышит чьи-то крики позади. Обернувшись, Сону резко покрывается румянцем.

Через главные ворота, ведущие на школьный двор, шли парни и среди них Сону увидел его — Пак Сонхуна. Его лицо греческого бога, украшенное родинками, сложно было не заметить.

Ким Сону влюбился в него ещё в средней школе. Тогда, мальчику нравилось смотреть фигурное катание, особенно на своих ровесников. Он всегда представлял как сам катается на льду, делает тройной аксель и все им восхищаются. Юноша сам мечтал однажды встать на лед, но из-за проблем со здоровьем врач запретил ему заниматься спортом. Поэтому, он мог лишь смотреть и представлять.

В то время он и заметил Сонхуна. Безумно красивый, идеально сложенный фигурист, профессионал в столь юном возрасте. Сону восхищался им, не просто как спортсменом, но и как человеком. Узнав, что его кумир поступает в школу в соседнем районе, Ким, не раздумывая, подал туда документы. Весь прошлый год им не удавалось нормально пообщаться, ведь вокруг фигуриста всегда крутились люди, к тому же он был на год старше, что все лишь усложняло. Но однажды, оставшись с Сонхуном наедине, он признался о его увлечении фигурном катании и тогда, как казалось Сону, их отношения наладились.

Но так прошёл целый год: они общались на переменах, иногда перекидывались фразами в столовой. И как бы младший не пытался, стать друзьями с Паком ему так и не удалось.

Теперь, на втором году старшей школы, когда Сонхун учится уже на третьем, для Сону — это последний шанс и Ким его ни за что не упустит. Он подружиться со страшим и признается ему в чувствах, чего бы ему это ни стоило.

Пока он стоял, настраивая себя на приветствие, Сонхун был уже тут.

Поднимая глаза на старшего и видя его вблизи, мальчик был загипнотизирован его красотой. Острые черты лица, глаза, в которых можно утонуть, мягкие, как казалось парню, и шелковистые пепельные волосы. Тонкий хвойный аромат его парфюма лишь дополняет образ греческого бога.

Сону уже подошёл и начал было произносить заранее подготовленный в голове текст, как перед его глазами, вместо великолепного Сонхуна, внезапно вырос высокий парень. Подняв взгляд вверх, Ким узнал в брюнете вчерашнего борца за лапшу. Повернув голову чуть левее, он заметил за широкими плечами Пака Джейка, ещё одного «бандита».

— Это же Ким Сону! — радостно воскликнул Сонхун, осматривая младшего сверху-вниз.

— Привет Сону-у! — протянул Джейк, выходя вперёд и протягивая руку для рукопожатия.

— Да, и вам привет, — неловко улыбнувшись, поздоровался юноша.

Они обменялись быстрыми рукопожатиями, но не Ники.

Все трое перевели взгляды на высокого брюнета. Тот, в свою очередь, заметив на себе три пары глаз, резко открыл дверь и зашёл в здание.

— Хэй, карапуз! Ты куда это? — Джейк поспешил за другом.

И фигурист и его «фанат» проводили бибу и бобу глазами, а затем встретившись взглядами улыбнулись. Сердце младшего кажется сделало четвёрной тулуп.

Оставшись наедине, он, наконец, смог как следует поздороваться с Сонхуном.

— Здравствуй, хен. Надеюсь в этом году будем общаться чаще, — мальчик старался не смотреть в глаза старшего и нервно теребил белоснежную рубашку, рукава которой выглядывали из-под куртки.

— Да, я тоже на это надеюсь, — Пак даже не подозревал, что его улыбка буквально убивает парня перед ним, — Мы опаздываем, думаю, нам стоит поспешить.

Конечно, Сону надеялся, что фигурист сейчас возьмёт его за руку и побежит с ним по коридорам школы, прямо как в фильмах. Но реальность оказалась слишком реальной и старший просто зашёл в здание, с каждой секундой ускоряя шаг. Вот, он уже бежит к доске на которой развешаны бумаги с именами школьников, а рядом подписаны их классы. Там уже стояли Джейк и Ники, выискивая свои. Сонхун сразу же подбежал к ним, оставляя Кима позади.

Только сейчас парень задумался: «Эти трое знакомы?»

— О, Сону! Кажется, мы с тобой в одном классе, — обернулся Джейк. Его рубашка была чуть потрепана, да и его волосы, что буквально пару минут назад прятались под бейсболкой выглядели так, словно по ним прошёлся тайфун.

— Я рад, — натянуто улыбнулся парень. Не то чтобы ему не нравились эти двое, но его «немного» задело то, как Сонхун сразу подбежал к ним, забывая о самом Киме, — Вы знакомы? — как-бы невзначай спросил Сону.

— Представляешь, эти двое так спешили в школу, что в разгаре своего довольно громкого спора о том, что лучше марвел или диси, сбили меня так, что я почти упал! — начал Сонхун, параллельно кидая смешливые взгляды Ники, все ещё искавшего свое имя на доске и Джейка.

— Потом мы принялись извинятся тысяча и один раз! — возразил австралиец, направив с широко раскрытые глаза прямо на Сонхуна.

— Да, но в итоге ваши «извинения» — он показал кавычки пальцами, — втянули меня в ваш спор, — Джейк громко засмеялся, — Так и познакомились, — закончил рассказ Сонхун, все ещё смотря на беловласку.

Сону было неприятно. У него итак ночь, да и вся прошлая неделя прошла в ванне из нервов и волнений, которую парень успешно залил сам, так теперь он чувствует себя пустым местом. «Когда это тебе нужно было внимание, дурак» — противные мысли, как следствие плохого сна и плохого рациона.

Он быстро подошёл к Ники, указывая на его имя в списке.

— Ты совсем корейский алфавит не знаешь? Как учиться собрался? — сказал Сону немного, как ему казалось, раздражённым голосом, пытаясь найти за чёрной чёлкой глаза Ники.

Услышав голос снизу, брюнет вздрогнул. Все это время он не слушал ничего, пытаясь найти нужные символы среди сотни похожих.

— Спасибо… — больше всего Ники поразило то, как старший сказал это. Ким был зол на него за то, что он не мог найти свое имя?

— Ники, все в порядке? — спрсил Джейк. Как оказалось, его «спасибо» прозвучало немного угрюмее, чем он предполагал.

— Волнуюсь.

— А вы знали, что у нас уроки идут? — вдруг озарило Сонхуна.

Все четверо переглянулись.

— Блять, — не сдержался Джейк.

— Блять, — поддержал Ники.

— Увидимся на обеде, — махнул парням фигурист, — мне нужно кое-кого подождать.

— Есть сер! — в один голос сказало лапшичное дуо.

Сону вновь открыл кран, с головой погружаясь в уже привычную ему воду. Он начинал тонуть. Как же так? Всегда он мог сдерживать эмоции, так он думал, но повысив голос на бедного Ники, парень доказал сам себе, что он слабее своих эмоций. Да, конечно, многие страдают от этого, но Сону не многие, он другой и он был уверен, что держит свои эмоции на коротком поводке. Вода стала выходить за бортики ванной.

Именно поэтому, из-за того, что он стоял столбом и не обращал внимания на остальных парней, Джейку даже пришлось взять его под-ручку и бежать так до совместного класса. Сону ответил на «Ты в порядке?» коротким «Да», смотря как фигура Сонхуна отделяется.

Их классы находились в противоположных сторонах коридора на последнем, четвёртом этаже здания. Класс Джейка и Кима был рядом с лестницей, а у Ники он находился в конце прохода.

— Файтин, мелкий, — сказал австралиец, уже отпустив руку Сону.

— И вам, коротышки, — младший улыбнулся на реакцию обоих