Глава 66. "Распутная" дочь вернулась. (1/2)

Мику и Зороме дошли до ворот особняка. Охранник за три года поменялся, поэтому сначала не хотел впускать якобы дочь семьи Кускуревых.

— Так и знала, что нужно захватить с собой подвеску с рисунком нашего герба, — вздохнула пороховая обезьяна и показала вещь из чистого золота.

— А… Э… П-приношу глубочайшие извинения, мадемуазель Меркурия. П-проходите, — виновато поклонился охранник.

— Да уж, вот что значит: не приходить домой целых три года.

— А он кто такой?

— Лучше тебе не знать, а то самого себя не простишь, — пригрозила Мику: — Он со мной.

— Как пожелаете.

Капитан и пороховая обезьяна шли по дороге из гранита. Справа был собственный сад огромной площади, где можно было потеряться, слева — здание, которое в два раза меньше, чем особняк. Навстречу мадемуазель Меркурии уже изо всех сил бежала старая служанка, работавшая здесь с момента рождения Мику. Она упала в ноги девушке и заплакала, причитая:

— Где же вы были, мадемуазель Меркурия? Ушли, не сказав ни слова. Как я рада вас видеть.

— Довольно. Поднимись, пожалуйста. Ты более не моя служанка, а значит, тебе не зачем передо мной унижаться.

— Права не имею. Помилуйте.

— Она мазохистка или как? — удивлялся такому сильному преклонению Зороме.

— Нет, просто она очень исполнительная и не смеет перечить хозяевам. Поднимись, Марта! — приказным тоном сказала пороховая обезьяна.

— Слушаюсь, мадемуазель Меркурия, — аккуратно поднялась на ноги пожилая женщина.

— Мне падали в ноги только тогда, когда заискивали передо мной, искали какую-либо выгоду, — объяснил свой ход мыслей капитан.

— Нет, Марта не такая. Как ты вообще прожил в доме пятнадцать лет? — удивлялась Мику.

— Сам не знаю.

— Ну, пойдёмте, вы скорее всего желаете повидаться со своими родителями, — вела служанка пиратов.

На фасаде особняка виднелись карнизы, декорированные лепными деталями (некоторые были даже золотыми) и перекликающиеся с горизонтальными линиями балюстрад*. Сразу было понятно, что здание было создано в стиле классицизма (с чёткими линиями и острыми углами). На втором этаже располагалось пять балкончиков, также украшенных балюстрадами. Лестница с мраморными ступенями, по бокам которой расположились две золотые статуи, встречала Меркурию и её спутника.

Немного замешкавшись, Мику вспомнила, как приподняв подол своего платья, бежала в дом, потому что её звала мама. Пороховая обезьяна была удивлена нахлынувшим воспоминаниям. Прожив в этом месте свои четырнадцать лет, она и не осознавала, насколько хорошо ей было в родительском доме не смотря на ненависть почти всех особ женского пола. В голове была только один вопрос: «Если бы только родители не хотели выдать меня замуж, смогла бы я жить счастливо здесь?».

— Мику, с тобой всё в порядке? — растормошил неотвечавшую девушку капитан.

— А?! Что?! Где?! — опомнилась пороховая обезьяна.