2.4 (2/2)

– На пути сюда я приняла Вхагар за холм, – не открывая глаз девушка закусила губу. – Воистину, он грандиозен!

Эймонд опустил руку на каменные перила.

– Бесспорно, – комплимент дракону был приятен принцу. – Я не вижу смысла держать его в Драконьем Логове. Слышал, ты изловчилась поймать Среброкрылую? Ее не видели со времен смерти Алиссаны Таргариен.

– Слышал? – Висения нахмурилась. – Не помню, чтобы матушка посылала об этом вести на материк.

– О твоем драконе никто не знал, – принц заставил себя отвернуться к горизонту. – Кроме меня. До сегодняшнего дня, разумеется. Твое оригинальное вторжение не осталось незамеченным.

– Значит ты интересовался?

Эймонд промолчал.

Впереди, у выступов залива, белели паруса рыбацких лодочек. Мимо балкона то и дело проносились припозднившиеся чайки, а мерное шуршание волн нарушалось возмущениями драконов из Логова.

Вдруг Висения повернулась к принцу и приказала:

– Протяни руку.

– Прошу прощения?

Девушка отмахнулась.

Не дожидаясь, пока Эймонд соблаговолит повиноваться, племянница взяла его руку, стащила кожаную перчатку и развернула тыльной стороной вниз. На крупной ладони с длинными пальцами красовался неаккуратный кривой шрам. Девушка нежно провела по нему подушечкой большого пальца. Потом она подставила свою ладонь, на которой едва заметно бледнела точка.

– Мой совсем маленький, – наконец произнесла Висения. Помолчав, добавила. – Ты ужасно держишь клятвы, дядя.

Он замер, а после резко сжал руку девушки.

Голубые глаза племянницы широко распахнулись. Она задержала дыхание.

Из коридоров послышался смех Эйгона. Висения мягко высвободила свою ладонь, оглядываясь на приближающегося родственника.

Голос брата сейчас казался Эймонду надругательством над всем светлым, что есть в этом мире.

– Неужели это наша племянница, Эймонд? – хохотнул вторженец, похотливо оглядывая девушку с ног до головы.

Эймонд помнил прежнюю Висению. Она на дух не переносила Эйгона, непременно нахмурилась бы или стала показывать язык, но эта повела себя иначе. На красивом лице девушки отразилась теплая улыбка.

– Давно не виделись, дядя, – спокойно произнесла она. – Рада видеть тебя в здравии!

Кажется подобной реакции не ожидали оба. Эйгон озадачено покосился на брата, но принц лишь сильнее выпрямился и сжал челюсть. Тогда старший сын короля вернулся в свое привычное амплуа:

– Не думал, что из тебя получится такая… – он медленно провел большим пальцем по нижней губе. – …многообещающая невеста! Признавайся: сбежала с Драконьего Камня от своих нудных братцев?

Висения рассмеялась, словно не замечая его поведения.

– Конечно, бежала в Красный Замок в поисках достойной компании, – прыснула она. – Поздравляю тебя с рождением чудесных малышей!

– Да-да, конечно, – принц отмахнулся. – Так, насчет досуга…

Эйгон шагнул вперед, желая обхватить племянницу за талию, но наткнулся на железную руку брата. Старший принц раздраженно покосился на преграду, буркнул:

– Тебя, Эймонд, искала матушка. Что-то по поводу собрания.

– В таком случае и мне пора! – заявила Висения, протискиваясь между братьями. – Думаю мы задержимся в Красном Замке, так что пообщаться еще успеем.

Несмотря на то, что фраза была брошена обоим, короткое прикосновение к груди Эймонда отметило своего адресата. Мгновение, и девушка скрылась в коридорах замка.

Эйгон присвистнул.

– Это тебе не шкуры с Шёлковой улицы, да, братец? Драконья кровь победила.

Не удостоив его ответом, Эймонд отпихнул брата и вышел прочь. Нужно было найти королеву и не убить никого по дороге.

***</p>

Матушка ожидала среднего сына в гостевой комнате. На ее нежном лице пролегли тени дум и терзаний.

– Предполагаю, ты уже знаешь о наших гостях, – спокойно начала она, приглашая Эймонда сесть подле нее на темно-зеленой с золотым кушетке.

Принц вежливо отказался, склонившись перед Алисентой в поклоне.

– Цель их визита мне так же известна, – сказал он.

Ее Величество встала с кушетки и принялась наполнять бокалы отборным вином из Простора. Щадящий сбор не туманил голову, но был куда вкуснее любых напитков Королевской Гавани. Она кратко пересказала сыну слова лорда Веймонда Велариона и его требование.

– Твой дед… Десница считает, что мы должны удовлетворить просьбу лорда Веймонда, – Алисента пригубила напиток.

Эймонд взял кубок из рук матери, однако пить не стал:

– В отсутствие Морского Змея его флот и поддержка могут оказаться весьма полезны.

Королева утвердительно кивнула, но тут же нахмурила:

– Усугублять отношения с принцессой Рейнирой нет никакого желания. Все и так донельзя отвратительно! Если бы только она не сразу узнала…

– Обойти принцессу не удастся, ее дети имеют право отложить разбирательство до прибытия матери.

Алисента вздохнула. Волей Визериса они все на свете отдали бы Рейнире, но король болен, неизвестно сколько он еще протянет, а королеве необходимо думать о собственных детях.

Эймонд понимал всю сложность положения матери. Обычно суждения его были просты и ясны. Принц старался предлагать решения, выгодные лишь его сестре и брату.

По неизвестным причинам сегодня подобное ему не давалось.

Заметив, что Эймонд особенно молчалив, Алисента внимательно оглядела сына. На скулах его проступили болезненно-красные пятна.

– Что-то случилось, дорогой? – Матушка опустила бокал и обхватила лицо Эймонда руками. Приложив тыльную сторону ладони к голове, она охнула: – Да ты весь горишь!

Эймонд ласково отодвинул руки матери:

– Со мной все в порядке, Ваше Величество, – он склонил голову. – Не тревожьтесь.

Алисента скривила полные губы.

– Прошу тебя, пригласи мейстера! Ты – моя главная опора, – она сжала его предплечье. – Нужен мне здоровым и сильным! Ступай, обсудим Дрифтмарк позднее.

С трудом сдержав недовольство, мужчина пообещал исполнить просьбу матери и раскланялся.

Эймонд возвращался в покои в дурном настроении. Ворот жилета стал раздражать. Казалось принцу не хватает воздуха, а треклятая застежка перекрывает горло.

Сир Вейлан, успевший привести себя в порядок и облачиться в доспехи, склонил голову перед своим господином:

– Отличная тренировка, Ваше Высочество! Какой гениальный ход – споткнуться, чтобы дать сиру Колю ощущение преимущества! – рыцарь послушно отпер перед мужчиной дверь.

Эймонд никак не отреагировал, лишь отметил, что его защитник слишком болтлив и нужно подумать о замене.

Уже в покоях, оставшись в одиночестве, принц содрал с себя жилет и швырнул его на кровать. Мужчина подошел к старинному черному зеркалу, что досталось ему от отца.

Матушка права, он выглядел хворым. Собственное отражение пугало, глаза принца почернели, голубой окаёмки почти не было видно. Кровь кипела, а в груди ныло. Эймонду казалось, еще немного и по венам его потечет Вечный Огонь. Подобное принц чувствовал лишь раз – когда Вхагар принял его.

Эймонд оторвался от зеркала.

Скрипя зубами, он подошел к каменной кладке стены, провел рукой вверх-вниз. Нащупав лунку, Эймонд дернул, открывая старинный тайник времен правления Мейгора. Помимо драгоценностей и свитков, внутри лежала стопка раскрытых писем. Принц достал ее.

Эймонд не был дураком. Он отлично понимал с чем связан его недуг. Принц готов был отдать руку, лишь бы прекратить наваждение, но знал, как работает привязанность Драконьей крови. Подобное писал Джейхейрис Умиротворитель о своей возлюбленной Алиссане, в старых свитках упоминалось отношение Эйгона Завоевателя к сестре-жене Рейнис… Семеро, даже собственный отец, в бреду вспоминая первую жену Эйму, говорил об огне, о чем вообще можно думать?!

Полный негодования Эймонд швырнул связку писем о стену. Он осел на кровать, роняя голову меж коленей. Встреча с племянницей сильно путала планы.