Глава 4 (1/2)

Моракс ведёт осторожно по коже мягкой кистью, та оставляет за собой тонкую красную линию. Ли смотрит в зеркало и, рефлекторно приоткрыв рот, рисует на нижнем веке стрелки. Так ему это симпатично, что ни разу не жаль потратить времени. Нарисовать так, чтобы гордиться собою каждый раз, когда взглядом встречаешься с собственным отражением. Моракс опустил кончик кисти в краску, когда закончил с первым глазом и готов был приступить ко второму. Поднес ее снова неспешно к лицу, закрыл левый глаз, на котором рисовал теперь. Даже сделал поглубже вдох сначала, чтобы потом не дрогнула случайно его рука.

— Доброе утро, сяньшэн! Я постучался, но вы не открыли. Наверное, не услышали? - Аякс оставил в прихожей на столе коробку, с которой возник в дверях, да и сам, в прочем, стоять там остался. Застыл на пороге, руки скромно убрал за спину.

Моракс нажал от неожиданности на кисть, оставил под глазом, стало быть, целую кляксу, закрыл оба глаза с тяжёлым вздохом. Он не смог бы словами передать, как рад гостю, и вместе с тем же, как хочет выпроводить его обратно. Должно быть, теперь традицией можно назвать внезапные его появления? Вполне Чжун Ли можно было уже привыкнуть, но, видишь ли, рука дёрнулась сама.. Тонкая алая струя краски скатилась по щеке вниз. Благо, Моракс успел схватить какой-то платок, чтобы подобрать ее, и затем уже стереть стрелку вовсе, чтобы попробовать заново. Потирая уголок глаза тканью, он развернулся и даже торопливым шагом пошёл Чайльда встречать. Странно, что сам он не прошёл до сих пор, а как только явился, крикнул прямо из коридора. — Доброе утро, Аякс, - Ли не сдерживается при виде этого юнца, вздыхает ещё раз, но уже с улыбкой. — Не стой, проходи. - Ли отстранил от глаза платок, опустив сразу на него взгляд. Так и не скажешь, сумел ли сухой тканью он стереть все лишнее, стоит взглянуть в зеркало ещё раз.

— Что случилось? - Чайльд берет Моракса за подбородок, приподнимает его, голову вовсе повернув набок, чтобы лучше приглядеться. Может быть, спросонья парень не различил сначала краски от привычного темного цвета крови. Ещё не понял, почему Ли так спокоен, держа какую-то тряпку у больного глаза. Моракс вскидывает удивленно брови, поворачивает в сторону голову и ждёт терпеливо, пока Тарталья отпустит его. Аяксу требуется меньше минуты, чтобы сделать облегчённый выдох и прежним образом улыбнуться. О, замечает он даже больше смазанной под глазом краски. Когда ещё с ним случится возможность поймать Ли за этим занятием? Увидеть его такого, не успевшего себя целиком привести в должный вид? Аякс не обращал раньше внимания на эти стрелки. На чужом лице они смотрелись так уместно, что в глаза не бросится лишний раз, все привычно и симпатично. — Простите, я подумал.. Правда, так неожиданно увидеть вас в таком виде, - Усмехается неловко Чайльд, а сам довольный так, что ног под собой не чувствует от приятного смущения. Стоит на месте, однако, он не поэтому.

— Я понимаю, - Улыбается ласково Чжун Ли, все держа в опущенной руке смятый в ней платок. — Но в другой раз можешь просто спросить меня, не хватать за щеки, - Уточняет Архонт с усмешкой. И все ждёт, когда Чайльд пройдёт в дом. Самому теперь неловко, что гость стоит у двери, которую ему даже не открыл никто прежде.

— Я не люблю давать обещаний. - Парень складывает руки на груди и плечом упирается в дверной косяк. — Точно! Вот что. Мне разуться в вашем доме? Или проходить можно так? - Тарталья опускает невольно взгляд на ноги самого Чжун Ли. Стоило обратить на это внимание раньше. Так, возможно, он обошёлся бы даже без лишних вопросов.

— Будет лучше, если разуешься, - Аккуратно советует Моракс и неторопливым шагом уходит снова в сторону зеркала, возвращается к занятию, за которым его бесцеремонно прервали. Ли не стал настаивать на том, чтобы Чайльд снял ботинки, это не так важно, но сам он в обуви в дом заходить не любил. Делал это редко, и в тех случаях, которые бывали точно исключением. — Что за коробка? - Моракс замечает почти сразу, что Тарталья принёс с собой что-то, и открыто интересуется.

Чайльд, присев на корточки, развязывает шнурки высоких ботинок. Так с порога и отвечает Мораксу, вынужденный говорить пока громче обычного. — Это.. Я бы сказал, что даже не подарок. Так, скорее, скромный знак внимания, - Усмехается юноша, тянет за шнурок, чтобы его ослабить. — Я очень рад, сяньшэн, что смог вчера уговорить вас пригласить меня на чай. Знаете, на празднике я почувствовал.. О, такое! Как будто я почти уже проникся местными обычаями. Мне все это так близкò, как дома! Где мой дом.. - Чайльд выдыхает резко, когда наконец ботинок с себя снимает. Затем делает это со вторым; оба берет в руку и убирает в сторону, к обуви Чжун Ли.

— Так что?.. - Моракс хотел переспросить ещё раз, что именно Чайльд принёс. Говорил он тоже немного громче обычного, но это не в тягость ему с голосом поставленным и привыкшим. Аякс возник за самой спиной, мелькнув тоже в отражении, поэтому Ли тон убавил. Тарталье, однако, хотелось верить, что по другой причине Моракс прервался на длительную паузу. — Что в коробке? - Ли отводит взгляд от напористого взгляда Аякса, который норовит ими столкнуться через зеркало.

— Я зашёл по пути в чайный дом, взял по мелочи к завтраку. Разве мог я прийти с пустыми руками, не угостить вас? - Чайльд с интересом наблюдает за движениями кисти, которую Ли держит в руках. Жалко даже, что слишком быстро он заканчивает.

Моракс положил кисть на место, перчатки на руках поправил, поглядывая теперь редко на Чайльда через отражение, пока тот говорит. — Признаться, я совсем не ждал подарков. Спасибо. - Чжун Ли снова улыбается тепло, засветив клыки, убирает баночку с краской и кистями в ящик. — Как твой локоть? - Моракс отходит к лестнице, но в этот раз оборачивается и ждёт, чтобы подняться на террасу вместе.

Аякс берет под руку коробку и торопится за Чжун Ли, предположив, что в этот раз он ждать тоже не станет. И очень его обрадовало, что Моракс остановился у подножия лестницы. — Локоть? - Чайльд удивляется сначала, не понимает, что тот имеет в виду. И правда, синяк на его больной руке, но откуда его могло быть видно? Аякс не оголял рук в тот вечер. И сам же не кичился полученными в бою ранами, что удивительно. — Заживает тихонько.. Как вы заметили?

Моракс пожал плечами, только хмыкнув с улыбкой, и неспешно двинулся по ступеням наверх, за ним в таком же темпе последовал Чайльд. Ли вел его к столику, на котором обоих одиноко ждал готовый чай, прежде бережно разлитый по чашкам. Пусть идея встретиться в такую рань принадлежала не самому Мораксу, сейчас он не жалел ни о чем. Обычно об этом он не задумывался, но в самом деле, когда последний раз за одним столом с ним завтракал кто-то, кроме Ху Тао? Кто-то, способный разделить с ним любовь к ласковому утру? Аякс так пытался рассказать о ему о жарком чувстве, которое вызывало у него маленькое путешествие в Ли Юэ, что невозможно было к словам этим не прислушаться. Душу всегда греет чужой восторг и восхищение гаванью, что с годами только цветёт.

Чжун Ли предложил Чайльду сесть за стол, отодвинув персонально для него стул, а после занял своё место, сев напротив.

— Как я хотел бы, что праздник случился еще раз, - Улыбается Аякс, берет осторожно в руки блюдце, на котором стоит чашка, притягивает его к себе. — Чтобы прогуляться ещё раз. Мне редко удаётся взять настоящий отпуск, все служба. Я уверен, что в бою мое призвание, но кто же знал, что столько же приятно смотреть молча на фонари? - Юноша вздыхает мечтательно, подперев щеку рукой. — И кто додумался запускать их в небо?

Моракс с улыбкой слушает парня, держа в руках свою чашку. Сгоняет тихим выдохом пар, делает первый глоток. Только подув, увы, остудить чай не вышло бы, но даже приятнее пить его горячим. — Тебе редко выпадает возможность взять перерыв, но вместо того, чтобы ею воспользоваться, ты приходишь ко мне? - Ли не спускает с Чайльда взгляда и не может удержаться от улыбки до сих пор.

— Да. - Ухмыляется Аякс. Если это была попытка смутить его снова, то, увы, не вышло. Ему стало не так сложно даже держать зрительный контакт. На удивление, к этому возможно привыкнуть, и даже более того, в близости такой почувствовать себя спокойно. Оказывается очень приятной мысль, что собеседник не отвлекается вообще.

— Льстец, - Смеется Моракс, берет палочками кусочек сладкого персика со стола. — Фонари в небо запускать стали ещё очень давно, - Прежде, чем попробовать фрукт, произносит Ли. Он жуёт неторопливо, а Чайльд очень ждёт, пока тот продолжит.

— Как давно? - Тарталья намекает, что хочет услышать продолжение.

— Во времена древней войны люди запускали их в небо по ночам, чтобы солдаты не потеряли дорогу домой. И, наверняка, чтобы вселить в них надежду. - Моракс лёг на спинку стула, теперь только в одной руке придерживая чашку. — Не знаю, о каких светлых чувствах можно говорить на войне.. Но, быть может, это правда играло для людей важную роль.

— Подумать только, - Чайльд опускает уголки губ, но только потому, что задумался вдруг. Очень неожиданным было узнать, что невероятно красивый и яркий обычай возник в годы войны.

— Теперь все в порядке, - Подбадривает напоминанием Моракс, заметив, что Аякс поник. Касается его осторожно ногой под столом, чтобы отвлечь.

— Не подумайте, все хорошо, сяньшэн! - Отнекивается Чайльд и снова смеется. И не подумал бы даже, что выглядел парой секунд назад опечаленно. — Вы заботитесь обо мне.

Чжун Ли, к этому делу уже привыкший, никак не реагирует. Может быть, сам того не замечая, он правда заботится, но пока не видит смысла говорить об этом вслух. Чего ради тешить лишний раз самолюбие Тартальи?

— Вы носите всего одну серьгу. - Подмечает Чайльд, берет смелее тоже что-то со стола, пробует. — Знаете, что говорят об этом?