Глава 8, часть 1: Прибытие в Ур. (2/2)

- Это всё равно что бороться огнём с огнём, - почти прошептала Су. – Говорят, око за око – и весь мир ослепнет…

- О, я прекрасно об этом знаю, - Энея остановилась у окна и плечом прислонилась к стене рядом с ним. – Видишь ли, важно говорить на языке, который люди понимают, если хочешь, чтобы тебя поняли. К сожалению, в случае с моим отцом приходится заходить настолько далеко. Если он решит меня сжечь, то в конце от него самого тоже останется лишь пепел.

- К тому же, не недооценивай чистый объём урона, который нанёс Шамаш, едва ли столкнувшись с какими-либо последствиями естественным путём, - добавил Ниалл.

- А что насчёт тебя, Энея? – Никкаль нахмурилась. – Я имею в виду, что нападать на одного из Пяти – это серьёзно.

- Во-первых, не было никаких доказательств, что это Нея разрушила ту часть горного массива, даже Иштар не была уверена, что хоть один маг на это способен, потому что подобного уровня разрушение духовных источников почти невозможно. Единственная причина, по которой мы предположили, что это дело рук Камешка – это то, что гора была разрушена в ночь её исчезновения. Когда она вернулась к существованию, то на встрече с Четвёркой подтвердила, что это была она.

- Что за встреча?

- Моё исчезновение и последовавшие за ним поиски тогда наделали много шуму в Зиккурате, так что нам пришлось дать Энки знать о моём возвращении. Спустя неделю я была приглашена на аудиенцию с Четырьмя, чтобы… объясниться, и подобного рода приглашение нельзя не принять: после того, как мне удалось избежать всех усилий и ресурсов Пяти, брошенных на мои поиски, мне стоило быть благодарной, что это не арест и не допрос. Моя мама и Ниалл отправились в Ур на ту аудиенцию вместе со мной.

Энея рассказала девочкам, о чём шла речь во время той долгой встречи. Как она вежливо отказалась рассказывать, где провела те тридцать восемь лет, но признала, что это она разрушила тот кусок горы, настолько важный для Энлиля. Как она убедила Энки и остальных, что это не протест против правления Пяти, а всего лишь вражда и месть внутри семьи. Как Иштар рассмеялась и сказала, что Энея её лучшая ученица – и как Энея поклонилась ей, прижав четыре пальца к ключице, и вежливо ответила, что она всего лишь достойная дочь своего отца. Как Шамаш сказал, что Энее стоит перестать выделываться и благодарить Четверых, что они не собираются её казнить за то, что она сделала – и как Энея встала со своего места, взяла один из коллекционных кинжалов Энки, выставленных в той зале, опустилась на колени прямо перед креслом своего отца и предложила ему самостоятельно её казнить этим самым кинжалом. Её шея была открыта, и он мог легко перерезать ей горло или просто вонзить кинжал ей в сердце, если так сильно желал ей смерти. Как Шамаш прорычал ей подняться с колен и прекратить это – и как Энея просто смотрела ему в глаза пока не почувствовала, что одержала верх, и лишь затем встала и вернула кинжал на его законное место. Как Энея вернула ему все свои медальоны с его гербом, формально отказываясь от статуса дочери Повелителя Шамаша. Как сразу после у Энеи была аудиенция с одним лишь Энки, во время которой она заверила его, что будет держаться подальше от столицы и работать на Нейт, а также пообещала помочь Четвёрке в поисках, если кто-нибудь ещё однажды бесследно исчезнет, как она. Как Энея с мамой и Ниаллом покинули Ур в тот же день, и с тех пор она здесь не появлялась.

- Я понимаю, почему Энки спустил это всё тебе с рук, - согласилась Никкаль, зная, как много Энея значила для Ниалла и его матери.

- Не только поэтому, - с едва заметной усмешкой сказал мужчина. – Он так никогда и не дал указа начать развёрнутые поиски способов спасти Энлилю жизнь. Этим занимались только сам Энлиль и Шамаш.

- Что?! – Су этого явно не ожидала. – Разве Пятеро не хотят беречь жизни хотя бы друг друга после того, как тысячу лет были… командой, если это можно так назвать?

- Зиккурат – безумное место, - просто ответила Энея. – Никогда об этом не забывай.

- Вот именно, - согласился Ниалл. – Словами не передать, как мы с Камешком были рады, когда стало понятно, что Академию нам придётся строить в лесной глуши далеко-далеко от Ура. А чтобы ты ещё лучше понимала, в каком положении в итоге оказался Энлиль, я лишь скажу, что со дня исчезновения Энеи Шамаш неустанно пытался загладить вину перед Нейт за то, что он сделал во время той битвы, потому что её он предал сильнее всего.

- О да, моя мама всегда занимала особое место в сердце моего отца и была исключительным человеком в его жизни, что заставляет Энлиля его ревновать и сильно нервничать. От его предательства, в прочем, это её не уберегло, что грустно: мои родители были достаточно близки, чтобы завести совместного ребёнка, моя мать действительно доверяла Шамашу, и так было веками.

- В день, когда я и Нейт отправились в Зиккурат, предполагая, что это Шамаш похитил Нею, она начала с того, что бросила в него кресло, а потом погналась за ним. Лучший способ для мага огня защититься от ожогов чужого пламени – это окружить себя собственным огнём, так что какое-то время они оба являли из себя два гигантских огненных шара, разрушающих всё на своём пути, пока Нейт его не пересилила, подпитываемая чистым гневом. По моему скромному мнению, самым мудрым решением моего отца было тогда не вмешиваться – он просто бежал за ними следом и тушил всё, что они поджигали. Я и Энлиль переглянулись и решили остаться в стороне, потому что вид Шамаша, простите, выхватывающего по самое не хочу – это восхитительное зрелище. В тот день начались полномасштабные поиски Энеи, а я и Нейт ушли в отставку – я как генерал, а она как военный советник, коим являлась много веков.

- Поэтому у неё была та встреча с Шамашем за два дня до битвы, - припомнила Су. – Полагаю, это отбросило на неё тень большую и тёмную, учитывая итоги битвы.

- Так и есть, - подтвердила Энея. – Как человек, однажды делавший доклад о моей маме, ты помнишь, что зовётся «Золотой декадой Нейт»?

Су кивнула, цепляясь за отрывки нужной информации, существующей в её памяти:

- Это период времени, когда Нейт сделала бесчисленное количество открытий и изобретений, в одиночку давая человечеству по крайней мере век прогресса во многих сферах – от философии до металлургии, от математики до медицины, от права до архитектуры. И это было не так давно… - девушка остановилась и побледнела. – Золотая декада Нейт началась вскоре после завершения войны сорок лет назад и используется как доказательство того, что правление и превосходство магов способствует общему благу.

- Когда выяснилось, что Энеи просто не существует, и нам оставалось только ждать и надеяться, Нейт стала изолировать себя в своём кабинете дома днями и неделями, пока мне или моей маме не удавалось убедить её сделать перерыв и провести с нами немного времени. Она была невероятно продуктивной в те годы, постоянно работая, чтобы отвлечься от реальности. Мой отец прекрасно об этом знал, но не постеснялся использовать достижения Нейт в целях восхваления правления Пяти.

- И Нейт… просто позволила ему? – Никкаль нахмурилась в неверии.

- Ей уже было всё равно, - ответил Ниалл, думая о том, как Нейт всегда говорила в кругу семьи, что довольство Энки – главная цель многих решений, принимаемых в Зиккурате. – Что до Шамаша, ему хватило наглости хотеть вернуть Нейт, но она ясно дала ему понять, что снова с ним заговорит только если он либо обернёт время вспять и сделает так, чтобы той битвы не случилось, либо вернёт их дочь домой. Следующие несколько десятилетий Нейт провела, игнорируя само существование Шамаша даже когда он стоял прямо перед ней.

- Кстати, знаете, почему мой отец помимо всего прочего считается покровителем образования и просвещения? – Энея спросила девочек, хитро переглянувшись с Ниаллом.

- Потому что это символично? – предположила Никкаль. – Он Повелитель Огня, огонь даёт свет, свет делает возможным просвещение.

Это умозаключение заставило обоих старших магов улыбнуться, а затем Ниалл сказал:

- Это имеет смысл, но ещё он многое делал, чтобы доступ к образованию становился открытым для всех без исключения, с тех пор, как познакомился с Нейт, чтобы заполучить её благосклонность. За тридцать восемь лет отсутствия Энеи Шамаш инициировал открытие пятидесяти четырёх школ, семнадцати библиотек и университета – всё это только чтобы Нейт возобновила с ним общение.

Информация была для Никкаль и Су впечатляющей, и они согласились, что это не мало.

- И он делал всё возможное, чтобы загладить перед Нейт вину. Однажды я навещал наших мам и имел возможность понаблюдать за поразительным небольшим шоу. Это была прекрасная ночь в середине лета, я сидел на подоконнике в нашей с Неей спальне, пил чай… - Ниалл не поленился описать обстановку, улыбаясь. – Думаю, мне куда больше, чем Нейт, понравился вид Шамаша, кидающего камешки в окно её спальни и кричащего, как он сожалеет и как сильно она ему нужна.

- Немного моральной компенсации? – рассмеялась Энея.

- Шамаш действительно сделал бы для Нейт всё, что угодно, - пожал плечами Ниалл, не скрывая, как сильно ему нравится этот факт. – Она может вить из него верёвки и вообще всё, что ей заблагорассудится.

- У твоей мамы был ручной Энки, - Энея усмехнулась и посмотрела на девочек. – Только представьте, как для нас всех это было удобно.

- Ещё я знаю, что однажды Шамаш пытался спросить Нейт, знает ли она способ спасти Энлиля. Насколько мне известно, она сказала ему сжечь его дотла. Он больше никогда не смел поднимать эту тему в её присутствии.

- И хоть я и инициировала медленную погибель Энлиля, мой отец не прекратил ежемесячно выдавать деньги на моё содержание даже в тридцать восемь лет моего отсутствия. Он не пропустил ни единой выплаты со дня моего рождения, и это очень неплохие деньги.

Девочкам понадобилось некоторое время, чтобы обдумать всё услышанное и осознать, насколько это сложная и запутанная ситуация.

- Ты не жалеешь? – расплывчато спросила Су, сама не зная, что именно имеет в виду.

Её вопрос заставил Энею задуматься, и с минуту она пустым взглядом изучала листья цветка в глиняном горшке на подоконнике.

- Правда в том, что он был действительно хорошим папой и я потеряла его в той битве, - наконец ответила девушка. Никкаль и Су впервые слышала, чтобы она упоминала Шамаша как своего папу. – Теперь он всего лишь ещё один человек, который никогда не получит моё доверие и прощение. Мне жаль, что всё кончается так, но я не жалею о том, что сделала. Я бы сделала это снова.

Энея знала, что её отец был вне себя от счастья, когда Нейт забеременела ей. Он был рядом, когда она родилась, он стал самым первым после повитухи человеком, который взял её в свои руки. Он всегда был рядом, когда она в нём нуждалась. Всё было хорошо между ними, пока в один день это всё не обратилось пеплом от его собственного огня, умерло вместе с отрядом Ниалла и сотнями тех беззащитных людей, что он убил.

Ниалл смотрел на любимую с понимающим беспокойством, прекрасно зная, что она потеряла, потому что он провел с ней всю свою жизнь. Его отношения с собственным отцом едва ли когда-то покинули пределы официальности и формальности: Энки действительно любил его мать, но сам Ниалл был просто ещё одним из ста двадцати восьми. Энея для своего отца была любимой маленькой принцессой. Мужчина стал бы отрицать это и под страхом смерти, но глубоко в душе он знал, что тогда, в детстве, Шамаш принимал больше участия в его жизни, чем Энки, просто потому что Ниалла и Энею редко разлучали. В любом случае это было настолько давно, что уже не имело никакого значения.

Никкаль прочистила горло и осторожно спросила:

- Так… что мы будем делать? У нас не так много времени, если Церемония состоится через три дня.

Энея присела на диван рядом с Ниаллом и взяла кусочек халвы, чтобы немного поднять себе настроение.

- Ты сказал отцу, что сейчас путешествуешь со мной? – спросила она, прежде чем вкусить сладость.

- Сказал. Значит, нам, вероятно, стоит переехать в наш дом, чтобы ни у кого не возникло вопросов, почему мы не там, - сказал он и увидел, как просияли Никкаль и Су. – Полагаю, Камешек уже рассказала вам о доме? С другой стороны, если мы собираемся промышлять чем-то подозрительным, разумней было бы остаться здесь.

- Если я теперь официально в Уре, я могу сходить проведать Ияра, - предложила Энея. – Просить Энлиля отпустить нашего дорогого лучшего друга – занятие бессмысленное, но я могу попросить своего отца позволить мне увидеться с Ияром и дать ему знать, что мы рядом. Готова поспорить, Шамаш не откажется меня принять.

- Можно мне пойти с тобой? – Никкаль широко распахнула глаза в предвкушении.

- Даже нужно, - заговорщицки ответила Энея, чуть наклоняясь вперёд. – У меня есть план: я приведу тебя на аудиенцию с моим отцом, чтобы показать, что ты в городе, и попросить его о двух вещах – подождать с обменом до окончания Церемонии и позволить нам увидеть Ияра, чтобы мы могли убедиться, что он в порядке. Если он не согласится и попытается тебя арестовать, у тебя есть знак Энки. В то же самое время у меня будет возможность «осмотреться» с помощью магии, чтобы нам не пришлось действовать вслепую. Я и Ниалл прекрасно знаем весь Зиккурат и сможем строить планы в зависимости от текущей ситуации.

После коротких раздумий Ниалл согласился:

- Я не против. Но: ты уверена, что готова увидеться с Шамашем?

- Честно, не знаю, но не беспокойся, - Энея пожала плечами. – К тому же, если мой отец действительно скоро умрёт, то, думаю, я хочу увидеть его в последний раз и посмотреть ему в глаза. Не знаю, в прочем, что я хочу там увидеть.

- Это, конечно, замечательно, что у Ники есть знак Энки и она в безопасности, но что, если они арестуют Энею? – спросила Су.

Ниалл неожиданно едва ли не хрюкнул от сдерживаемого смеха:

- В свои ранние годы Камешек дала нам всем понять, что гиблое это дело – пытаться удерживать её против её воли. Если её и арестуют, действительно желая содержать под стражей, то им по меньшей мере придётся сделать её соседкой Кингу.

- Кажется, это интересная история, - Никкаль улыбнулась, любопытствуя, что же случилось.

Энея была не против поделиться этой давней историей, хоть это было не лучшим воспоминание в её жизни, так что она начала рассказ:

- Летом, когда нам было одиннадцать, я провела неделю или около того со своим отцом в его резиденции на севере. Незадолго до того он – не знаю, за что – арестовал и приговорил к смерти несколько человек, и так получилось, что родственники кого-то из них были слугами в той резиденции. В один день, когда отец был занят своими обязанностями, меня похитили, чтобы выменять на помилование тех заключённых. В моём обеде было снотворное, я очнулась спустя несколько часов в какой-то хижине в заброшенной деревне в обществе своих похитителей, они все были людьми. Я не запомнила, что именно там происходило, но знаю, что они не ждали, что я буду бороться или пытаться сбежать. Я сделала послушный вид и ждала подходящего момента, который скоро настал: уже совсем стемнело, и они зажгли несколько факелов, упустив из виду, что я была рождена двумя могущественными магами огня и прекрасно знаю, как огонь работает, хоть это и не мой элемент. В итоге я устроила пожар, крупный пожар, а потом использовала магию земли, чтобы запереть тех людей в хижине и занять их делом. Затем я подожгла всю ту заброшенную деревню, чтобы и с земли, и с воздуха было легко заметить, что там что-то происходит. Перед тем, как её покинуть, я выкопала траншею по всему периметру, чтобы пламя не перекинулось на лес вокруг.

- Ты действовала очень смышлёно, - улыбнулась Су, глядя на Энею и представляя её одиннадцатилетней девочкой.

- Что ж, я всегда была сообразительной, - усмехнулась та.

- И очень смелой, - тихо добавила Никкаль. – Ты была всего лишь ребёнком…

- С родителями вроде наших тебе рано объясняют, что подобное может случиться и как себя вести в такой ситуации, - мрачно заметил Ниалл. – Мне в этом плане повезло больше, а Энни довелось дать всем понять, что она может за себя постоять.

- У меня было несколько ушибов, порезов и ожогов, но ничего серьёзного, я выбралась живой и почти невредимой. Тогда у меня ещё не было моего дополнительного «зрения», и я не могла знать, куда они меня привезли, это была самая настоящая глушь, поэтому я поднялась на холм неподалёку, соорудила себе небольшой костёр у кромки леса, чтобы не замёрзнуть, пока кто-нибудь не появится: меня учили, что в подобной ситуации поиск уже будет идти полным ходом. Я встретила семью ежей и сидела с ними, пока отец и его люди меня не нашли. Не думаю, что он когда-либо гордился мной сильнее, чем той ночью. Это происшествие также сформировало меня как личность: тогда я и решила быть немного диковатой.

Энея до сих пор помнила, как трясло её отца, пока он прижимал её к себе и целовал её макушку, раз за разом спрашивая, болит ли у неё что-нибудь и как она себя чувствует, и повторяя, как ему жаль, что это случилось, хоть она и прекрасно справилась. Весь полёт обратно к резиденции он крепко держал её, завёрнутую в мягкое одеяло, у себя на руках.

- Отец тогда казнил кучу народа, - девушка решила озвучить итог, чтобы подвести рассказ к завершению. – Всех тех заключённых, всех моих похитителей, которые выжили при пожаре, всех слуг, которые участвовали в похищении, и стражников, которые в тот день были на службе и позволили этому случиться. По воле моего отца умирали они долго и мучительно, к тому же он заставил их семьи и невиновных слуг и стражу наблюдать за казнью от начала и до конца, чтобы преподать им урок. Нет никакого смысла отрицать, что Шамаш купался в чужой крови.

Тишина была долгой. Никкаль и Су были заняты осмыслением истории и поймали себя на мысли, что в этом конкретном случае прекрасно понимают Шамаша и его жестокость. Ниалл обнял возлюбленную за плечи и уткнулся носом в её волосы, чтобы она чувствовала его присутствие после того, как ей пришлось достать это происшествие из глубин её памяти. Энея расслабленно насладилась его объятием, думая о своём, а потом сказала полу-решительно, полувопросительно:

- Пойдём домой?