Глава 10 (Часть 2. Глава 1) (2/2)

— Нет, с чего бы, — Чуя мягко прикрыл веки, старая как можно убедительнее показать спокойствие и хороший настрой.

— Хорошо. Но помни, ты всегда можешь, нет, ты обязан рассказать…

— Да-да, — отмахнулся Накахара. — Знаю я. Но давай без этих разговоров сегодня. Честное слово, ничего такого, я в порядке. Так что можно я тут быстренько уберусь, выпью чаю и пойду спать.

***</p>

Три глухих стука эхом раздались в кабинете.

— Войдите, — Осаму устало откинулся на кресле, направляя свой взгляд на дверь.

— Господин Дазай?

— Ну.

Колени парня едва заметно дрожали, а голова была опущена — он никак не хотел встречаться взглядом с Дазаем.

— Чуя Накахара объявился. Его засекли на улице Н, однако ему удалось скрыться.

Осаму замер, что-то сосредоточенно обдумывая.

— Господин Дазай, я могу идти?

— Свободен.

Дверь тихо захлопнулась. Тогда Дазай медленно поднялся из-за стола и тоже направился к выходу. Он даже не заметил, как преодолел весь путь до кабинета Огая. Он остановился перед тяжелой дверью, поправляя одежду. Мысли путались, а слова вспоминались с трудом. Только спустя пять минут, Дазай наконец осмелился войти.

— А я все думал, когда же ты зайдешь, — раздался голос Огая.

— Я… по поводу… э

— Бесполезно.

— Но почему?

— Ты не сможешь сохранять хладнокровие. Можешь быть уверен, что тебе я точно это задание не дам. Ты привязан к Накахаре, — Огай наигранно вздохнул и подпер голову рукой. — Единственная твоя слабость. Как жаль.

— Но уже столько времени прошло. Я уверен, что сделаю все чисто и по указаниям.

— Посмотри на себя. Ты действительно пытаешься сейчас соврать мне? Ты прекрасно знаешь, как относишься к Чуе. И уж поверь, для меня это тоже не секрет.

Дазай виновато уткнулся взглядом в пол. Еще пару секунд он стоял в нерешительности, а после развернулся к двери и скрылся из кабинета. Только тихий бубнеж Огая преследовал его:

— И за что мне это? Как речь о Чуе, так сразу малым ребенком становится, ей Богу.

***</p>

— И что ты намерен делать? — Достоевский неизменно сидел в своем излюбленном углу темной пыльной комнатки.

— Я не знаю. Я облажался… не нужно было идти к Мори. Боюсь, я теперь никогда не смогу увидеть Чу.

— А ведь раньше ты молился, чтобы никогд его не видеть. Желал ему прекрасной жизни подальше от тебя, лишь бы Огай его не извел, как тебя однажды.

— Эгоистично? — Дазай плюхнулся рядом с Федором.

— По-человечески.

— Ха… да, нужно признать, я и не заметил, как сошел с пути благородного страдальца.

— То есть теперь если бы тебе дали выбор между счастьем Накахары и вашей совместной жизнью под руководством Огая…

— Нет, не знаю… это тяжело.

— Ну же, куда рвётся сердце? Отвечай!

— Я не знаю!

— Не ври мне. Я знаю все, что творится у тебя в голове, — Фёдор с силой надавил указательным пальцем на лоб Дазая. — Не обманывай меня, не обманывай себя. Мы оба представляем, кто ты и на что способен. Так скажи мне. Что ты выберешь? Ты отпустишь Накахару?

— Я… я хочу его отпустить… — язык чуть ворочался. Говорить было тяжело — Осаму хрипел и проговаривал слова лишь частями. — Он нужен… Чуя…

— Ну, успокойся. Нет ничего такого в принятии собственных желаний. Согласись, ведь значительно хуже обманывать себя?

Осаму сделал глубокий вдох.

— Ты прав. Наверное, я бы не отпустил Чу. Мне слишком сильно его не хватало все это время.

— Будешь с этим что-то делать? Накахара возможно еще в городе.

— Посмотрим.

***</p>

Чуя не помнит, когда полюбил чай<span class="footnote" id="fn_32981248_1"></span>. Просто однажды, сам не заметив, сталь пить горячий напиток по вечерам. Наверное, если бы не Кое, он бы и не заметил свою неожиданно проснувшуюся любовь к этому напитку. Чашки сами стали накапливаться на его столе, а вечерние посиделки стали для Чуи незаменимой традицией. Сочетание цитруса и имбиря грело не только желудок, но и душу. Вдыхая знакомый запах, Накахара спускался в самую глубину своего сознания: в царство, где правят чувства. Чуя может не помнить события, может забыть людей, но эмоции — никогда.

Пятничный вечер выдался спокойным. Что-то напевая себе под нос, Чуя нарезал апельсин тонкими ломтиками и забрасывал их в чайник. Неожиданно раздался громкий телефонный звонок. Чуя вздрогнул от неожиданности.

— Слушаю.

— Ну здравствуй, Чуя, — по другую сторону трубки раздался мужской голос.

— Кто это?

— Ты не узнаешь меня? … А я думал наше с тобой недолгое знакомство в пансионате было довольно успешным… Скажи, тебе снятся сны?

— Что? — Накахара остолбенел. — Я вас не понимаю. Кто звонит? Какие сны?

— Ох, мальчик мой. В кого ж ты такой любопытный уродился? Меня зовут Мори Огай. Ты, кажется, совсем ничего не помнишь?

Имя мужчины прозвучало знакомо, но Чуя никак не мог понять, где он мог слышать его раньше. Поняв, что пытаться сейчас вспомнить что-то бесполезно, Чуя решил положиться на внутренние чувства и интуицию.

— Не снятся, — он решил улизнуть от вопроса о воспоминаниях, полагая, что это может оказаться слишком опасной информацией.

— Как жаль… но ничего. Теперь снова будут. Хм, ты же помнишь, по каким коридорам стоит идти, ты не забыл, что нужно делать, когда тонешь?

По телу прошла мелкая дрожь. Чуя оперся на стол, пытаясь унять головокружение. Дышать стало тяжелее, будто из комнаты выкачали весь воздух.

— М… Мори. Ты… — он едва сплетал слова, с трудом управляя онемевшими губами. — Зачем?

Послышались равномерные гудки. Чуя взглянул на экран, пробегая взглядом по списку входящих вызовов, однако звонка там не оказалось. Будто померещилось.

В глазах сильно защипало. Он зажмурился, попытался аккуратно опуститься на стул. До ушей донесся крик матери:

— Чуя?!

Но Накахара уже не реагировал. Он упал на пол, теряя сознание.

Старая бетонная лестница посреди буйного моря. Чуя стоит один на маленьком островке, крепко ухватившись за погнутые ржавые перила. Сильные волны накатывают на ступеньки, захлестывают их, а после возвращаются обратно в бескрайнее море.

Чуя сделал короткий шаг, босая нога ступила на мокрый бетон. Вдруг чья-то теплая ладонь легла поверх глаз Накахары.

— Осторожней, ты ведь поскользнешься, — спокойный тихий голос прошептал у самого уха. — Уже столько раз падал, а все не научишься.

— Я скучал по тебе? — голос Чуи дрожал и ломался.

Над ухом послышался тихий смешок.

— Я не помню твоего имени, — продолжал Накахара, — но я помню, что ты мне очень дорог.

— Спасибо… — слово разнеслось по округам моря, повторялось раз за разом, улетая все дальше. И человек, только что стоявший за спиной Чуи, пропадал вместе с этим словом.

— Чуечка! Ты меня слышишь?

Накахара медленно открыл глаза.

— Мам?

— Ох, я так испугалась. Как ты себя чувствуешь?

— Все отлично. Что произошло?

— Ты упал в обморок. Вроде все было нормально, как ты вдруг хлоп, и выпал! А ну-ка признавайся, курил что-то?

— Что?! — Чуя удивленно поднял брови. — Я не курю!

— Ага, просто так каждый вечер палишь сигарету!

— Может и просто так! Меня это успокаивает.

— Ага, мне эти байки не рассказывай.

— Ма-ам.

Кое шутливо улыбнулась.

— Ладно, по крайней мере сейчас все в порядке. Точно нормально себя чувствуешь.

— Ладно, по крайней мере сейчас все в порядке. Точно нормально себя чувствуешь