Когда человек любит, он всё, что угодно, вытерпит (1/2)

Заправив полный бак и припарковавшись на ближайшей АЗС, парни перешли в спальник грузовика.

— Я скучал по этой уютной мини-квартирке, — с улыбкой сказал Олли, осматривая уже знакомое место и садясь за стол.

— Да, у меня тут хорошо, — Томми занялся приготовлением ужина, — Что кушать будешь?

— Я ещё не доел то, что тётя положила, — Матела достал свой рюкзак.

— А, окей, — они стали накрывать на стол, Лалли поставил чайник и заварил чай.

Снова повисла тишина, а всё потому, что прямо перед глазами парней стояла та самая кровать, на которой произошло то, что не выходило из мыслей их обоих всё это время. В помещении образовалось сильнейшее напряжение.

Олли разогрел блинчики, которые ему положила тётя, а Томми достал купленный в каком-то супермаркете ланч-бокс.

Они ели молча, стараясь не смотреть друг другу в глаза, а только подглядывали на стоящую рядом кровать. Обоим тяжело сдерживать свои желания сейчас.

« — Боже, давай ты просто снова начнёшь ко мне приставать? — пронеслось в голове старшего, — Я устал мучаться в этой кровати один после того, что ты устроил здесь пять дней назад!»

« — Томми, блять, ну ты же сильный и суровый мужик! Подойди и схвати меня уже своими огромными руками! — мысленно хныкал Матела, — Ты же прекрасно знаешь, что я не буду сопротивляться!»

— Чай или кофе? — вдруг спросил водитель, вставая из-за стола и подходя к раковине, чтобы сполоснуть коробочку из-под ланча.

— Чай, — с хрипом ответил Олли, — Спать скоро.

— Что у тебя с голосом? — Лалли не смог не заметить эту хрипловатость.

— Не знаю, может, приболел, — отмазался тот, прочищая глотку.

— Нечего было под дождём стоять, — припомнил Томми, с упрёком усмехаясь, на что младший только рассмеялся.

Снова тишина. Оба парня боятся начинать разговор и чем-то выдать своё желание. Они ведь друзья. Это неправильно. Общаться по переписке так, как будто вы чуть ли не братья со школы, и при этом трахаться, как животные, при каждой личной встрече. Так нельзя. Нужно выбирать: либо они друзья, либо они пара.

Только вот как к этому прийти? Кто должен начать говорить об этом? И как совладать с этим, когда вы живёте в разных городах, а один из вас всё время проводит в дороге, катаясь по стране и не только?

— Расскажи ещё что-нибудь про тётю, — попросил Томми, стараясь хоть как-то сгладить неловкое молчание и повисшее в воздухе напряжение.

— За это время не так много всего произошло, — ответил Матела, — Типичный отпуск у тёти. Ел, спал, играл с братом в приставку. Я тебе уже всё рассказал, — он опустил голову, — Расскажи, что в рейсе было?

— Дорога ещё менее разнообразна, чем отпуск у тёти, — хмыкнул водитель, — Я тоже уже всё рассказал. Может, ты про свою работу ещё что-нибудь расскажешь?

— А что? — задумался Олли, — Я просто медбрат. Ставлю капельницы, делаю уколы, провожаю пациентов на процедуры, делаю перевязки и прививки, ухаживаю за теми, кто не в состоянии сделать это сам.

— А разве на операциях ты не присутствуешь? — спросил Лалли.

— Вообще медбратьев туда впускают, но у меня пока опыта работы мало. Может, через полгода или год возьмут, — сказал младший, — Я же не нейрохирург какой-нибудь или микрохирург, моя работа не такая интересная.

— Ну всё равно. Расскажи что-нибудь интересное, — не унимался водитель.

— Всё, что я помнил, я уже рассказал, — вздохнул Олли.

— Расскажи что-нибудь о себе тогда, — Томми сделал глоток чая.

— А что? — распахнул голубые глазки младший.

— Ну, что-нибудь из личной жизни, — будто ни на что не намекая, попросил Лалли.

— Ну, у меня было не так много партнёров, — он засмущался, — Самые серьёзные отношения были два с половиной года, мы даже жить вместе начали.

— Парень или девушка? — спросил старший.

— Девушка. Потом разошлись, и я теперь один живу в квартире, которую мы снимали вдвоём, — он усмехнулся.