Вроде бы ничто не может нарушить идиллию, но… (1/2)

Парни проснулись от звона будильника — десять утра. Томми был в приподнятом настроении от мысли, что сегодня заберёт свой грузовик и продолжит рейс. Быстро собрав вещи и прибравшись в номере, они вдвоём спустились вниз, позавтракали в столовой на территории отеля и сели в арендованную Ауди. Перед тем, как забирать грузовик, нужно вернуть машину в каршеринг.

По дороге Томми думал над разговором с Олли по поводу их необычной дружбы, который был вчера вечером. Его всё устраивает: прекрасная компания симпатичного парня, весёлая и нескучная дорога вдвоём и восхитительный секс по ночам. Но почему Матела задал ему тот вопрос? Что он имел в виду под фразой «неправильно дружим»? Неужели он влюбился в него, и надеялся услышать какой-то намёк на взаимность?

Да нет. Бред какой-то…

Олли даже не пытался скрыть того, что мечтал о таком партнёре всю свою осознанную жизнь. Не скрывал того, как ему хорошо в одной постели с Лалли. Могут ли за этим скрываться чувства? Или он — просто похотливая шлюшка, которой нужен лишь огромный член и больше ничего?

Тогда к чему был тот вопрос? И такая странная усмешка в голосе?

Матела прямым текстом сказал, что его устраивают те отношения с Томми, которые у них сейчас есть. Может, он действительно начал тот диалог в шутку, стараясь разрядить напряжённую атмосферу, повисшую в номере?

Голова трещала по швам от обилия мыслей, которые накручивались друг на друга, ухудшая ситуацию. Мозг так нагружен, что начал посылать болевые импульсы в виски. Томми зажмурился, потирая их двумя пальцами.

— Ты в порядке? — спросил Олли, заметив это.

— Да, просто голова немного болит.

— Помассируй между бровей, — подсказал медбрат, пользуясь своими знаниями, — Если не пройдёт, доедем до каршеринга, я тебе таблетку дам, у меня с собой.

— Залечишь меня нахер, — усмехнулся водитель, — Само пройдёт.

— Помассируй. Нельзя терпеть головную боль, плохо сказывается на организме, — настоял Матела, на что старший просто закатил глаза и начал потирать двумя пальцами между бровей, продолжая массаж до самого каршеринга.

Боль не ушла. Мысли так и не покинули беспокойной головы. Он подумал о том, чтобы поговорить с Олли об этом ещё раз, когда они будут в грузовике.

***</p>

Сдав машину, парни вышли на крыльцо офиса.

— Как голова? Всё ещё болит? — заботливо спросил Матела.

— Ага, — кивнул Томми, на что младший снял с плеч рюкзак, достал бутылку воды и шуршащую пластинку с белыми таблетками. Выдавив одну, он протянул её Лалли. Тот закинул её в рот, запивая водой.

— Пойдём, — сказал он.

— Если у тебя что-то случилось, я могу выслушать, — ненавязчиво сказал Олли, давая понять, что рад помочь другу.

— Да я всё думаю о том, что ты мне вчера вечером сказал, — парень мгновенно решил не откладывать этот разговор до грузовика.

— В смысле? — Матела насторожился.

— Ну, про дружбу, — пояснил он, — Ты сказал, что тебя не напрягает… это… Ну, ты понял, — младший кивнул, — Но при этом ты сказал, что мы «неправильно дружим». И у меня в голове немного не укладывается. Я не понимаю, что ты действительно думаешь по этому поводу.

— Да всё в порядке, — улыбнулся младший, — Если ты помнишь, я к тебе приставал, а не ты ко мне.

— Да, но меня очень смутило то, что ты об этом заговорил, если тебе всё нравится, — сказал Томми.

— Я хотел узнать твоё отношение к этому.

— Но ты назвал это неправильной дружбой? — снова напомнил старший.

— Согласись, дружба не подразумевает то, что было между нами в грузовике и в отеле, — подмигнул ему Олли.

— Согласен, — выдохнул Лалли, — То есть всё в порядке?

— Да, — с доброй улыбкой ответил младший.

— И мы можем ничего не менять?

— Да, — снова сказал он.

— Хорошо, — Матела провёл ладонью по его предплечью, чтобы тот успокоился.

К двенадцати дня, точно вовремя, они подошли к автосервису.

— Здравствуйте, — к ним вышел тот же мужчина.

— Здравствуйте, — улыбаясь в предвкушении увидеть свой грузовик, сказал Томми.

— Можете забирать машину. Оплата в кассу, — он показал на девушку за компьютерным столом за своей спиной.

— Спасибо огромное, — они пожали друг другу руки, и парни прошли расплатиться. Лалли без лишних слов приложил телефон к терминалу, и они наконец-то забрались в любимую уютную кабину.

— Наконец-то, — водитель с улыбкой, как у ребёнка, лёг на руль, обнимая его. Олли рассмеялся:

— Ты такой счастливый.

— Да, — погладив обивку руля, Томми взял рацию и сообщил начальнику о том, что машина снова в строю, и он выезжает в сторону Хельсинки. Матела и раньше даже думать не смел о том, что старший влюблён в него, но сейчас окончательно понял: Лалли любит только свою машину.

До Хельсинки около восьми часов езды, то есть теоретически они могут приехать туда сегодня поздно вечером. Но, скорее всего, по пути снова возникнут помехи, которые помешают парням приехать вовремя.

— У меня выгрузка в следующий понедельник утром, — это ровно через шесть дней, — Что я буду столько времени в Хельсинки делать? — думал старший.

— Ну, хочешь, я тебе город покажу, — предложил Олли, — Ты же всё только проездом видел.

— Тебе же на работу?