Только с тобой (2/2)

— Нет, — прошептал младший, отрицательно помотав головой, и сильнее сжал пальцами покрывало, — Боже, возьми меня, прошу.

— Горячий мальчик, — Томми облизнулся, любуясь податливым телом под собой, — И такой послушный, — он стал ускоряться, входя глубже и сжимая молочные бёдра. Парень под ним слишком сильно хочет его, и это не может не возбуждать. Лалли и сам уже с ума сходит от этого стройного тела, которое выгибается навстречу его толчкам, а стоны Олли выбивают из него последнюю выдержку и сводят с ума.

— Томми, боже, ещё… — Матела то прогибался в спине, откидывая голову назад и взмахивая взмокшими кудряшками, то падал на кровать, утыкаясь в подушку, и кричал во весь голос.

В нём не осталось ничего от того милого и скоромного парня, работающего в больнице и вежливо общающегося с пациентами. От стеснительного путешественника автостопом также не осталось и следа. Только развратный дьяволёнок, соблазняющий мускулистого водителя изгибами своего податливого тела и узостью принимающей его член дырочки.

— Олли, ты доводишь меня до края, — Лалли проводил руками от шеи и плеч к ногам, стискивая пальцами нежную кожу, и наслаждался криками парня и запахом его волос. Он безумно приятный: лёгкий цитрусовый аромат возбуждает и расслабляет одновременно. Томми уже входил во всю длину и двигался достаточно быстро. В глазах Матела уже скопились слёзы от перевозбуждения. Ему просто сносило крышу то, как старший прижимает его к кровати своим большим и сильным телом. Его напор и жар сбивают дыхание, с каждой секундой желание только растёт. А ведь так и не скажешь, что эти парни знакомы от силы шесть часов.

— Томми… Томми… — хныкал Олли, уже чуть ли не теряя сознание от нахлынувших эмоций, — Хочу полностью, — он всхлипнул, стараясь вкатить слёзы обратно в глаза. Лалли заметил его мокрые ресницы:

— Ты всегда такой чувствительный? Или тебе больно?

— Не обращай… ах… — член внутри задел чувствительную точку, — … внимания. Полн-ностью… пож-жалуйста, — он с трудом дышал.

Старшему стало приятно от того, что он смог довести Матела до такого состояния, в груди разлилось сладостное тепло и грело его и без того горячее тело. Корни волос намокли от пота, русая чёлка спадала на лицо и лезла в глаза. Светлые кудри Олли рассыпались по шее парня, а его руки совсем ослабели в экстазе.

Томми ускорился и лёг всем телом сверху на младшего, просовывая левую руку под его грудь и прижимая к себе, а правой рукой стискивая бёдра до красных следов, от чего Матела закричал во весь голос и всхлипнул:

— Боже, как же с тобой хорошо, — слёзы всё же скатились по щекам.

— Тшш, не плачь, — прошептал ему на ухо старший и смахнул солёные капельки с горячей раскрасневшейся кожи, после чего на мгновение вытащил член и перевернул Олли на спину. Грудь парня медленно вздымалась, он тяжело дышал и всхлипывал, а ноги тем временем сами раздвигались шире, и бёдра приподнимались чуть выше.

— Шикарное тело, — восхитился Лалли и снова вошёл внутрь, устраивая руки на чуть заметной талии младшего. Он сам слегка постанывал и тяжело дышал — этот парень доставляет нереальное удовольствие.

— Бооожеее, — не сдерживаясь, кричал тот, сминая покрывало, одеяло и простынь под собой. Он метался из стороны в сторону, выгибался до боли в пояснице и кусал покрасневшие губы.

С одной стороны, уже так не терпится получить разрядку. Член твёрдо и уже даже немного болезненно стоит и пульсирует, истекая смазкой, а по телу разносится электрический ток, заставляя парня дрожать и стонать во весь голос. Но с другой стороны, как же не хочется, чтобы это блаженство заканчивалось! Хочется застыть в этом положении, абсолютно обнажённым, открытым и доступным, под высоким, сильным и красивым мужчиной, который так неистово вбивается в его тело, отдаться ему полностью, как он и мечтал, как ему снилось в самых неприличных снах, который сжимает его кожу до синяков и красных отметин, который доводит до потери сознания своим огромным членом, и который одним взглядом может поставить его на колени или вжать в кровать. С ним хорошо. До одури, до дрожи в коленках, до хрипов в горле из-за стонов, до слёз и до боли хорошо.

Да, мечта сбылась. Но завтра они расстанутся и, возможно, больше никогда не увидятся.

Томми ускорился в последний раз, слегка меняя угол проникновения, и грубее впился ногтями в нежную тонкую кожу на бёдрах парня. Олли вскрикнул, хватая старшего за плечи, и в ту же секунду его член запульсировал, а из головки вырвалась струя спермы, моментально испачкав его живот. Тело выгнулось, Матела сжал покрывало до хруста ткани и зажмурил глаза, но слёзы всё равно прокатились по щекам. С губ слетали громкие стоны и всхлипы, по коже бежали мурашки.

— Ого, — удивился Томми, ведь он даже не успел прикоснуться к органу парня. Его поражала такая чувствительность, ведь с ним в постели ещё никто так не кричал, не отдавался ему и не кончал без единого прикосновения к себе.

Такая реакция Олли на его действия не могла не свести с ума.

Внизу живота сладко заныло, а член стал будто каменным. Лалли понял, что он близок к финалу. Шикарное тело выбивает из него последний самоконтроль, но ему так не хочется выходить из этого образа статного и сильного мужчины.

Чтобы из груди всё же не вырвался несдержанный стон, он, почувствовав, что кончает, впился в губы Матела. Тот этого явно не ожидал, но всё же ответил на поцелуй с томным выдохом прямо в рот парня, чувствуя, как внутри пульсирует член.

Отойдя от сильнейшего за последнее время оргазма, Томми вышел из горячего тела, поднялся с кровати, снял и выкинул использованный контрацептив и достал из ящика влажные салфетки.

— Ты в порядке? — спросил он Матела.

— Угу, — тихо отозвался тот, будучи явно не в силах пошевелиться.

Томми стёр сперму с его живота влажной салфеткой:

— Можешь сходить в душ на заправке, если тебе нужно.

— Нет, спасибо, — он всё ещё с трудом мог дышать, — Салфеток хватит, — Олли попытался встать, чтобы достать из пачки ещё одну, но тело настолько ослабло и размякло, что совсем его не слушалось. Он, хныкнув, снова упал на кровать.

Лалли уже успел надеть боксеры и, увидев мучения Матела, по-доброму усмехнулся:

— Давай помогу, — он самостоятельно снова раздвинул бёдра младшего в разные стороны и провёл салфеткой по всё ещё пульсирующему колечку мышц, стирая смазку.

— Спасибо, — хрипловатым голосом сказал Олли. Томми помог ему также надеть боксеры и перенёс парня на другую сторону спального отсека, усаживая за стол, а сам пошёл разбирать кровать. Стрелка часов близится к десяти вечера, а завтра ранний подъём, и пора готовиться ко сну.

— Ты всегда такой чувствительный или только со мной? — спросил Лалли, снимая покрывало с кровати.

— Только с тобой, — ответил Олли, наливая воду в стакан и залпом выпивая её.

— С чего бы? — усмехнулся старший.

— Я всегда мечтал переспать с таким мужчиной, как ты, — честно признался Матела, хотя стеснение уже понемногу начинало к нему возвращаться, и он не смотрел парню в глаза.

— С таким, как я, это с каким? — не понял тот.

— Который был бы в два раза крупнее и сильнее меня, — щёки начали краснеть.

— И как тебе? — с ухмылкой поинтересовался Томми, поправляя простынь и взбивая подушки.

— Это лучший секс, который у меня когда-либо был, — снова прозвучало признание, но на этот раз блондин прикрыл лицо волосами.

— Да ладно тебе стесняться, — когда Лалли это заметил, младший покраснел ещё сильнее, — Уже стесняться нечего. Мне тоже понравилось. Ты выполнил своё обещание, — он подмигнул Олли и кивнул на кровать, приглашая лечь. Тот встал со стула, но ноги по-прежнему отказывались держать тело, и он сразу же опустился обратно. Водитель усмехнулся и подошёл к нему, взял на руки и отнёс в постель:

— Ты спать будешь или ещё посидишь?

— Спать, — ответил младший, двигаясь к стене.

— Я тоже, — Томми взял свой телефон, — Сейчас, только будильник заведу, — он выставил время 09:00, включил звук и, погасив свет в спальнике, тоже лёг в кровать.

— Спокойной ночи, — сказал Лалли и повернулся на бок, спиной к Олли.

— Спокойной ночи, — тот отвернулся к стене и мгновенно уснул.