Глава 13. Я поставлю тебя раком, Гарри Поттер! (1/2)

— Привет, Гарри, — в поле зрения появились стройные ножки самой желанной для него ведьмы.

«О, только не ты! Уйди, я ведь до сих пор в себя прийти не могу!» — простонал про себя Поттер. Злость мгновенно схлынула, уступив место уже привычному «круцио», как стал называть парень свою сильную тянущую боль, сопровождавшую его с самого лета.

— Я знаю, что ты меня ненавидишь! — всхлипнув, продолжила Гермиона. — Прости меня, но я так просто больше не могу!

Поттер стукнулся головой о косяк Выручай-комнаты, куда Грейнджер левитировала его взмахом палочки и, подумав, что нихрена он её, к сожалению, не ненавидит, наконец начал соображать. Гермиона выглядела… плохо: совсем бледная, потерянный взгляд, немного ссутуленные плечи выдавали сильнейшее моральное и физическое напряжение. Положа руку на сердце, он мог признать, что так она выглядела уже давно! Но даже с осунувшимся и измученным лицом в его глазах девушка была всё столь же невыносимо красивой.

Она левитировала парня на диван, рядом горел камин, перед которым был расстелен пушистый ковёр.

«Нормальный интерьер, даже уютный, явно не для допросов», — отстранённо подумал Поттер.

Отменив Петрификус, ведьма тут же сменила его Инкарцеро. А следующий взмах заставил его палочку из остролиста очутиться в её ладошке.

— Извини, просто я думаю, ты сбежишь, — виновато сказала она, смахивая слезы со своих удивительных глаз.

Грейнджер вела себя настолько странно, что Поттер решил не сопротивляться. Да и хотел ли он?.. Все эти долгие месяцы без неё были невыносимы! Хотя бы сейчас побыть поближе, посмотреть на неё, когда вроде и не виноват, что не успел сбежать.

— Не сбегу, — буркнул он. — Но можешь не развязывать, если не веришь.

— О, конечно, я верю тебе, Гарри! — верёвки немедленно исчезли.

Девушка помялась и, наколдовав себе стул, села напротив Гарри. Два взгляда встретились. Им обоим безумно нравились глаза друг друга. Каждый из них втайне считал, что именно он и никто другой, смотря в глаза, видит душу своего друга. Впрочем, как выяснилось сравнительно недавно, давно уже не друга.

Гарри думал в этот момент, что даже наберись он храбрости подойти со своими глупыми признаниями раньше, то результат был бы тот же, ведь она любит этого рыжего мудака. Не будь её настойчивых просьб, он бы выпнул из друзей Рона сразу после истерики, связанной с выбором чемпионов турнира.

Смешно, до чего могут дойти страх и стеснительность! Они оба так гордились своими «доверительными» отношениями, что теперь пожинали плоды того, что раньше считали откровенностью.

Гермиона размышляла, упиваясь изумрудными глазами, что «Самой умной ведьмой столетия» её называли совершенно незаслуженно. За столько лет могла сообразить, что Поттер со своей специфической жизнью будет раскачиваться и набираться храбрости для признания Мерлин знает сколько! Надо было откинуть общепринятые нормы «мальчик должен признаться или проявить заинтересованность первым», взять Гарри за шкирку и в ближайшем заброшенном классе заставить поговорить начистоту об их чувствах. Нет, ждала. Дождалась!

Только сегодня она решилась взять дело в свои руки, и то не просто так, а по ряду весьма запутанных причин и событий, которые заставили её собраться с мыслями и силами.

— Мы должны поговорить, Гарри, — негромко сказала девушка.

Вглядываясь в парня, она поразилась, как много пропустила за эти невыносимо долгие месяцы. Поттер изменился гораздо сильнее, чем ей показалось тогда, в коридоре, где он сказал отстать от него. Впрочем, в тот момент было не до разглядываний. Зато сейчас, в спокойной обстановке… Гермиона, чётко теперь осознававшая свои чувства к зеленоглазому брюнету, едва не потребовала снять мантию, чтобы разглядеть получше крепкое юношеское тело. От таких мыслей жаром обдало далеко не только щёки.

— О чём? — мрачно спросил Гарри, которого вопрос отвлек ровно от того же самого: разглядывания своей любимой, вернее не своей, но горячо любимой ведьмы.

Гермиона даже вздрогнула от неожиданности. Она настолько увлеклась мыслями о его умопомрачительном облике, что забыла, зачем притащила его в Выручай-комнату.

— О том, — встряхнулась Грейнджер, заново настраиваясь на разговор, — почему ты так себя ведёшь со мной, Гарри! — твёрдо сказала девушка.

— Во-первых, я не понимаю вопроса, а во-вторых, что если я не хочу об этом говорить? — с вызовом спросил парень, вновь обжигая её изумрудным взглядом.

— Хорошо, — кивнула девушка. — Скажи мне это ещё раз и обещаю, больше никогда не подойду к тебе и не заговорю, раз уж тебе так противно со мной общаться после пяти с лишним лет дружбы.

Гермиона играла в одни ворота и не выкладывала своих главных козырей, а Поттера разговор раскачивал всё сильнее, контроль над эмоциями полетел к чертям, досада и злоба с новой силой всколыхнулись в нём.

— Вот только не надо делать меня виноватым! — прошипел он, подобравшись. — Это не я тебя использовал!

Гермиона непонимающе моргнула. Использовала? Она? Гарри? Она думала, что поняла побудительные мотивы Поттера, а тут такие заявления!

— Ты о чём, Гарри? — непонимающе спросила она, в волнении сминая краешек джемпера.

— Гермиона, что ты от меня хочешь, зачем ты заставляешь меня об этом разговаривать? — выдохнул сквозь зубы парень и взъерошил волосы таким знакомым жестом. — Ты получила, что хотела! Я тебе, то есть, вам не мешаю! Чего тебе от меня ещё надо?!

Звенящая тишина и тяжёлое дыхание высказавшего свою обиду Гарри заполнили Выручай-комнату.

— Я сейчас вообще ничего не могу понять. О чём ты говоришь, Гарри? Что ты, ради Мерлина, несёшь?! — наконец начала сердиться Гермиона, тоном подтверждая своё недоумение.

Гарри посмотрел на неё и опустил взгляд. Ему не хотелось продолжать пытку её присутствием и её выматывающим душу запахом яблока и пергамента.

— Думаю, мы закончили разговор, Гермиона.

— Да ни Мерлина мы не закончили, Гарри Поттер! — взмах палочкой — и верёвки Инкарцеро вновь опутывают Избранного.

Решительное выражение лица девушки сменилось на недоумевающее, когда парень шевельнул ладонью — и путы расползлись, превратившись в трухлявую паутину, не способную удержать вставшего с дивана сильного и стройного парня, в которого превратился вечно сутулый подросток в одежде не по размеру.

— Теперь, может, ты отдашь мне палочку? — процедил Поттер, угрожающе глядя на девушку исподлобья.

Гермиона изо всех сил сдерживала эмоции, когда подошла к нему и, с силой толкнув ладонью в грудь, заставила вновь упасть на диван.

— Мы договорим, Гарри Джеймс Поттер! А потом можешь катиться, куда тебе угодно!

Брюнет поставил локти на колени и закрыл лицо ладонями.

— Я уже укатился, Мерлин тебя побери, Грейнджер! Что ты ещё от меня хочешь?! Иди к своему рыжему придурку и продолжай… продолжай… блядь! — выплюнул он раздражённо.

— Что ты имел в виду, говоря, что я тебя использовала? — требовательно спросила девушка, голос звучал ровно, но поток слёз оставлял тёмные пятна на серой юбке, скатываясь по пушистым ресницам.

— Иди ты к чёрту! — пробормотал Гарри, смотря себе под ноги.

Они вновь замолчали, и только камин потрескивал горящими дровами.

— Давай, Гарри! Скажи мне! — настаивала Гермиона, заранее зная, что ответ ей не понравится.

Парень потёр лицо ладонями и, в очередной раз взъерошив шевелюру, зло заговорил:

— Хорошо! Я скажу тебе! Ты использовала меня, чтобы закрутить отношения с рыжим, чтобы он заревновал! Ты поступила так и с Крамом, не так ли?

Гермиона в очередной раз ошарашено посмотрела на него. Как такое могло произойти? Ведь они всегда были так близки друг другу, как мог подобный бред вклиниться между ними?

— Гарри, ты идиот? — спросила она и тут же пожалела о своих словах, увидев его блеснувшие глаза.

Парень вновь встал и сделал пару шагов к двери, у него не было никакого желания выслушивать оскорбления.

— Поттер ты и правда, невероятный… идиот!

— Серьёзно? Это я, мать его, идиот?! — развернувшись, заорал он. — Да я сдох из-за твоего поганого письма, ясно?!

Гермиона застыла, она не могла поверить в услышанное.

— Что? Что ты имеешь в виду, Гарри?! — ей стало страшно, но пугал её не орущий парень, а…

— Идиот! Как просто! — взмахнул он руками, не в силах сдерживать чувства.

— Гарри, я… — что-то попыталась промямлить в свою защиту девушка.

— «Авада», а перед этим «Круцио», Грейнджер! Славно развлеклась в Норе? — выпалил Гарри.

— Я не… «Авада»?! — начало колотить девушку.

— А потом оказался за гранью с этим блохастым козлом! — всё больше распаляясь, закричал Поттер. — И следом реанимация в маггловской больнице!

Всё сейчас было не так, всё и от всего отличалось. И это необходимо было исправить, иначе как жить дальше?

Гермиона встала и, подталкивая разъярённого Поттера к дивану, уронила его на мягкие подушки, сев ему на колени, не обращая внимания на задравшуюся юбку. Тёплые губы захватили, а язык проник, сплетаясь с его. Внезапно ошеломляющий поцелуй разорвался, а затуманенные карие глаза врезались в больной зелёный взгляд.

— Я не могу, ты чужая! — пробормотал Поттер, хотя ему вскружили голову нежные девичьи губы.

«Похоже, всё начинается заново!» — подумала Гермиона.

— С чего ты это взял? — девушка старалась говорить спокойно, решив прояснить вопрос про последствия письма позже.

— Ну, ты ведь с рыжим и… — замялся он.

— Что и? — непонимающе осведомилась Гермиона.

— Ничего! — буркнул он, сталкивая её с колен.

Грейнджер не понадобилось много времени, чтобы сообразить, о чём вообще идет речь.

— Гарри Джеймс Поттер! Это, нахрен, не твоё дело! — возмущённо воскликнула девушка.

— Согласен! Не моё дело! Слезь с меня! Просто отвали, Грейнджер!

Гермиону кольнуло. Она застыла, выпрямив спину, перед сидящем на диване брюнетом. В голове мелькали сотни мыслей. Вот они с рыжим ублюдком, когда он насильно кончил ей в руку, а вот подслушанный разговор и нелепые отработки у Снейпа, невыносимо реалистичный кошмар, в конце концов. Теперь ей стали понятны взгляды Гарри на неё, ведь он думал, что она идёт туда ради…

— Так… То есть, я имею в виду, ты думаешь… И если я не… то и не достойна? — вскипела девушка. — Это… Это… Ты тупая задница, Гарри Поттер! — она аж задохнулась от негодования.

Поттер втянул голову в плечи. А вот это было обидно! Задница была эксклюзивным ругательством для Уизли, его она никогда так не называла. То есть, до сегодняшнего дня.