Глава 73 (2/2)

После этого все снова замолчали, отдав должное десерту. Сириус в нетерпении поглядывал на пустевшую тарелку Петтигрю. Ему ужасно хотелось расспросить Снейпа про загадочную маггловскую книгу, которую тот не выпускал из рук с того момента, как они устроились в купе, но не хотел поднимать эту тему при Питере и Регулусе. Наконец гости, поблагодарив за приглашение и угощение, отправились в свое купе.

— Так о чем твоя книга? — поинтересовался Сириус, глядя, как Спотти вылизывает тарелку с остатками взбитых сливок.

— О маггловском Волдеморте, — тихо сказал Северус, — и о том, что его идеи сделали с людьми.

— Мне кажется, что Ремарк произвел на тебя сильное впечатление, — констатировала Лили.

Снейп молча кивнул. Он не хотел признаваться друзьям, но «Искра жизни» не просто произвела на него впечатление. Она повергла его в подлинный ужас. В книге рассказывалось о том, насколько быстро и легко опрятные и добропорядочные служащие, скромные студенты, коммерсанты, булочники и мясники способны превратиться в профессиональных убийц. При этом прекрасно сочетая свое новое страшное ремесло с образцовой семейной жизнью, хорошими манерами и любовью к музыке.(1) Разумеется, Северуса не оставили равнодушными страдания главного героя романа — безымянной жертвы режима под номером 509, а также его товарищей по бараку для смертников. Однако его основное внимание было приковано к образам палачей. Эти люди, безжалостно истреблявшие тысячи заключенных по расовому или политическому признакам, неимоверно напоминали Северусу его бывших «коллег» — Пожирателей смерти. Во время Первой магической войны большинство из них практически не меняли образа жизни. Днем они были элитой волшебного мира. Многие из них занимали престижные должности в Министерстве магии, а договорные браки заставили их, подобно Люциусу Малфою, рано обзавестись семьей и детьми. Однако ночью эти добропорядочные члены магического общества преображались в безжалостных хищников. В палачей, развлекавшихся пытками магглов и не гнушавшихся убивать несогласных с идеями Темного Лорда волшебников целыми семьями.

— Фу, и охота тебе читать подобные ужасы? — скривился Сириус. — Да и потом, это все — часть маггловской истории, не имеющей к нам никакого отношения.

— Я бы так не сказал, — очень серьезно произнес Северус. — И думаю, что как раз тебе-то будет очень полезно прочитать эту книгу. Особенно, если ты считаешь, что все это не имеет к волшебникам никакого отношения.

Северус не питал иллюзий. Он знал нелюбовь Сириуса к книгам вообще, а уж тем более к маггловским. Снейп надеялся, что его авторитет неформального лидера Мушкетеров позволит ему уговорить строптивого Блэка хотя бы ознакомиться со страшным романом маггловского писателя. Однако подлинной его целью был, разумеется, не Сириус, а эмоциональный Регулус. Вот на кого книга действительно могла произвести поистине неизгладимое впечатление. И, возможно, перспектива присоединиться к Темному Лорду покажется ему не такой заманчивой. Конечно, для выполнения этого плана Снейпу требовалось подождать хотя бы год, а может, и того больше. Даже ему, обладавшему разумом тридцативосьмилетнего мужчины, порой становилось не по себе во время чтения «Искры жизни». Что уж говорить о младшем Блэке?

* * *

После пира, на котором участники застолья в Хогвартс-экспрессе лишь вяло ковыряли вилками в тарелках, все, как обычно, разошлись по спальням. Питер, по обыкновению, молча разбирал свои вещи, прекрасно осознавая, что приглашение подкрепиться — это одно, а приятельские отношения — совсем иное. Глядя на него, Снейп почему-то вспомнил Невилла Лонгботтома. Деля одну спальню с Поттером, тот тем не менее никогда не считался близким другом Гарри. Однако и отталкивать его, как делали Мушкетеры с Петтигрю, никто не собирался. «Все-таки мы поступаем неправильно, — подумал Снейп, укладываясь в заботливо нагретую эльфами постель, — если мы так и продолжим чураться Питера — это может привести его к Пожирателям».

Вообще-то Северус планировал сегодня же отправиться на поиски Серой Дамы и попросить ее выполнить свое обещание насчет крестража, но в конечном итоге решил подождать еще несколько дней. Разумеется, ему не терпелось сделать первый шаг на пути к уничтожению крестражей Темного Лорда, однако вместе с тем он хотел еще хоть на пару дней продлить беззаботную юность. Он прекрасно понимал, что, едва возьмет в руки превращенную в темный артефакт диадему, возможности отступить у него уже не будет. Ему придется столкнуться с таким злом, что и вообразить невозможно, и неизвестно — выйдет ли он победителем из этой схватки. Именно поэтому он позволил себе несколько дней отсрочки. Вряд ли это можно было считать малодушием. За это время с крестражем ничего совершенно определенно не случилось бы, а вот Северусу, точно пловцу перед прыжком в глубину, требовалось набрать побольше воздуха в легкие.

Сегодня же, вместо того чтобы блуждать по замку после отбоя, Снейп решил основательно обмозговать спавшую на соседней постели проблему. Речь шла, конечно же, о Петтигрю, который вот уже третий год делил с ними одну спальню, но при этом был персоной нон грата в их сплоченной компании. В первые месяцы после поступления в Хогвартс Снейп не мог даже думать о Петтигрю без дрожи отвращения. При одном взгляде на одиннадцатилетнего Питера, пока еще не совершившего ничего предосудительного, Северус вспоминал, как тот с превеликим удовольствием сдал Поттеров Волдеморту, а затем спровоцировал массовое убийство магглов, за которое находившийся в шоке от гибели друзей Сириус Блэк получил пожизненный срок в Азкабане. Но как вышло, что Мародеры пригрели на груди этого змееныша?!

Ответ на этот вопрос лежал на поверхности. Питер никогда не был равным в их компании. Ему отводилась довольно жалкая роль восторженного поклонника двух ярчайших звезд созвездия Мародеров. Ему полагалось восхищаться превосходившими его во всем Джеймсом и Сириусом и периодически безропотно сносить их колкости. Снейп отлично помнил язвительные и порой очень обидные замечания, которые Блэк и Поттер позволяли себе в отношении Питера. Неизвестно, по какой причине они считали его слабым волшебником. Но разве мог бы посредственный маг научиться превращаться в животное, будучи всего лишь на пятом курсе Хогвартса? И разве сумел бы слабый волшебник способствовать возрождению Волдеморта?! Несмотря на то, что многие Пожиратели смерти взирали на Петтигрю с презрением, именно он и никто иной нашел Темного Лорда в глухих лесах Албании и тайно привез в Англию. Именно благодаря его заботам Темный Лорд, до этого существовавший лишь в образе бесплотного духа, обрел тело. Да, слабое и немощное, но это было гораздо лучше, чем ничего. И наконец, именно жалкий Петтигрю вытянул из несчастной Берты Джоркинс важнейшую информацию о том, что Барти Крауч-младший — один из самых преданных сторонников Темного Лорда — находится на свободе. Так что, как ни крути, если бы не Петтигрю, у Волдеморта не осталось бы ни единого шанса на возрождение.

Петтигрю вообще был и оставался загадкой для Северуса. Кроме него, Снейп не знал ни единого гриффиндорца, примкнувшего к Темному Лорду. Возможно, виной тому явились систематические издевки со стороны Мародеров, — а уж как они умели издеваться, Северус не раз почувствовал на собственной шкуре. А возможно, вступив в Орден Феникса вслед за своими друзьями, Питер решил, что силам добра не победить такого могущественного волшебника, каким в ту пору уже стал Волдеморт. Тем не менее, по тем или иным причинам, но это случилось. Питер, со своей неказистой внешностью и манерами простачка казавшийся бледной тенью на фоне Джеймса и Сириуса, переиграл абсолютно всех, оставив в дураках даже самого Дамблдора. Ведь это именно тот предложил сделать хранителем тайны Поттеров не Блэка и не Люпина, а именно незаметного и ничтожного Петтигрю. В результате этой трагической ошибки Лили и Джеймс Поттеры погибли, Сириус по ложному обвинению оказался в Азкабане, а Питер, виртуозно инсценировавший собственную смерть, получил Орден Мерлина. И тринадцать лет считался героем. И вот такого непростого во всех отношениях волшебника Северус счел нужным оттолкнуть с самой первой встречи, повинуясь не голосу разума, а эмоциям.

«Ты настоящий глупец, Снейп, — обращался он к самому себе, слушая мерное дыхание спящих соседей по комнате, — ведь ни Сириус, ни Ремус и уж точно не Джеймс не вызывали у тебя теплых чувств. Все они в прошлом были твоими врагами. Если у тебя такая короткая память, припомни, как Блэк отправил тебя на съедение оборотню, а Джеймс женился на единственной девушке, которую ты любил. И тем не менее ради Лили тебе хватило ума преодолеть глубокую неприязнь к Мародерам, не просто поступив с ними на один факультет, а сделавшись их лучшим другом и лидером. Только подумай, что случилось бы, продолжи ты лелеять свою юношескую вражду? Ты снова оказался бы на Слизерине, ведь Шляпа однозначно хотела распределить тебя на этот факультет. Снова начал бы вращаться в компании будущих Пожирателей, а тем временем Джеймс, Сириус, Питер и Ремус превратились бы в Мародеров. И на глазах у Лили вновь разыгралась бы настоящая война между ними и тобой. Много ли тогда у тебя осталось бы шансов сохранить расположение Лили, или к пятому курсу ваши дороги опять разошлись бы, чтобы больше никогда не встретиться. Питер, так же как и я, кстати, безусловно, был виновен в гибели Лили. Однако тот Питер еще не существует. Ни в одиннадцать, ни в двенадцать, ни в тринадцать лет он никого не предавал и не поступал на службу к Темному Лорду. Так за что ты ненавидишь его? Ненавидишь настолько, что сделал практически изгоем на собственном факультете. Или ты решил таким оригинальным способом отдалить Питера от того момента, когда он пожелает примкнуть к Пожирателям смерти? А может, ты забыл, что сам когда-то был аутсайдером, как среди, в основном, чистокровных студентов Слизерина, так и в Хогвартсе? И чем это закончилось для тебя? Не потому ли ты без оглядки бросился в объятия Темного Лорда, что искал могущественного покровителя, способного возвысить тебя из ничтожества? То же самое может в ближайшие годы произойти и с Питером. Он уже сейчас сблизился с Регулусом. А что случится лет через пять? Кто помешает Питеру, отверженному своими же гриффиндорцами, принять Метку и стать Пожирателем смерти? Ответ один — никто. Если мы четверо не изменим нашего отношения к нему, то рискуем в будущем нажить себе хитрого и опасного врага».

Снейп вздохнул. На миг он представил себе, как трудно будет убедить Джеймса, Ремуса и особенно отличавшегося непомерным упрямством Сириуса в том, что не стоит унижать или отталкивать Питера. А вот Лили, несомненно, поддержала бы его. Ей не нравилось пренебрежение, с которым ее друзья относились к своему соседу по комнате. Так что одним союзником Снейп уже располагал. Оставалась лишь «самая малость»: уговорить троих Мушкетеров сделать выбор между тем, что просто, и тем, что правильно.

___________________________________________________________________________

1) https://fb.ru/article/460169/erih-mariya-remark-iskra-jizni-otzyivyi-i-kratkoe-soderjanie.