12. (2/2)

Они ещё немного посидели и Чуя уже собирался уходить, как вдруг услышал детский крик позади себя. Обернувшись, он увидел, как Ацуши смотрит на него и тянет к нему руки, продолжая лепетать на своём ”детском” языке. Юки удивлённо моргнула, но поняв, на что обратил внимание её сын, хихикнула и обратилась к лису:

— Кажется, ему понравились Ваши хвосты, Чуя-сан.

Осаму на это рассмеялся, схватил один из девяти хвостов и несильно потянул в сторону мальчика.

— На, сына, играйся! — произнёс ёкай тигр.

Накахара же возмущённо воскликнул и отвесил другу подзатыльник:

— Ты какого чёрта хватаешь чужое?!

— Ай! Чу-у-у-я, ты такой грубый! — притворно заныл Дазай.

— Сам нарвался, — ответил кицунэ вздёрнув аккуратный носик.

Накаджима лишь покачала головой, признавая, что Осаму иногда ведёт себя как ребёнок. Ацуши же продолжал тянуться к гостю, явно желая потрогать один из пушистых хвостов. Решив, что ничего страшного не случится, Чуя подошёл к Юкии и один из хвостов оказался перед малышом, и тут же был схвачен маленькими ручонками. Мягкий мех приятно щекотал кожу и мальчик обнял рыжий хвост.

Это умилило Юки, а Осаму снова обиженным тоном заявил, что Ацуши любит Чую больше, чем родного отца. На это внимание никто не обратил.

— Дай и мне потрогать, — произнёс Чуя и аккуратно потрепал пушистое ушко на светловолосой голове. — Ой, какое мягкое! У кого такие ушки~?

Сейчас Дазай видел того Чую, который обычно возиться с совсем маленькими лисятами, когда у него было хорошее настроение.

Наобнимавшись с накахаровым хвостом, Ацуши отпустил его и зевнул, хотелось спать. После чего Чуя отклонился, оставляя семью Дазай. С того дня Накахара навещал их ещё несколько раз.

***</p>

Этот день был самым обычным. Юкия бродила по лесу, собирала ягоды и травы для чая, когда её заметили двое мужчин, как оказалось, из той самой деревни, в которой жила Накаджима. Они в шоке уставились на неё. Как она могла быть жива? Ведь они принесли её в жертву богам для хорошего урожая! Сперва, они вообще решили, что это дух девушки, и хотели бежать, но после того, как светловолосая случайно поцарапала руку, вырывая траву, и на землю упала пара капель крови, деревенские убедились, что перед ними действительно живая Накаджима Юкия.

— Так вот почему нам нечего есть! — тихо прошипел один из мужчин. — Эта дрянь жива и невредима! А наши женщины и дети голодают!

— Поверить не могу! Неужели эта дочь демона смогла обмануть богов?! — также негодовал второй.

В деревне уже два года был неурожай и людям было нечего есть, поэтому приходилось ловить мелкую дичь в виде кроликов или птиц. Но этого всё равно было мало, чтобы прокормить себя и людей из деревни. Мало было им бед, так ещё год назад от болезни скончался старейшина.

— Это всё она! Избежала смерти, так ещё и наслала проклятье на деревню!

— Нужно схватить её и доставить в деревню. Мы проведём ещё один ритуал!

На том они и порешили.

***</p>

Маленький Ацуши спал в своей люльке в виде плетёной корзинки, которую сделал Осаму. Сам отец в это время лежал под деревом и дремал. Но внезапно он резко открыл глаза и принял сидячее положение. Жуткое чувство страха охватило его, что-то случится, что-то страшное. Тут же он поднялся и принялся громко звать Юкию, но в ответ лишь тишина. Тогда, он приказал своим тиграм разыскать возлюбленную. Те послушно рыскали в лесу, пока двое из них не решились приблизиться к деревне, и там они увидели толпу разгневанных людей с факелами, которые кричали что-то о дочери демона и, что боги простят их, если они убьют её. Подойдя ещё ближе, они увидели, что перед толпой стоит деревянный столб, и к нему… Была привязана Юкия. Голова её опущена, сама девушка была обнажена, на её теле было множество синяков и ран, из которых текла кровь. Было непонятно в сознании она или нет, и жива ли она вообще.

Тут из толпы вышел мужчина, одетый в белые одежды, и громко приказал:

— Несите!

Тут же к столбу подошли несколько других жителей, в руках у них были ветки деревьев. После этого они отшли, а Накаджима подняла голову и взглянула сперва на толпу, а затем на их ”лидера”. Она узнала его — это был Сатоши, сын старейшины. Того самого, который и отправил её на смерть в лес.

— Значит… Теперь ты глава деревни? — спросила Юкия хрипловатым голосом.

— Молчать, демоническое отродье!! — рявкнул он. — Не знаю, как тебе удалось выжить, наверняка, всё твоя чёрная кровь!!

Девушке хотелось рассмеяться от отчаяния. Ну как объяснить им, что она не демон, и не её вина, что нечего есть?

Сын старейшины, тем временем, прндъявил ей обвинения:

— Ты виновна в том, что являешься дочерью демона! Виновна в смерти моего отца! И виновна в том, что деревня на краю гибели!

После этих слов, Сатоши повернулся к жителям и объявил:

— Мы придадим её огню и тогда боги простят нас! Простят и подарят богатый урожай!

Люди согласно загалдели, им не терпелось исполнить задуманное. Тигры же, тем временем, помчались к хозяину, рассказать о том, что произошло.

***</p>

Осаму не поверил ушам, когда услышал принесённую его тиграми весть. Его лицо исказила гримаса гнева. Как эти неотёсанные ничтожества смеют думать, что могут просто отобрать у него возлюбленную?! Он обратился большим белым тигром и издал гневный рык, что эхом прокатился по всему лесу и долетел до деревни. Жители, услышав его, решили, что грохочет гром, и подумали, что это сами боги требуют наконец свою плату, которую, как оказалось, деревенские им задолжали.

Юкия же узнала этот звук, и громко крикнула в ответ, надеясь, что любимый услышит её:

— Осаму!! Я здесь! Спаси меня!!

Сатоши в ответ приказал ей замолчать и что никакие демоны не спасут её от справедливой кары. Мужчина подошёл к столбу и бросил факел прямо под ноги привязанной к столбу Накаджимы. Сухие ветки загорелись спустя секунды и пламя обожгло ноги светловолосой пленницы, заставив ту вскрикнуть. Юки тут же принялась дёргать руками, словно могла разорвать путы, но увы, это были лишь жалкие попытки.

Жители же не обращали внимание на попытки освободиться, они встали на колени и принялись молить богов о прощении.

— Заберите демоническое отродье, что разгневало Вас! Прошу, даруйте нам прощение и богатый урожай! — взмолился к небу сын старейшины.

Огонь, тем временем, перекинулся на одежду и тело Юкии, и крики невыносимой боли стали срываться с её губ.

”Больно! Как же больно! Осаму! Осаму, молю, спаси меня! Спаси!!”.

Из-за боли в голове несчастной всё плыло, и она не помнит сколько длилась эта пытка. Но запомнила, что в какой-то момент молитва её мучителей сменилась на крики ужаса. А ещё девушка услышала громкое тигриное рычание.

Он пришёл за ней. После этого сознание Накаджимы погрузилось в беспросветную темноту.