Часть 4 (1/1)

Вторник встретил Юнги резью в глазах и пересохшей глоткой. На самом деле странно, что голова не болит, потому что после таких возлияний, окончание которых он помнил весьма и весьма смутно, это и вправду удивительно.

Пол вечера он изливал душу глубокомысленно молчащему Джуну, который кивал в нужный момент, потому что ответа и не требовалось. Юнги глубоко погряз. Вот по самую макушку. И теперь полностью отдавал себе в этом отчёт. Все мысли заполонил Чон Чонгук. Да это и раньше было так, только теперь он полностью проанализировал свое состояние. Ему нужен Чонгук, нужен как воздух. Не только как непревзойденный помощник, но и как прекрасный, лучший, обворожительный омега. Самый драгоценный на всём свете. Поэтому кроме рези в глазах альфа чувствует еще и необъятное тепло в груди.

Дверь в спальню тихо открывается и Юнги не может придумать ничего лучше, чем притвориться спящим. Он слышит тяжелый вздох и легкие шаги по комнате, щелкает оконная ручка, в помещение начинает проникать свежий воздух. Омега снова вздыхает, обходя кровать и останавливается напротив альфы. Тот сдерживается еле-еле, потому что внутри кипит много неоднозначных эмоций от одних этих усталых вздохов. И огромная всепоглощающая нежность. Мин Юнги никогда бы не подумал, что может испытывать такие чувства, потому что прежде его эмоциональный диапазон разбрасывался от угрюмо-кирпичного до язвительно-желчного состояния.

— Мистер Мин… — Тихий шепот кажется даже каким-то ласковым, и альфа не может больше сдерживать довольную улыбку. Воздух заполняется ярким запахом грейпфрута. Чонгук непонимающе смотрит на помятое довольное лицо начальника.

— Ну какой я тебе мистер, мой драгоценный. — Голос такой же ласковый как и ночью. Юнги больше не может сдерживаться и вскакивает на постели, хватая остолбеневшего помощника за край пиджака. Чонгук от такого вероломства только нелепо взмахивает руками и с тихим вскриком падает прямо в руки всклокоченного альфы. Юнги ласково убирает растрепавшиеся темные волосы с его лица, открывая вид на расширившиеся черные глаза. — Ты такой прекрасный, мой Гуки. Как смотришь на то, чтобы проваляться со мной здесь до конца наших дней? — Чонгук нервно хихикает, тут же прикрывая рот рукой. Яркий грейпфрутовый запах заполняет ноздри и первые мурашки ползут по спине омеги.

— Только после того, как вы умоетесь, мистер Мин. — Юнги довольно смеется, нагло забираясь руками под чужой пиджак.

— Ради тебя — всё что угодно.

Чонгук откровенно теряется, не знает как ему реагировать на внезапные изменения в поведении начальника. Да, самого лучшего и прекрасного альфы на свете. Но всё же поверить трудно…

Юнги сам на себя не похож. Улыбается так ярко, что все работники разбегаются в стороны по коридорам при виде этого довольного лица. Ещё бы — такое случалось на их памяти лишь единожды, когда компания Мина поглотила парочку небольших строительных холдингов. И если сейчас альфа тоже вознамерился кого-то «сожрать», то лучше спрятаться заранее, чтобы чего не вышло. Омега не может привыкнуть к постоянным прикосновениям, которые ранее в их отношениях не имели места быть, ведь профессиональная этика превыше всего. Теперь рука Мина словно поселилась на пояснице омеги, причем совсем не важно был ли кто-то рядом с ними. В кабинет начальника Чонгук теперь боялся заходить и отпирался категорически, но обязанности никуда не делись, поэтому заглянуть всё же пришлось. Юнги в этот момент прихлебывал кофе и просканировал омегу тяжелым взглядом исподлобья. Чон чуть было не споткнулся на пороге, но всё же продолжил идти к столу, пока альфа отставлял чашку на край стола.

— Что бы ты не хотел сказать, забудь об этом и иди ко мне. — Юнги облизнул губы, заставляя Чонгука безотчётно проследить за движением языка. В каком смысле «иди ко мне»?

— Мистер Мин, я… — Омега сделал осторожный шаг и снова остановился, ощущая уже привычные мурашки на спине и руках. Альфа только усмехнулся, прожигая тяжелым взглядом и протянул руку. Чонгук с несчастным видом взглянул на предложенную ладонь.

— Ну же, драгоценный, ближе. — Чонгук делает ещё два бесконечных шага и вновь оказывается в объятиях. Теперь это ещё более неловко, чем было, потому что омега оказывается прямо между расставленных ног Мина и чувствует, как горят щеки. — Боже, впервые вижу, как ты краснеешь. — Алой щеки касаются теплые пальцы. Чонгук стыдливо опускает глаза, сдерживая желание потеребить полы пиджака. — Эй, Гуки, посмотри на меня. — Поднять взгляд оказывается трудно, но глаза Юнги напротив оказываются такими тёплыми, что смотреть куда-то еще больше и не хочется. Мин ласково улыбается, поглаживая скулу омеги большим пальцем. — Чонгук, мы с тобой так долго рядом, что всё происходящее казалось мне незаметным. Но так больше продолжаться не может. И я очень хочу знать, что ты думаешь об этом. Потому что я не хочу отпускать тебя больше не на минуту, Чонгук. Слышишь? Не хочу отпускать твоей руки. — Кажется что звон, раздающийся в голове омеги, слышится на весь кабинет. Он просто не может поверить в происходящее. Неужели всё это стало реальностью? И Чонгук сдается. Часто-часто кивает, чувствуя как слезы наворачиваются на глаза. Юнги тут же поднимается с кресла, оказываясь еще ближе и начинает собирать слезы с омежьих щек короткими поцелуями. — Ну же, мой драгоценный, родной, самый красивый, не плачь. Неужели я настолько ужасен? — Чонгук тихо усмехается сквозь слезы.

— Не настолько. — Юнги довольно смеётся, наконец прикасаясь к солёным губам.