Глава 85 (2/2)

— Легилименс!

В голову Снейпа немедленно хлынул поток чужого сознания. Мысли и воспоминания Слагхорна калейдоскопом закружились перед глазами. Бесчисленные заседания Клуба Слизней, вручение значков старостам, уроки Зельеварения. Полное отсутствие какой-либо личной жизни. Но вот, наконец, в слившейся воедино толпе студентов мелькнуло одно лицо. Том Риддл. Молодой. Красивый. Такой, каким Северус уже его не застал.

«Пожалуйста, пусть он заведет с Горацием разговор о крестражах!» — мысленно попросил Северус.

И вот, после нескольких ничего не значащих сцен, он увидел то, ради чего нарушил школьные правила, фактически напав на преподавателя.

Сильно помолодевший Слагхорн с густыми, блес­тящими соломенными волосами и светло-рыжими усами расположился в уютном кресле с высокой спин­кой, ноги его покоились на бархатном пуфике, в од­ной руке он держал винный бокальчик, другой пе­ребирал в коробке засахаренные дольки ананаса. Вокруг сидело с полдюжины мальчиков, среди них — Том Риддл, на пальце которого поблескивало золотое кольцо с черным камнем, — тот самый перстень, который Северус видел на столе в кабинете Дамблдора в ту роковую ночь, когда Альбус едва не погиб от темномагического проклятия.

— Сэр, а правда ли, что профессор Вилкост ухо­дит в отставку?

— Том, Том, если бы я и знал это, то был бы не вправе сказать вам, — ответил Слагхорн, укоризнен­но поводя покрытым сахарными крошками пальцем, хоть одновременно и подмигивая. — Должен при­знаться, я был бы не прочь выяснить, откуда вы чер­паете ваши сведения, юноша; вам известно больше, чем половине преподавателей.

Риддл улыбнулся, остальные мальчики рассмея­лись, бросая на него восхищенные взгляды.

— Что до вашей сверхъестественной способнос­ти узнавать то, чего вам знать не положено, равно как и до осмотрительной лести, с коей вы обраща­етесь к людям, от которых многое зависит... Кста­ти, спасибо за ананасы, вы совершенно правы, это мое любимое... — несколько мальчиков захихикали снова, — ...лакомство. С уверенностью предрекаю вам, что лет через двадцать вы подниметесь до поста ми­нистра магии. Через пятнадцать, если так и будете присылать мне ананасы. У меня в Министерстве ве­ликолепные связи.

Том Риддл лишь улыбнулся, остальные мальчи­ки загоготали. Северус отметил, что Том — далеко не са­мый старший в их компании — тем не менее почита­лся в ней за главного.

— Не думаю, что политика — мое предназначе­ние, сэр, — сказал Риддл, когда утих смех. — Прежде всего, мое происхождение не из тех, что необхо­димо для подобной деятельности.

— Глупости, — коротко отозвался Слагхорн, — яснее ясного, что вы, с вашими-то способностями, происходите из славного рода волшебников. Нет, вы далеко пойдете, Том, я в своих учениках никог­да еще не ошибался.

Маленькие золотые часы, стоявшие на столе Слагхорна, отзвенели одиннадцать.

— Батюшки мои, неужто так поздно? — удивился Слагхорн. — Вам лучше идти, юноши, а то наживе­те неприятности. Лестрейндж, я рассчитываю полу­чить от вас завтра утром письменную работу, ина­че мне придется задержать вас в классе. То же отно­сится и к вам, Эйвери.

Мальчики гуськом покинули комнату. Слагхорн выбрался из кресла и перенес пустой бокал на пись­менный стол. Звук какого-то движения за его спи­ной заставил Слагхорна обернуться: посреди каби­нета так и стоял Риддл.

— Живее, Том. Вы же не хотите, чтобы вас в не­положенное время застали вне спальни, вы все-таки староста...

— Сэр, я хотел спросить вас кое о чем.

— Так спрашивайте, мой мальчик, спраши­вайте...

— Сэр, я хотел бы знать, что вам известно о… о крестражах?

Слагхорн уставился на него, рассеянно поглаживая толстыми пальцами ножку бокала.

— Пишете самостоятельную работу по Защите от Темных искусств, не так ли?

— Не совсем так, сэр, — ответил Риддл. — Я на­ткнулся на этот термин, читая кое-что, и не впол­не его понял.

— Вам пришлось бы приложить изрядные уси­лия, Том, чтобы найти в Хогвартсе книгу, содержа­щую подробные сведения о крестражах. Это мате­рия очень темная, темная по-настоящему, — сказал Слагхорн.

— Но вам-то, разумеется, известно о них все, сэр? Такой волшебник, как вы... Простите, возможно, вы не имеете права говорить об этом. Просто я пони­маю, что если кто и способен о них рассказать, так это вы... Вот и решился спросить...

Северус подумал, что Риддл нашел идеальный ключ к обожавшему лесть Слагхорну. Он так тонко разыгрывал перед Горацием любознательного студента, что до поры до времени невозможно было догадаться о его истинных намерениях. Не оставалось сомнений, что Риддл остро нуждался в информации, которой обладал Слагхорн, и наверняка не одну неделю готовился к этому непростому разговору.

— Ну что ж, — произнес Слагхорн, не глядя на Тома, но поигрывая ленточкой, украшавшей крышку коробки с засахаренными ананасами, — разумеется, если я предоставлю вам сведения общего характе­ра — просто ради истолкования этого термина, — вреда никому не будет. Словом «крестраж» обознача­ется материальный объект, в который человек пря­чет часть своей души.

— Но я не совсем понимаю, как это можно сде­лать, сэр, — сказал Риддл с легким оттенком волнения в голосе.

— Ну, видите ли, вы раскалываете свою душу, — сказал Слагхорн, — и прячете часть ее в объект, на­ходящийся вне вашего тела. После этого, если на тело кто-либо нападет или даже уничтожит его, вы все равно умереть не можете, поскольку часть вашей души остается неповрежден­ной. Правда, существовать в подобной форме... — Слагхорн поморщился. — Немногие согласились бы на это, Том, очень не­многие. Смерть могла бы казаться куда более пред­почтительной.

Владевшая Риддлом жажда узнать как можно боль­ше была теперь видна невооруженным глазом; на лице его появилось выражение алчности, он уже не мог скрывать свое вожделение.

— Но как же раскалывается душа?

— Что ж, — ответил, поежившись, Слагхорн, — вы должны понимать, что душа мыслится как нечто неповрежденное, целостное. Расколоть ее — значит, совершить противное природе насилие.

— Но как его совершить?

— Посредством злого деяния, высшего деяния зла. Убийства. Убийство разрывает душу. Волшеб­ник, задумавший создать крестраж, использует это увечье к собственной выгоде: он заключает отор­ванную часть души...

— Заключает? Как?

— Для этого существует заклинание, только не спрашивайте меня о нем, я его не знаю! — ответил Слагхорн, встряхивая головой, точно старый слон, которого одолели москиты. — Разве я похож на че­ловека, который опробовал его? На убийцу?

— Нет, сэр, разумеется, нет, — поспешно сказал Риддл. — Простите, я не хотел вас обидеть.

— Что вы, что вы, какие обиды, — хмуро отклик­нулся Слагхорн. — Интерес к подобным вещам ес­тественен... Для волшебников определенного калиб­ра эта сторона магии всегда была притягательной.

— Да, сэр, — сказал Риддл. — Я, правда, одного не понимаю... Мне просто любопытно, много ли проку от одного-единственного крестража? Не лучше ли, чтобы обрести побольше силы, разделить душу на несколько частей? Ну, например, разве семь — не са­мое могучее магическое число, и разве семь...

— Клянусь бородой Мерлина, Том! — возопил Слагхорн. — Семь! Неужели мысль об убийстве даже одного человека и без того недостаточно дурна? Да и в любом случае... разделить душу надвое — уже пло­хо, но разорвать ее на семь кусков!..

Теперь Слагхорн выглядел совсем растревожен­ным, он смотрел на Риддла так, словно никогда пре­жде его не видел, и Северус понимал — Слагхорн со­жалеет о том, что вообще ввязался в этот разговор.

— Разумеется, — пробормотал он, — наша бесе­да всего лишь гипотетична, не правда ли? Чисто на­учное...

— Да, сэр, конечно, — поспешно ответил Риддл.

— И все-таки, Том, сохраните сказанное мной в тайне. Ну, то есть тему нашего разговора. То, что мы поболтали немного о крестражах, вряд ли кому понравится. Понимаете, в Хогвартсе эта тема под за­претом. Особенно лютует на сей счет Дамблдор.

— Никому ни единого слова, сэр, — пообещал Риддл и покинул кабинет профессора, однако Северусу удалось мельком увидеть его лицо, наполненное абсолютным и в то же самое время безумным счастьем.<span class="footnote" id="fn_29425791_0"></span>

— Благодарю вас, профессор, вы очень помогли мне! — прошептал Северус, в очередной раз наставляя на Слагхорна палочку. — Обливиэйт!

</p>