Глава 6. Чувство (1/2)

А ты по-настоящему сама</p>

Любила ли как боги, не сходящие с ума?</p>

Но в этом ли их есть вина?</p>

И любовь всему божественному противоестественна.</p>

</p>

Pyrokinesis</p>

Мир заключил в своих циклах беспощадную злобу. Круговорот из смерти и жалких попыток исправить ошибки, совершённые в прошлой жизни, стал веретеном, чьи спицы меняются, когда время неумолимо движется вперед. Однако он не всегда был таким. По крайней мере, в годы философии и мира, технологии и гуманизма, мир не был столь испачкан в крови и мраке.

За долгие века жизни на лазурном псионическом берегу, Ад-Лар успел вспомнить каждую секунду своей первой жизни. Он выискивал в воспоминаниях былых дней, не омрачённых войной вселенского масштаба, причину из-за которой его мир погрузился в омут боли и страха, где нескончаемо горел пожар, выжигающий планеты до самого ядра.

Ад-Лар не слушал звук прибоя, сидя на горячем, золотом песке загробного мира. Не созерцал небо, где время старило и рожало новые галактики. Он успел насмотреться на покой, пройдя сквозь вихри из красного и синего дыма.

Ад-Лар был героем своего народа. Молодые цивилизации называют их Древними. По всей видимости, из-за того, что их раса стала самой развитой в галактике за последние пару миллионов лет. Но в его годы были храмы более старших живых существо. «Древние» не построили своё государство с нуля: они переняли опыт тех рас, что увяли во тьме космоса, оставив после себя немногочисленные базы и святыни, спрятанные в самых отдалённых уголках известного пространства. Древние избежали ошибок своих предшественников. Они не набивали оскомин в изучении псионики, не страдали от извечных междоусобиц разных наций на территории родного мира. Всё, чтобы было даровано им, позволило покорить космос и выстроить идеальный мир. Любой другой народ падал под натиском идеальных солдат; всякая религия рушилась, стоило Древним начать говорить о Пути и Цели, и каждый позор, приносимый единицами общества, что поддались порокам низших рас, вычёркивался из анналов истории, без права упоминать его даже в назидательных целях.

Ад-Лар скучал по временам, когда мир был подвластен его народу, когда всё было просто и понятно. Но всё это было так давно, и их наследие было осквернено тьмой, болью и запахом страха. Всему виной его треклятая ошибка.

Единственное, чему Древние так и не смогли научиться у останков прошлого, так это чувству меры.

Эпоха философии и процветания подходила к своему концу. Их империя рушилась изнутри. Новые поколения предпочитали отдаваться изучению псионики, погружая разум в омут могущества и силы, что сводила с ума похлеще войны и любви. И чем больше они узнавали, чем больше создавали страшных артефактов, чаще всего причинявших боль носителю, тем быстрее их мир катился в преисподнюю. Всё это было безумием, которое они не могли остановить. Ад-Лар был бессилен. Он и сам увлёкся этой манящей идеей — создать устройство, что позволит продлить жизнь до момента, когда последняя звезда исчезнет. Но в какой момент эта идея стала целью его жизни? Ведь изначально Ад-Лар хотел сделать то, что даже Древним не было под силу — вернуть любимых из мертвых.

Отец семейства, потерявший детей от псионной лихорадки. Величайший боец всей расы был отцом для детей, которые не могли искажать пси-волны без вреда для своего здоровья. Ему пришлось похоронить дочерей и сыновей, вопреки всем традициями и усилиям медицины, Ад-Лар стал первым, кто собственноручно обустроил могилу на вершине холма, под деревом с синей листвой.

Однако подле него была и жена, лишённая рассудка и чувств. Нельзя было винить мать, потерявшую детей в злобе на мир. Но Ад-Лар выставил всё так, что именно Мелл-Дара стала виновницей войны.