Гномам слова не давали (1/2)

Он стал несильно сжимать кожу на животе, слабо надавливая и просто поглаживая. Руки так и норовили спуститься ниже, к паху, но он держался, как мог.

— Ты чертёнок, Олли, — если бы в руках осталось бы хоть немного сил, он бы обязательно схватил младшего за талию и повалил на кровать, но массаж оказался чересчур расслабляющим, и сейчас было тяжело даже пошевелиться.

— Возможно, — ухмыльнулся Матела и всё же не сдержал своего желания:

— Приподнимись, пожалуйста, — попросил он Томми, прихватив двумя пальцами каждой руки резинку его боксеров. Тот послушно поднял бёдра, и уже через несколько секунд последний элемент одежды был снят и отправлен на стул, стоящий недалеко от кровати. До края возбуждённый орган болезненно и требовательно стоял, истекая предэякулятом и ожидая внимания к себе.

Оставшись полностью без одежды, Лалли ощутил облегчение, ведь внушительных размеров член больше ничего не стесняет и не надавливает, дразня ещё больше.

Олли, хитро улыбаясь и сверкая взглядом игривых глаз, слез с кровати и подошёл к тумбочке. Он будто нарочно медленно открывал дверцу и доставал с полки тюбик с лубрикантом. Кажется, это можно сделать буквально за пару секунд, но Матела умышленно замедляет каждое своё движение, распаляя томящегося на кровати в мучительном ожидании Томми всё больше и больше. Зная, что тот смотрит на него, не отводя глаз, он грациозно прогибается в спине и отводит назад ягодицы, пока встаёт, и снова садится на бёдра Лалли, демонстративно открывая флакон со смазкой.

— Не тяни, — стиснув зубы от невыносимого желания, сказал старший.

— Лежи и наслаждайся, — небольшое количество прозрачной вязкой субстанции стекло с кончика тюбика в ладонь Олли, — Мы никуда не торопимся.

— Точно чертёнок, — зашипел водитель, сгорая от желания почувствовать уже знакомые нежные руки на самом чувствительном месте своего тела.

И вдруг три пальца, густо смазанные прохладной жидкостью, обхватили его орган. Хотелось застонать в голос от удовольствия, но выдержка пока ещё не покидала его. Олли решительно обхватил ствол всей ладонью и медленно опустил руку к основанию, после снова поднимая вверх. Лалли прикусил губу и закатил глаза, тяжело втягивая воздух.

— Я понимаю, что тебе хочется казаться каменным и чёрствым мужиком, — ласково замурлыкал Матела, поглаживая розовую головку подушечкой большого пальца и смешивая искусственную смазку с естественной, — Но не сдерживайся. Пожалуйста, — в его ясно-голубых глазах читалась мольба, — Я хочу слышать, что ты чувствуешь.

— Я не привык… так… — медленно выдохнул Томми.

— Я не прошу тебя орать на весь номер, — более настойчиво сказал Олли, — Просто не сдерживай своих эмоций, — он снова начал двигать ладонью вверх и вниз по твёрдому органу, делая это так чертовски медленно, что Лалли хотелось просто выть волком от желания ускориться и самому толкаться в мягкую и приятную ладонь, но младший не позволял. Его рука плавно скользила по нежной и до сорвавшейся крыши чувствительной части тела, член крепчал и твердел с каждой секундой.

На мгновение Олли остановился и снова взял тюбик с лубрикантом, на этот раз выдавливая содержимое на другую ладонь. Через секунду Томми почувствовал прохладную жидкость на мошонке. До безумия аккуратные и нежные пальцы поглаживали её и осторожно перебирали яички, доставляя мучительное удовольствие. С его губ слетел первый стон.

— Да, вот так, — улыбнулся в ответ Матела и второй рукой стал снова двигать по члену то вверх, то вниз в такт массирующим движениям по яичкам.

— Олли… — простонал старший, закрывая глаза. Имя прозвучало совсем тихо, но блондин услышал его и снова расплылся в улыбке, не прекращая своих движений. Его член уже тоже стоял, и парень даже больше не пытался предпринять никаких действий, чтобы его успокоить. Ему не нужно никаких прикосновений. Хотелось кончить только от того, как Лалли стонет его имя, по инерции толкаясь в сжимающую большой орган руку.

— Боже… — Томми тяжело дышал, — Что же ты делаешь… — его член напрягся и начал пульсировать, что Матела сразу почувствовал своей рукой:

— Ммм, — промычал он, облизывая губы. Старший не смог вытерпеть этой сладкой пытки:

— Олли, блять! — он, еле найдя в себе оставшиеся после массажа силы, взметнул руку вверх и притянул парня за шею к своему члену, заставляя насадиться на него ртом. Тот послушно разомкнул губы и впустил уже изливающийся спермой орган в себя. Томми издал несколько более громких стонов и убрал руки с шеи младшего, опуская их на кровать и понимая, что в его огромном и мускулистом теле не осталось ни капли сил.

Матела сглотнул всё до последней капли, морщась от неприятного привкуса лубриканта, и потянулся за влажными салфетками, лежащими на тумбочке. Вытащив из пачки пару штук, он вытер руки от смазки и протёр уже полуупавший член Томми, от чего тот слегка дёрнулся.

Наступила немного неловкая тишина, которую Лалли поспешил нарушить:

— Олли, — позвал он парня, всё ещё пытаясь восстановить дыхание.

— Что? — отозвался тот, укладываясь рядом на кровать.

— А как же ты? — член младшего стоял колом.

— Я в порядке, он сам упадёт, — улыбнулся тот.

— Нет, он слишком напряжён, — Томми, не чувствуя собственной руки, поднял её и обхватил член Матела ладонью. Тот прикрыл глаза и толкнулся в тёплую руку, сладко постанывая:

— Ммм… да… обожаю твои руки… — ему хватило пары движений, чтобы бесстыдно кончить, потираясь пульсирующей головкой о пальцы старшего.

— Какой чувствительный мальчик, — улыбнулся Лалли. К нему стали возвращаться силы, но тело по-прежнему было ватным после массажа. Он протянул вторую руку к пачке с салфетками и достал одну штучку, вытирая член Олли и свою руку.

Откинув на пол салфетки и смазку, они просто лежали на кровати, смотря в потолок, абсолютно не в состоянии двигаться.

Матела смог подняться первым:

— Давай я роллы закажу?

— Отличная идея, — согласился Томми. Младший помог ему надеть боксеры, и парни, оформив заказ через приложение, просто лежали в обнимку до приезда курьера.

***</p>

— Меня после твоего массажа в сон клонит, — пожаловался Лалли, откладывая палочки и пустую упаковку из-под роллов.

— Спи, отдыхай, — сказал Олли, — Нам никуда не надо, а у тебя рейс, тебе нужно набираться сил перед дорогой.

— Идти совсем никуда не хочется, — старший забрался под одеяло в уютную постель, — Пойдёшь ко мне?

— Если честно, то я боюсь, что у меня дома после тебя бессонница будет, — признался Матела, залезая в кровать рядом с Томми, — Ты такой тёплый. Я привыкну, буду без тебя мёрзнуть и не усну.

— Что ж тебе всё время холодно? — спросил тот, обнимая парня, — Я тебя согрею, и тебе наоборот теплее будет.

— Ну не знаю, — несмотря на своё опасение, Олли всё равно позволил старшему обнять себя и крепко уснуть. Да он и сам задремал в тёплых объятиях, растаяв в сильных руках.

***</p>

Ближе к четырём часам вечера парни проснулись. Им обоим нужен был отдых, нужно было выспаться перед тяжёлой дорогой и работой. В номере и нежных объятиях друг друга было тепло и уютно, так, что покидать это место совершенно не хотелось.

— Так лень куда-то идти, — к Томми всё ещё не до конца вернулись силы после расслабляющего массажа, — Даже просто вниз спускаться не хочу.

— Если роллы были утром, то сейчас мы можем заказать пиццу, — предложил Олли.

— Давай, — согласился тот.

Во время ожидания курьера разговор зашёл о том, что будет после того, как в Хельсинки их пути снова разойдутся.

— Мы же будем общаться, да? — спросил Матела.

— Конечно, — согласился старший.

— Как только будешь в Хельсинки, пиши и заезжай в гости. Когда у меня нет отпуска, я всегда там, — проинформировал Олли.