Искушение тьмой (1/2)
Серафим Виктория всегда была примерной пай девочкой. Не только ангельская внешность, но и добрая душа, покладистый характер, вера в лучшее и светлое привели её к вершине иерархии Рая. Наставления матери Серафима Ребекки, вечный контроль и пропаганда того, что Ад – царство ужаса, а демоны – сущее зло.
Прошли года, девушка несла службу во благо светлого, но ночами ей не давали покоя мысли, потаённые желания, искушение, а что если...? Которые удавалось игнорировать до времени до поры.
Как бы могла сложиться её вечная жизнь, выбрав она другую реальность, не побоявшись поддаться соблазну, решившись выпустить свою тёмную сторону и окунуться в мир неизведанного. Нет, это неправильно, искушение зло и прерогатива тёмного. Свет несёт лишь любовь, сострадание и покой.
С каждым наступлением ночи, находясь в своей огромной кровати, застеленной шёлковой белой периной, на таких же пуховых подушках, цвета морской пены, ангел смыкала глаза, надеясь отправиться в царство Морфея, молясь об отдыхе без снов.
Но даже Шепфа не слышит молитв своего верховного ангела, оставляя её одну, закрывая глаза и притворяясь глухим. Всеотец закрывает врата перед девушкой, тянущую руку своему спасителю, ведь за её спиной сгущается мрак, окутывая невинное тело, омрачая душу, поглощая всё естество.
Громкий крик разрывает тишину, а после замолкает, оставляя на месте некогда находящегося ангела лишь несколько белых перьев, витающих в воздухе в горьком танце, оседающих на белоснежный мрамор.
Разомкнув подрагивающие веки, Виктория сталкивается с кромешной тьмой. Неведомо откуда дует лёгкий прохладный ветер, лаская нежную кожу, вызывая мурашки по всему телу. Зябко содрогнувшись, девушка тяжело вздыхает, выпуская тусклый пар, означаемый холодную температуру в неизведанном тёмном месте. Где бы она сейчас не находилась, это явно не был Рай. В этом она убедилась, возвращаясь сюда практически каждую ночь на протяжении нескольких лет.
Встав на подрагивающие ноги, Виктория поправила подол белоснежного одеяния. Она всегда выбирала белый цвет, и даже сейчас спальное платье было именно этого цвета, обрамленное ажурными кружевами, подчёркивающие стройные ноги и упругую грудь Серафима.
Сделав несколько неуверенных шагов, резко оглянулась на шорох, крутя головой по сторонам, пытаясь найти источник. Звук то появлялся, то растворялся в глухой тьме. Отчаявшись найти спасение и проснуться, Виктория осела на пол, подобрав ноги под себя, склонив голову и зарывшись пальцами в русых волнистых волосах.
Каждая минута тянулась будто вечность, поглощая любую надежду, лишь биение сердца напоминало, что она всё ещё жива, что это лишь очередной кошмар, каких было сотни, стоит немного потерпеть и утреннее солнце спасёт её, вытянув в реальность и новый день.
Минута. Две. Три. Час... Спасение не приходило, Виктория смирилась, безвольно рухнув на пол, надеясь забыться сном во сне.
Мгновение. Тишину разрывает голос, он манит, призывает слушать и повиноваться. ”Найди меня, Серафим Виктория, и ты получишь ответы”, в голосе слышалась усмешка. Увидев бы она его лицо, уверена, на нём бы красовались хищно изогнутые губы. Следом лишь яркие жёлтые омуты, прищуренно смотрящие из темноты, гипнотизирующие, разразившиеся яркой вспышкой и так же потухнувшие, оставляя после себя лишь темноту.
Толчок. Девушка резко распахивает глаза, сбитое дыхание и хаотично колотящееся сердце. Потянув руку к лицу, стряхивает мокрую прядь волос, упрямо уставившись в потолок спальни, вспоминая события этой ночи. Прежде Серафим никогда не видела эту часть кошмара. Всё всегда заканчивалось лишь тьмой, одиночеством и ожиданием утра. Что-то новенькое...
Этот голос, эти глаза... Она никогда прежде не встречала их, но была уверена, они не могут принадлежать представителю Рая. Тот, кто утягивал её во снах, тот, кто является виновником этих кошмаров, тот, кто явил себя этой ночью никак не иначе обитатель преисподней. Но зачем ему она? Почему он мучает её? Для чего просит найти его? Какие ответы она должна получить? Бред...
Фыркнув, Серафим встала с постели, отправившись в душ. Горячие струи и удушливый пар всегда помогал приводить мысли девушки в порядок, это было её спасением после трудных рабочих дней и таких же мучительных ночей.
Закрыв кран, обернулась в мягкое белоснежное полотенце, встряхнула снежным с золотой окантовкой оперением. Встав возле огромного ростового зеркала, взглянула на себя. Взгляд коснулся лица и мешков под глазами, которые контрастом выделялись на светлой коже. Изогнула губы в недовольной усмешке, проводя рукой по скулам, подбородку, шее.
Ведомая какой-то силой, опустила руку ниже, распуская узел единственного элемента, который скрывал её наготу. Полотенце упало на мраморный пол, отражая в зеркале хрупкую фигуру, изгибы которой были идеальны, напоминая песочные часы.
С несколько секунд внимательно всматривалась в своё отражение – слишком светлая, слишком невинная. Подушечками пальцев огладила ключицы, провела по вершине груди, еле затрагивая затвердевшие соски, спустилась ниже, проводя по плоскому животу, останавливаясь на нижней части. Будто опомнившись, отдернула руку, недовольно фыркая.
– Что я делаю? – тряхнула головой, слегка поёжившись от постепенно остывающей температуры в ванной комнате.
Собрание верховных Серафимов как обычно было затянутым и нудным, слишком много пустых лишних мыслей, теорий и разговоров. Будь её воля, решила бы все вопросы за несколько часов, следом отправившись отдыхать. Но, как и у людей, мнение женщины ставили всегда ниже мужского, поэтому другие участники собрания не оценили саркастическое заявление девушки и продолжили свой ни о чём не значащий разговор, не забывая упрекать во всех бедах жителей Ада.
Стоило Виктории краем уха выцепить из беседы упоминания верховных демонов, как в памяти всплыл фрагмент сна – ярко-жёлтые омуты и усмешка из темноты. Это явно не был кто-то из низших, лишь верховные имели способность проникать в сны, тем более такого Серафима, как она.
Наконец-то рабочий день был закончен, но девушка не отправилась сразу в свои покои, решив заглянуть в библиотеку Рая, возможно там она найдет упоминания о своём ночном посетителе.