7. В обнимку (Табаки, Сфинкс, Слепой) (1/2)

Офигевшие.

Нет, ну в край офигевшие.

Табаки недовольно щурится, рассматривает спящих пристально. Таким специальным, особенным взглядом, который, как подразумевалось, и мёртвого разбудить должен.

На его состайниках этот взгляд, видимо, не действует от слова совсем.

Он не беспокоит крепко дрыхнувших остальных, его бесит то, что в куче одеял и подушек на сдвинутых кроватях Слепой во сне прибился к Сфинксу и, по-коальи обвив руками, крепко спит, зарывшись лицом в чужое плечо.

Наглёж. Нет, ну наглёж.

Табаки покосился на Курильщика, который, не найдя в своём обыкновении места приткнуться, устроился с краю, с боку от них. Вот он молодец. Он не офигел. А эти двое — офигели.

Спать в обнимку? И без него?

Офигевшие.

Нет, он всё может понять, и холодно, и отопление не включили, но чтобы кто-то в этой стае без него кого-то обнимал? Недопустимо.

Табаки решительно морщит нос и перебирается на кровать. Падает на Сфинкса, отчего тот просыпается и едва не подскакивает. Шакал пробивает себе путь острыми локтями, пихаясь, чтобы пролезть в серединку и получить свою заслуженную, между прочим, порцию объятий.