1.2 (2/2)
Люцерис загоготал в кулак.
– Скорее Грязевую Моську!
Такого дракона Висения не помнила.
– Что?
Джейк встал на четвереньки и захрюкал, а Люцерис окончательно повалился на землю, тихо поскуливая со смеху.
– Мы подарили ему свинью с крыльями! – довольно возвестил средний. – Ну и рожа была у Эймонда!
Висения моментально насупилась.
– Вы сделали ”что”?! – голос обычно спокойной сестры взлетел на октаву.
Люцерис перестал хохотать, чувствуя неладное, но Джейк, казалось, ничего не заметил.
– Помнишь борова со скотного двора? Дядя Эйгон предложил пошутить, вот мы его и притащили.
– Так вот значит как…
***</p>
Эймонд терпеть не мог расстраивать мать. Ему казалось еще капля расстройства и его хрупкая молодая мамочка окончательно сломается. Никто не знал, что ночами она плачет, а по утрам протирает глаза раствором полыни от красноты. Эймонд все видел и знал, что защищать ее по силам лишь ему.
Сегодня принц нарушил собственное правило.
Когда мерзкий разгильдяй Эйгон настроил племянников подшутить над Эймондом, мальчик сломался. Он не стал драться, просто дождался, когда все покинут Драконье Логово, миновал смотрителей и залез в самое сердце катакомб. Принц давно планировал оседлать кого-то из старших драконов, да только не желал поднимать шум. Теперь ему было все равно.
Сиракс встретила Эймонда длинным огненным залпом, стоило ему спуститься. Смотрители едва успели вытащить принца наружу, как он обнажил меч и потребовал пустить его обратно. В конце-концов подоспевшая стража скрутила обезумевшего мальчишку, с большим трудом приволокла матери. Алисента была в ужасе.
Оставшись один, Эймонд выхватил меч и стал отрабатывать удары. Представляя глупое лицо старшего брата и племянников, мальчик кружил по комнате, с трудом удерживая себя от кромсания подушек. Гораздо больше удовольствия ему бы доставила расправа над мерзкими родичами.
В дверь поскреблись.
Принц остановился и вытер со лба пот. Он ожидал, что прислуга возвестит о причине беспокойства, но за дверью раздался тихий голос племянницы.
– Дядя Эймонд, ты тут?
Желания видеть членов той семьи у него не наблюдалось.
– Проваливай! – крикнул он двери, продолжая тренировку.
В нее снова поскреблись. Снаружи послышалась пыхтение и странная возня.
– Открой пожалуйста! – племянница не желала отставать.
Злость подкатила к горлу Эймонда. Хочет ответить за братьев, милости просим! Он даст ей в нос, вот и дело с концом.
Мальчишка со злостью дернул деревянную створку, но учинить расправу не успел.
Красная Висения держала скулящих Джейса и Люка за уши. Племянники явно плакали, умоляя сестру отпустить их, но девчонка оказалась непоколебимой. Глаза-льдинки сияли триумфом.
– Джейхейрис. – ледяным тоном сказала она, вытягивая руку с одним братом.
– Прости нас, дядя Эймонд! – пискнул он.
– Люцерис.
– Мы не хотели тебя обидеть! – по щекам младшего текли слезы.
– И… – подсказала девочка.
– …и больше так никогда не будем, чтобы нас семеро прокляли!
– Дядя, скажи ей, бо-ольно! – провыл Люк.
Висения злорадно улыбнулась:
– На месте дяди я отрубила бы вам эти уши! – рявкнула она. Потом поклонилась ошарашенному Эймонду, развернулась и повела мальчишек прочь.
Принц так и стоял в проходе, вслушиваясь в удаляющиеся шаги и скулеж, пока из соседней спальни не раздался пьяный вопль старшего брата.
Эйгон вылетел наружу, тяжело дыша и покрываясь пятнами. Его ночная сорочка оказалась измазана в чем-то черном. Коридор наполнил ядовитый смрад.
– Драконий навоз! – орал он. – Они подложили мне навоз!
Эймонд усмехнулся и запер за собой дверь. Племянница начинала ему нравится.