5. "Успокойся, Рю" (1/2)

— Привет? — дрожащим голосом сказал Ацуши.

Казалось сердце забилось чаще, кровь отдавалась стуком в ушах, пальцы рук немного подрагивали. Ацуши никогда не боялся обычного приветствия, но его визави выглядел совсем не дружелюбно и непредсказуемость его ответа пугала. Возможно лишь одно его слово, обернется для первокурсника кошмаром, но неизвестность пугала больше. Ещё больше тревожило лишь молчание с другой стороны. Томительное ожидание хотя бы одного звука, жеста, уже не говоря о слове. Время остановилось, возможно, даже стрелки настенных часов в столовой не сдвинулись и затаились, они ждали. Ждали все. Ацуши давно не испытывал таких чувств, после того как его забрали из приюта, он всегда быстро заводил друзей, все были добры к нему.

Тишина несла только плохие воспоминания, воспитатели, старшие дети в приюте, они либо игнорировали его, либо оскорбляли и унижали. Маленький Ацуши не мог понять почему к нему так относятся, но с недавних пор он смог найти ответ и на этот вопрос. А вот бездействие парня напротив он никак не мог объяснить.

— Что тебе нужно? — грубо спросил, наконец, человек от которого хотелось услышать хоть что-то.

От его голоса по коже пробежали мурашки, но совсем не от удовольствия, скорее от страха и холода. Помещение стало походить на морозильную камеру, и Ацуши был уверен что виновником низкой температуры является незнакомец, он источает этот холод и именно он пропитал все своей неприятной энергетикой.

— Прости, я сделал что-то не так? — Ацуши, как обычно, начинает извиняться.

— Нет… то есть да, не мозоль мне глаза. — парень сделал паузу и тяжело выдохнул. — Знаешь, ты так светишься, что аж противно.

Лицо светловолосого исказилось в непонимании. «Почему? Что я такого сделал? Мы даже не знакомы» — мысли заполоняли голову, хотелось вцепиться в волосы и вырвать их с корнем, лишь бы поток прекратился.

— Я понял тебя, прости еще раз. — Ацуши развернулся чтобы уйти, но напоследок бросил — я ведь хотел познакомиться, мы могли бы стать друзьями — еще раз посмотрев на визави, он добавил. — А ты даже имени не назвал.

Первокурсник спешно ретировался с места, которое уже всей душой ненавидел, но он успел услышать тихое: «Рюноске».

***</p>

— Стоп, что я только что сказал, — Акутагава закрыл лицо руками, — он сам подошел ко мне, а я не смог сказать ни слова, точнее я сказал…но. Нет, какой ужас.

Акутагава совершенно не был готов к тому, что Ацуши заговорит с ним. За три года в университете с ним никто не знакомился, все избегали его из-за внешности или взгляда, он сам не мог объяснить почему. А ведь он мог сказать что-то хорошее, если бы не страх. И возможно Акутагава бы вышел из столовой вместе с Ацуши. Но нет. Он опять всё испортил, и это снова его вина.

Разум мутнел, Акутагава входил в состояние ужасного транса. Лоб больно столкнулся с деревянным столом, мозги плавились, а по щекам расплывались слезы.

— Успокойся, Рю. — послышался эхом женский голос.

***</p>

— Успокойся, слышишь? — тихо сказала девушка.

Старые серые стены с пятнами запекшейся крови освещались маленькой лампой, которую удерживали от падения лишь пару проводов. Ужасный запах железа и сырости создавал еще более неприятную атмосферу. Заржавевшие прутья решетки, к которым даже не хотелось лишний раз прикасаться, ведь они грязные. Были ли они грязнее чем сами заключённые? — Возможно. Дышать с каждым часом становилось все тяжелее, держаться в сознании от истощения тем более. Глаза так и хотели сомкнуться и больше никогда не открываться, не видеть этого. Не видеть свою сестру в предсмертном состоянии, не видеть эти обшарпанные стены, пол и потолок, не чувствовать боли во всем теле.