Глава 26 (2/2)

– Мне кажется, ты уже достаточно большой, чтобы учиться самостоятельно! – сварливо отозвалась Элеонора. – Сомневаюсь, что тебе все еще нужна нянька!

Впрочем, она тут же поняла, что перегнула палку, и, тяжело поднявшись со стула, подошла к правнуку и взлохматила его волосы.

– Не обращай на меня внимания, Северус. Просто обычный каверзный заказ от капризного и требовательного клиента, вот и все. Вероятно, я уже стара для подобных волнений...

– Я мог бы помочь! – мгновенно вскинулся Северус. Вряд ли в задании от Темного Лорда было что-то, с чем он не сумел бы справиться.

– И думать забудь об этом! – неожиданно резко прикрикнула на своего любимца Элеонора. – Неужели я позволю тебе марать руки в такой гадости?! Прости меня, Северус, – добавила она гораздо тише, и ее лицо приняло скорбное выражение. – Если это чудовище никто не остановит, боюсь, когда-нибудь в недалеком будущем и тебе придется начать работать на него. Кстати, ты ничего не хочешь мне рассказать о том странном происшествии в Хогвартсе? – взмахом волшебной палочки она придвинула свой стул поближе и, тяжело опустившись на него, пристально посмотрела на Северуса.

– Ну... – замялся тот, совершенно не готовый после довольно трудного дня давать подробный отчет о событии, произошедшем почти полгода назад, да еще так, чтобы Элеонора ни в коем случае не заподозрила его в организации переполоха в Хогвартсе. – В общем, мы как раз завтракали, как вдруг откуда ни возьмись возник светящийся шар. И практически сразу же из него раздался голос, – Северус передернул плечами, словно ему до сих пор было не по себе при одном воспоминании о пророчестве. – Голос звучал совсем недолго, успел сказать, что скоро появится Полукровка, который наречет себя Темным Лордом и принесет много горя магическому миру, превратит наследников древних магических родов в рабов и заклеймит их, как скот... что-то в этом духе. Все ужасно испугались. Даже Дамблдор, как мне показалось. Он велел отменить уроки и проверил наши волшебные палочки, но так и не нашел того, кто выпустил этот шар. Бабушка, – Северус постарался вложить в свой вопрос как можно больше детской непосредственности, – это ведь могло быть настоящее пророчество? Мне кажется, многие поверили «голосу из шара», – на самом деле Снейп хотел выяснить, обсуждала ли Элеонора пророчество с кем-либо еще и как отнеслись к нему в волшебном мире, если, конечно, вообще восприняли его всерьез.

– Не знаю, Северус, – произнесла миссис Принц после продолжительного молчания, – не знаю, что тебе и ответить! Я никогда особо не верила всякого рода предсказателям. Считала их обманщиками и шарлатанами... Но то, что ты рассказываешь, выглядит странно и, честно признаться, слегка пугающе. Не уверена, что главы чистокровных родов вот так запросто отмахнутся от того, что услышали их дети. Ведь в пророчестве – будем называть его так – говорится как раз об их наследниках.

– И о Полукровке, который заклеймит их, как скот, – напомнил Северус.

– Вот этого я пока никак не могу понять, – вздохнула Элеонора. – О каком таком клеймении идет речь? Может, имеется в виду некая магическая клятва? – она глубоко задумалась. – И тебе показалось, что Дамблдора это событие тоже взволновало?

– Да, – кивнул Северус, – правда, он попытался выдать это за чью-то шалость.

– А виновника в итоге так и не обнаружили... – покачала головой Элеонора. – Да уж...

– Вы полагаете, что всем волшебникам стоит начать тревожиться? – поинтересовался Северус.

– Из-за пророчества? – переспросила миссис Принц. – Вполне возможно. Надо быть совершеннейшим глупцом, чтобы не догадаться, о ком оно. Было бы очень славно, если бы главы хотя бы некоторых родов испугались достаточно сильно и запретили своим отпрыскам кое с кем общаться! Уверена, что, лишившись последователей, с обожанием заглядывающих ему в рот, он бы сразу подрастерял свою спесь, – Элеонора гневно поджала губы, словно забыв, что беседует с двенадцатилетним правнуком. – Впрочем, тебе пока не следует об этом беспокоиться, – одернула она сама себя. – Есть вещи, в которые детям лучше не вмешиваться. А пока... давай с завтрашнего дня возобновим занятия. Пусть все идет своим чередом.

***

Утром Элеонора спустилась к завтраку если не сияющая (ее по-прежнему угнетал моральный аспект создаваемого ею зелья, и радоваться собственным успехам она бы не смогла в любом случае), то, по крайней мере, гораздо более спокойная. То ли на нее так благотворно повлиял приезд Северуса, а может, судьба все еще была благосклонна к старой волшебнице, но, провозившись в лаборатории до двух часов ночи, ей наконец удалось вывести необходимую формулу, над которой она билась уже неделю. Теперь оставалось лишь строго придерживаться составленных ею же инструкций, и, если не произойдет чего-нибудь непредвиденного, меньше чем через месяц она отправит заказ жуткому клиенту и станет искренне надеяться, что ее услуги еще долго не понадобятся Волдеморту.

Глядя на умиротворенное лицо Элеоноры, все домочадцы, включая Присси, вздохнули с облегчением: миссис Принц и без того обладала довольно тяжелым характером, а в последнее время сделалась и вовсе невыносимой.

– Чем ты планируешь заняться после завтрака, Северус? – обратилась она к правнуку.

– Я... – Снейп замялся. Накануне вечером они ни о чем так и не договорились, и он не знал, стоит ли упоминать об их совместной работе в лаборатории. – Пока еще не решил, – честно сказал он наконец.

– А не хочешь ли посмотреть свою новую комнату?

– Мою новую комнату? – переспросил Северус, не веря собственным ушам (ночью ему, как обычно, постелили на узкой походной кровати, стоявшей в их с матерью спальне).

– Ты что, стал хуже слышать или я как-то неясно выражаюсь? – в ворчливом тоне Элеоноры явно сквозила ирония. – Разумеется, твою новую комнату. Негоже двенадцатилетнему мальчику, да еще главе рода, делить комнату с матерью.

– Матушка, – как всегда не вовремя, вмешался Декстер, – но в доме только три спальни, где же...

– В бывшем кабинете твоего отца! – Элеонора с вызовом взглянула на сына. – Септимусу он уже не понадобится. Мое рабочее место находится в лаборатории, а все семейные реликвии давно хранятся в банке Гринготтс. Давай, Северус, заканчивай завтракать, – поторопила она Снейпа, – у меня еще масса дел сегодня.

***

Комната, предоставленная прабабушкой в распоряжение Снейпа, была небольшой, но очень уютной. С огромной, занимавшей половину спальни кроватью под зеленым бархатным балдахином (вероятно, дань факультету, который он так и не выбрал) и удобным письменным столом, стоявшим возле выходившего в сад окна. На стене сбоку от стола Северус заметил внимательно наблюдавший за ними портрет своего деда. Второй портрет Септимуса Принца висел в спальне миссис Принц.

– Не думаю, что он будет тебе мешать, – сказала Элеонора, с грустью посмотрев на покойного мужа. – Септимус и при жизни был молчуном, а уж после смерти от него и слова не добьешься! Мне иногда кажется, он и вовсе забыл, что является волшебным портретом и может беседовать со мной. Впрочем, как знать, вдруг тебе удастся его разговорить? Не зря же вы так похожи внешне!

– Я попытаюсь, – с готовностью закивал Северус, чем вызвал заинтересованный взгляд прадеда.

– Для приличного шкафа, конечно, места не нашлось, – сетовала тем временем Элеонора, продолжая показывать Снейпу его новые владения, – но у тебя, насколько я в курсе, не так много вещей. Зато книжных полок вполне хватит, чтобы расставить все твои учебники. Ну как, доволен?

Вместо ответа Снейп прижался к ней, привстал на цыпочки и, смущаясь, чмокнул в подставленную для поцелуя морщинистую щеку.

– А ты подрос и окреп, смотреть приятно, – удовлетворенно констатировала Элеонора. – Я боялась, что ты так и останешься тощим заморышем. Когда твоя мать возникла на пороге коттеджа вместе с тобой, ты был больше похож на маленького фестрала, чем на человека: кожа да кости. А теперь – другое дело!

Вряд ли она могла сделать внуку лучший комплимент! В юности Снейп ненавидел себя за свои худобу и нескладность. А еще за поношенные, застиранные мантии, бледность и малопривлекательную внешность, множество раз дававших Мародерам лишний повод вволю поиздеваться над ним. Тем самым Мародерам, которые в этом году стали ему настоящими друзьями и уже никогда, как он надеялся, не назовутся этим проклятым прозвищем!

И, кстати, о друзьях...

– Бабушка, после того как я разложу свои вещи, вы сможете понаблюдать, как я готовлю Волчье противоядие? Мне хотелось бы научиться варить его самостоятельно.

– Ты же не думаешь, что мне трудно каждый месяц присылать для твоего приятеля это зелье? – спросила Элеонора, в очередной раз мысленно возблагодарив судьбу за то, что послала ей такого удивительного мальчика.

– Конечно, не думаю. Просто вдруг по какой-нибудь причине вы не сумеете приготовить его, и что тогда станет с Ремусом? – с искренней тревогой в голосе произнес Снейп. – Двадцать шестого июля будет полнолуние. Если вы не возражаете, я сам попробую сварить зелье, разумеется, под вашим присмотром, и передам его отцу Люпина.

– Договорились, – усмехнулась Элеонора. – Уверена, ты справишься. Ведь это именно ты, а не я, увидел рецепт Волчьего противоядия во сне.

____________________________________________

1. Драконья оспа (англ. Dragon Pox) – тяжелое магическое заболевание, чаще всего поражает в юном возрасте (как ветряная оспа у магглов). Заболевший покрывается зелено-фиолетовой сыпью, и его чихание сопровождается искрами, вылетающими из ноздрей. Оставляет после выздоровления неприятный зеленый цвет кожи и специфический запах. Эти симптомы со временем тоже проходят.

От этой болезни можно излечиться с помощью противодраконьей сыворотки, изобретенной Ганхильдой из Горсмура в XVI или XVII веке. Но, вероятно, она действенна не во всех случаях. Известно, что пожилым волшебникам крайне сложно перенести эту болезнь, и в большинстве случаев они от нее скоропостижно умирают.

https://harrypotter.fandom.com/ru/wiki/Драконья_оспа