Глава 1. Человек (1/2)
Вся боль и страдания —
Вот что делает тебя человеком.
В истекании кровью есть красота,
По крайней мере, ты что-то чувствуешь.
Three Days Grace — I Am Machine</p>
— Кто я, доктор Йегер? — Слова юноши, прошедшего десять генных модификаций эхом раздаются в плате медицинских испытаний программы особого назначения «Арктур», заставляя всех других ребят вмиг помрачнеть, а всех докторов и медсестёр украдкой перешёптываться. У главы программы ушло пару секунд на то, чтобы свериться с показателями и собраться с мыслями.
Доктор Йегер был приятным собеседником и каждый учёный, работающий под его началом, имел право гордиться этим фактом. Светило республиканской науки не был седым стариком или безумным изгоем: опрятный, миловидный молодой человек, создавший оружие, способное уничтожать псиоников. Йегер оторвался от голографического планшета и не глядя положил его на край кушетки, переведя свой взгляд на испытуемого, превзошедшего все ожидания.
— Ты — наша победа, Ричард. Ты — начало перемен; лучший представитель человечества. — Слова эти наполнены надеждой, смыслом всей программы «Арктур». У людей должен быть шанс, пусть даже и такой иллюзорный, едва заметный и неуловимый шанс на победу в грядущей войне.
— Ради этого я должен был испытать эту боль? Ради этого нужно лишить всего человеческого? — Вновь голос юнца заставляет замолкнуть даже солдат по ту сторону бронестекла.
— Когда-нибудь ты поймёшь — отвечает ему Йегер — и я надеюсь, поймёшь правильно.
***</p>
«Кто я?» — голос расходится громом в подсознании. Ричард так и не нашёл в себе сил ответить на этот вопрос. Воспоминания перемешались, заставляя забыть о прошлых страхах. Будто стена встала между ним и жизнью, которую он потерял. Из цельной и прекрасной картины, получились горящие лоскуты — обрывки прошлого и грядущего полотна, падающие на чёрную землю, как тлеющий пепел.
Многочисленные медицинские обследования прошли успешно. Физические тренировки давались слишком легко. На каждой голографической панели, после очередного изнурительно теста, в котором приходилось сгонять с себя десять потов, или же противостоять умелым псионикам, высвечивались цифры, превышающие стопроцентное значение с каждой новой проверкой: сто пятьдесят процентов, сто восемьдесят, двести, двести тридцать, двести семьдесят, триста сорок процентов успеваемости. Из него делали оружие, которым будет удобно убивать ненавистных псиоников-валькирианцев. «Я — солдат Республики. Я — боец Арктура» — отвечал юнец, чью судьбу, как ему казалось, уже предрешили.
***</p>
Учёные изуродовали его тело. Они сделали из него машину, отрезанную от боли и страха. По их расчётам, всё должно быть именно так. Однако расчёты не всегда бывают точными.
«Кто я?» — спрашивает Ричард, глядя на своё отражение в зеркале казарменной уборной. Время было позднее, все его сослуживцы спали и только он, впервые пробудившийся из-за кошмара о гибели человеческой колыбели, стоял перед зеркалом, созерцая еще не до конца затянувшиеся шрамы, лишившие его покоя. До них хотелось дотронуться, расчесать и вскрыть, чтобы узнать, что такого в него напичкали? Что делает его особенным? Что учёные сделали не так?