Глава 124 (1/2)
Проводив Лили до подножия лестницы, ведущей в спальни девочек, Северус еще на какое-то время задержался в гостиной. Увиденные только что воспоминания, разбередили в его душе старые, казалось бы, уже начавшие затягиваться раны. Стать свидетелем собственных роковых ошибок, ужасных поступков и их необратимых последствий оказалось гораздо тяжелее, чем он предполагал. За очень многое ему было стыдно не только перед Лили, но и перед самим собой. Северус ни минуты не сомневался в правильности решения посвятить Лили в свою тайну. Скрывать от любимой девушки то, кем он являлся на самом деле, значило не доверять ей. Меньше всего на свете Северус хотел уподобиться Дамблдору, всю жизнь оберегавшему свои многочисленные секреты. Поцелуй и нахлынувшее вслед за ним возбуждение внезапно показали Северусу, что они уже не дети, а раз так, то он просто не мог обманывать Лили и дальше. Она должна была понять, что именно предстояло сделать Северусу, прежде чем он мог позволить себе создать семью и жить нормальной жизнью. И, к огромному облегчению Снейпа, его спонтанный порыв не окончился катастрофой. Лили все поняла и полностью приняла его сторону. Он боялся, что после всего увиденного Лили уже не сумеет относиться к нему так же, как прежде, но все его страхи не оправдались. Возможно, дело было еще и в том, что в этой реальности изменился не только он сам. Изменились люди, окружавшие его. Джеймс, Сириус, Ремус, Питер Петтигрю и Лили. Он отлично помнил ту Лили. С той Лили из воспоминаний он никогда бы не смог открыто обсуждать тот факт, что по своей сути являлся темным волшебником. Девочка из его воспоминаний попросту не приняла бы этого, как позже не приняла и самого Северуса.
Северус с самого первого дня их знакомства считал Лили прямой и честной, неспособной на компромисс с совестью, а потом убедился, что его попросту использовали и выбросили, как ненужную, вышедшую из моды вещь. Да, Северус в своей прошлой ипостаси тоже отнюдь не являлся ангелом, но если бы Лили не отвернулась от него, возможно вообще не примкнул бы к Пожирателям смерти, считавших всех маглорожденных волшебников грязью у них под ногами, а следовательно — легитимной целью для издевательств и убийств. Разрыв с Лили окончательно показал Северусу, что на стороне светлых сил у него нет будущего. Став под знамена Темного Лорда, он постоянно доказывал самому себе, что сделал это не зря, однако им, помимо всего прочего, руководила банальная ревность к Джеймсу Поттеру, отнявшему у него любимую девушку. Чем это закончилось, Северус отлично помнил. Ни он, ни Джеймс не сумели защитить Лили. Они оба оказались никчемными дураками. Каждый по-своему. Один передал в руки Темного Лорда информацию, благодаря которой Волдеморт открыл охоту на сына Лили. Другой был настолько беспечен, что ничего не предпринял для спасения своей семьи, а в решающий момент оказался еще и безоружным перед лицом Темного Лорда.
Северус еще раз в подробностях вспомнил сегодняшний вечер. Да, эта Лили, его Лили, бесспорно стала другим человеком. Она понимала Северуса и принимала его таким, какой он был. И теперь он дорожил ее любовью еще сильнее.
Хотя Северус безоговорочно доверял Лили, о чем красноречивее всего свидетельствовало его сегодняшнее признание, он полагал, что такой смелой и по-гриффиндорски порывистой девушке будет очень сложно исполнить данное ему обещание. Не в характере Лили было отсиживаться за чужими спинами, пока идёт война. Северус безуспешно ломал голову над тем, как максимально обезопасить Лили и не позволить ей сунуться в самое пекло. Внезапно на ум ему пришло кое-что. Точнее, кое-кто. Молли Уизли. Во время первой магической войны ни она, ни ее муж — подкаблучник Артур, не вошли в Орден Феникса, хотя оба брата Молли — Гидеон и Фабиан Пруэтты — погибли от рук Пожирателей смерти. Позже Дамблдор как-то оговорился при Северусе, что решил не принимать Молли и Артура в Орден из-за того, что у тех в тот момент на руках уже было трое малышей. Однако ни Лили, ни Алису Лонгботтом беременность и рождение сыновей не остановили от участия в борьбе. Чем это кончилось, Северус отлично знал. Лили отдала жизнь, закрыв собой Гарри. Алиса, не вынеся нечеловеческих мучений, — превратилась в пустую бездушную оболочку. А через десять лет после этого на Гриффиндор распределились два мальчика, рождённых «на исходе седьмого месяца», как и предсказала сумасшедшая Сибилла Трелони. И Северус ненавидел их обоих — Гарри и Невилла. Одного за то, что выбор Темного Лорда пал на него, в результате чего погибла Лили. Другого — за то, что выбрали не его. И сегодня Лили воочию увидела, как он гнобил ее осиротевшего сына.
Северус закрыл глаза. Он вдруг почувствовал себя бесконечно уставшим. Настолько уставшим, что мысль встать с кресла и подняться в спальню показалась ему абсурдной. Он поплотнее закутался в мантию-невидимку, точно это был плед, и вскоре заснул.
* * *
Они с Лили снова стояли перед Омутом памяти с опалово поблескивавшими в нем воспоминаниями о жизни Северуса. Только на этот раз что-то неуловимо изменилось. Не было той атмосферы полного доверия и понимания. Каждое новое воспоминание Лили сопровождала едкими и обидными замечаниями.
— Как ты мог отправиться на Слизерин, если там всегда учились только темные волшебники? Или наша дружба ничего для тебя не значила? — резко произнесла она после процедуры распределения. — Видимо, действительно ничего не значила, — горько добавила Лили, увидев воспоминания о том, как Снейп постепенно сближался с сокурсниками-слизеринцами, как его захватило изучение Темных искусств, как он впервые посетил собрание Пожирателей смерти и как внимал каждому слову Волдеморта.
— Ты стал одним из них! — полным презрения голосом заключила она. — Может, мне не стоит смотреть дальше? Не хочу видеть, как ты убиваешь и пытаешь людей.
Тем не менее, она осталась, но дальше дела пошли еще хуже. Северус чувствовал, что вызывает в ней лишь омерзение. Когда он бросил ей роковое «грязнокровка», она резко выпрямилась. Блики от Омута памяти плясали на ее пылающем от гнева лице.
— Значит, вот что ты думаешь обо мне на самом деле! — по щекам Лили катились злые слезы. — Ты ничуть не лучше своих дружков-Пожирателей. Не понимаю, как я могла выбрать тебя, а не Джеймса.