Почему ты возвращаешься ко мне? (1/2)

— Опять с ума меня сводить начинаешь? — с рыком ответил водитель и в один шаг оказался на кровати, нависая сверху.

— Быстрее, пожалуйста, — заскулил Олли, почувствовав на себе вес чужого тела.

Как же он скучал, как же хотел… сколько ночей было проведено в одиночестве, вспоминая о том, что происходило с этим мужчиной, и сжимая в ладони пульсирующий член. Сегодня он точно не сделает этого сам.

— Я не намерен сдерживаться, — Томми снял с себя одежду и сжал пальцами ягодицы парня.

— Аах… Боже, да… — тот начал извиваться на постели, подставляясь под ласки и стараясь возбудить старшего ещё сильнее.

— Ты просто невыносимый, — Лалли сдёрнул с него боксеры и резко развёл его ноги в стороны.

— Томми… пожалуйста… — постанывал Олли, подаваясь навстречу, — Быстрее…

— Что быстрее? — дразнил он Матела, но тем временем уже выдавливал смазку на пальцы.

— Трахни, — всхлипнул тот, не желая терпеть ни минуты.

Это просто снесло Томми крышу. Борясь с сильнейшим желанием наплевать на всю подготовку и войти внутрь прямо так, он всё же вставил один палец, проводя по чувствительным стенкам.

— Ты просто чертёнок. Мне ещё никто так башню не срывал, — приговаривал Лалли, добавляя второй палец и разводя их в стороны ножницами, — Никто так не просил меня и так не стонал от каждого моего движения.

— Мне слишком… хорошо… — от перевозбуждения уже наворачивались слёзы.

Олли старался податься навстречу и насадиться глубже, но Томми полностью контролировал процесс, от чего ему оставалось только тихо хныкать в подушку и шёпотом просить взять его. Ощущать длинные пальцы, по толщине явно заметно превосходящие его собственные, было до дрожи приятно.

Всё тело тряслось, как в лихорадке, по коже бежали мурашки, хотя в душе всё ещё остаётся небольшая грусть о том, что Лалли скоро уедет, и о том, что они просто друзья, которые иногда могут себе позволить что-то большее. Олли будет скрывать свои чувства и стараться не выдавать себя — он был уверен, что признание испортит их отношения. Он не хотел терять эту близость с Томми. Лучше так, чем никак. Ведь именно горячая влажная головка, которая прямо сейчас растягивает его вход изнутри, заставляя прогибаться в пояснице, является причиной, почему он никогда не признается в чувствах первым. Потерять это чувство навсегда из-за невзаимности будет невыносимо.

С губ уже слетали пока ещё негромкие, но такие сладкие стоны. И как же до одури приятно быть вжатым в кровать весом мускулистого и тёплого тела.

— Как же долго я этого ждал, — несдержанно прошептал Матела.

— Я тоже скучал по тебе, — сказал Лалли прямо на самое ушко, сжав бедро парня крепкой ладонью.

Толчки внутри не прекращались, а только лишь ускорялись с каждой секундой, и младший просто не может сдерживать стоны. С этим мужчиной до сорвавшейся крыши хорошо. Он прикасается к его торсу и забывает о существовании остального мира, о том, что через полчаса ему нужно заново идти на работу, ведь перерыв не бесконечный, а Томми торопится доставить груз в другой город, и о том, что у него совсем немного шансов быть вместе с этим парнем.

— Боже, ты доводишь меня до края, — рычал водитель, вбивая хрупкое тело в кровать.

— Томми! — с громким всхлипом Олли излился себе на живот. Старший же сделал ещё несколько фрикций и кончил в презерватив.

Отдышавшись и убрав всё лишнее с их тел, Томми лёг рядом на кровать и прижал себе Матела, который всё ещё трясся и тяжело вздыхал:

— Тише, тише, ну что ты?

Его крепкие объятия успокаивают. Сердцебиение приходило в норму, но от приятного тепла тело расслаблялось, и хотелось спать.

— Томми, почему ты возвращаешься ко мне? — вдруг спросил Олли, стесняясь посмотреть в глаза старшему, — Почему ты не выберешь кого-то, кто ближе и доступнее?

— Ни с кем не будет лучше, чем с тобой, — не раздумывая, ответил Лалли, поглядывая на часы.

— Я не такой уж и опытный в этом деле, — Матела осторожно перебирал волоски на торсе парня, — И явно не лучше, чем какая-то шлюха с трассы.

— Олли, ты и шлюха с трассы — это небо и земля, — возразил водитель, — Они может и опытнее, но ни с одной из них мне не будет так хорошо, как с тобой.