Часть 11. Возвращение в стаю (1/2)

Волк готовился к массажу, который запросила Титул. По этой части его руки посильнее, чем у Малыша, и хозяйка часто его хвалила. Раньше он даже получал от этого действия какие-то нормальные эмоции. Теперь уже нет. Не после того злополучного дня.

То, что затеяли они с Вишней, было сильно опрометчиво. Хотя и казалось нормальным, даже обдуманным. Только обернулось горьким сожалением. Все потому, что в мире, где нет места их личным мыслям и порывам, даже такая невинная ложь со временем вскрывается, и ложится клеймом. И он свое тавро уже получил. Винить в этом позоре, кроме себя, некого. Да только смириться не выходит, просто не получается…

Обстановка угнетала, но Титул как ни в чем не бывало продолжала отдавать указания. А он, разумеется, все выполнял: в спальне, где остались они вдвоем, снял со своей кушетки мягкую постель и матрас, застелил на жесткую основу махровую простынь, расставил масла, щетки и массажные приспособления рядом с изголовьем.

— Раздень меня.

Все было как обычно, но в то же время, с абсолютной разницей. Не волновало, не злило, и не то чтобы совсем не нравилось, но… стало как-то бессмысленно, безвкусно и серо.

Влад был третьим, кто попал в сию обитель. Он с первого знакомства с верхами примерно представлял себе, что его тут ждет. Однако на фоне своих постоянных отбитых ребер, гематомной физиономии и сбитых кулаков в бойцовском клубе, возможность скостить дурацкий срок по не менее идиотскому обвинению была весьма заманчивой, и он долго не раздумывал. Вернее, как только узнал, что надсмотрщицей будет знойная красотка его возраста — перестал тянуть с ответом и гордо покинул железные стены своей камеры.

Пришлось, конечно, поумерить свой пыл, и научиться ладить со сложной Титул, ведь завалить ее в койку, как ему рисовалось изначально в фантазиях, так и не удалось. Зато удалось нехилым терпением дозированной боли и идеальным владением собственным телом завоевать доверие этой красотки. И он буквально рвался на части, чтобы показать себя в качестве правой руки, а не подчиненного. Хотя Титул считала его поведение довольно забавным, и продолжала гнуть свою привилегию: домик с личными игрушками. На что Волк продолжал дерзить и разыгрывать комедию, отстаивая свою линию поведения: смотрел в лицо, исполнял лишь те приказы, с которыми сам согласен, излагал свои сомнения и прямо обнажал желания. За последнее его ценили, за все остальное крепко трепали. И если покорного во всех смыслах Малыша «лечили» от несоблюдения субординации простым невниманием и пренебрежением, то Влада «излечивали» исключительно с позиции силы: разрядом тока. До появления в их замкнутом пространстве Виктории, Титул постоянно приходилось держать перчатку с электроникой поближе к себе.

Но когда в волчью жизнь вошла она, человек, чьи чувства стали превыше собственных, необходимость применения силы отпала. С тех пор на свои мнимые права он попросту «забил».

Кроме одного раза. Кроме одной попытки сделать что-то для себя, для удовлетворения личных потребностей. После которой теперь все пожинали плоды его «трудов».

Титул видела, что с Волком что-то происходит. Даже сегодня Влад как-то несмело и молча выполняет роль массажиста. Видела, но совсем не понимала, что у того творится внутри.

Волк встал за её спиной, развязал пояс, спустил халат с плеч. Очень не хотелось касаться её кожи, не после того, что произошло… Но сейчас… придется. И взяв за левую ладонь, он по привычке помог Ти опуститься на ложе. Она вытянулась и положила руки под щеку, повернув голову.

Пока он наносил масло себе на руки, а затем на её спину, Титул молча слушала его почти осязаемо печальное медленное дыхание. Совсем не в духе ее волчонка.

— Никак не могу понять, чего тебя так напрягает. Со дня наказания ты словно от стаи отбился и бродишь в темноте, как неприкаянный. Что с тобой происходит?

Влад только закончил разминать плечи и перешёл на лопатки, взяв трехножку с шариками.

— Меня напрягает как теперь все у нас будет. Так же, как и тебя. Что в этом непонятного?

— Нет, дело не только в этом. Самое время рассказать: одно прошлое твое умолчание закончилось плачевно, не наступай на те же грабли еще раз.

Тело мужчины мгновенно напряглось. Он едва подавил в себе простреливший морозец, поднявшийся от колен до самого горла. Тяжело сглотнув, он взял себя в руки и продолжил водить массажёром.

— Мне с одним молчуном тяжело управляться, и к чему появление второго? Да, мое доверие к вам пошатнулось, но так быть не должно. Давай, выкладывай. И имей в виду, мы не выйдем отсюда до тех пор, пока ты все не выскажешь! И в подробностях!

— Да мне нечего, на самом деле, сказать…

Титул резко встала на локти и обернулась, посмотрев Владу в лицо. Так, что он невооруженным глазом заметил, что она на грани терпения.

«Что же его так гнетёт? Абсолютно точно, дело не в том болезненном наказании. Их было у него множество, и на все он плевал с высокой башни. В чём же тогда?»

Хотя, если припомнить, всё началось именно с наказания. В тот день Вишня сорвалась во время завтрака из-за стола в ванну. Причина рвоты была слишком очевидной, у Титул к ней оставался лишь один вопрос: «когда?» Естественно, когда она возила Малыша на пару часов к тюремному врачу. Тому, который делал липовые освидетельствования невменяемости. Прошел год и образцы настоящей крови закончились. У Эндрю взяли новый запас. А также сделали рентген с приклеенной к спине маленькой таблетницей: на снимке выглядело, будто пациент её проглотил. И лечение, как условия содержания в связи с этим должны были оставаться в статусе «особые».

И пока шёл процесс подлога, оставшиеся голубки воспользовались случаем. И всё бы ничего, если бы не… возможно, от длительного воздержания у Влада появилась сперма в предэякуляте, либо они продолжили сразу после первого раза… Теперь уже неважно, что влюбленные не предусмотрели. Увы, что-то пошло не по их плану. То, о чём они смолчали, внезапно вскрылось. И не просто, а обнаружилось вкупе с серьезной проблемой для всех проживающих.

Титул была шокирована, не меньше самих виновников. Когда она сопроводила Влада в синюю комнату для разборки, ей было даже не до того, что в тот момент Ник понял её предназначение, и как у того округлились глаза. Наверно душа в пятки ушла, но брюнетке было абсолютно не до его состояния. Она чувствовала себя обманутой. Это её бесило, озлобляло, и в то же время дико расстраивало. Между желанием наказать виновника, рвались наружу вопросы, что делать, и что теперь с ними со всеми будет. И как же она, после произошедшего с Малышом, опять допустила… такое.

Влад разделся догола, ни капли не сопротивляясь. Вместо ответа на вопрос Ти, промолвил лишь: «К чему эти разговоры, давай уже покончим с этим». «Ну уж нет, Влад. Подорвал мое доверие — теперь придется делать в точности, как я скажу. Так что отвечай мне, кому принадлежит тело Виктории?» «Тебе, Титул. До истечения контракта её тело принадлежит тебе.» «Получается, что ты… воспользовался тем, что тебе не принадлежит. И я хочу наказать тебя в той позе, в которой ты это с ней делал. На лавку, живо!» Парень замялся, сдвинул брови и выдавил: «Что, прямо по яйцам?» «Нет. Нет у меня для этого подходящих девайсов. Да и ими не так уж больно. Так что ложись и задирай ноги.» В её руках он уже заметил знакомую ему трость. Очень хорошо знакомую. Но сама Титул кусала губы и смотрела не на него, а в сторону.

Влад лег спиной на лавку. Также не в силах что-то ответить. Нет, ему не было стыдно или страшно за предстоящую порку. Но он желал провалиться от мыслей, что сейчас твориться в душе у Викки. И что с ними теперь будет. С… троими… За что он должен был отвечать. Возможно, уже ничему не суждено сбыться — и это было пострашнее озлобленной Титул.