Эпилог (2/2)

— А я… Я, в общем-то, ничего и не успеваю, — засмеялся Михаил, — но по этому поводу не загоняюсь. Всему своё время. Гастроли мы выстроили с умом, чтоб и дома побыть, и концерты отыграть. На концертах кайф, и дома работа идёт.

— А как жена ваша к такому графику относится?

— Нормально. Она во всём меня понимает. С девчонками занимается. Две дочки у нас, да… — он задумчиво почесал нос. — За будущее их тревожно. Какая-то херня в мире творится.

Пауза затянулась, и Светлане пришлось заполнять её сумбурной болтовней.

— Что сегодня ждёт зрителей на концерте?

— Что ждёт? Вы удивитесь, но их ждут песни группы «Король шутов», — выразительная бровь Михаила красиво изогнулась. — Как необычно, да?

— Я имею в виду, — Светлана смутилась и призвала на помощь весь свой профессионализм, — будут ли в программе особенности? Новинки, перформансы?

— Всё будет как обычно. А обычно у нас на концертах зашибись, — коротко ответил он.

— Великолепно. Ну и на этой позитивной ноте, я думаю, мы закончим. Спасибо огромное, Михаил, что пришли!

Миша выбрался из студии, раздав кучу автографов, вышел на крыльцо и закурил, прислонившись к стене. Он много раз пытался бросить, не смог и установил себе правило: не больше трёх сигарет в день. Сегодня была уже вторая. Радиоэфиры и общение с журналистами порядком выматывали. За многие годы публичности он, конечно, пообвыкся, но всё равно самую малость волновался. Приходилось держать себя в рамках. Впрочем, самоконтроль давался Мише легко. Иногда в его голове зарождались совершенно безумные мысли, но внутренний голос чётко их сортировал, оставляя только те, что приносили пользу. Полное сумасшествие накрывало Михаила лишь на концертах и спектаклях, да во время рисования. Вот там он отрывался по-полной, не думая вообще ни о чём, с головой уходя в выдуманные миры.

Миша докурил и отправился в гостиницу. Немного отдохнул и поехал на концертную площадку. Музыканты заканчивали саундчек и лениво, в шутку, переругивались.

— Опять струну порвал! — сокрушённо схватился за крашеную белобрысую голову бас-гитарист Балунов.

— Такой хуёвый ты басист, — отозвался Мишка, становясь на пороге зала. Это была давняя шутка, и все рассмеялась.

— Не я порвал-то, Миха. Это вон Лосик решил на моей басухе потренироваться.

— Я всё поменяю. Яш, дай струны.

— Держи, Саня.

— Где Поручик? — спросил Миша, кивая в сторону барабанов.

— Сейчас придёт. Килт свой потерял, бегают с Машкой, ищут, — объяснил Пашка Сажинов. — Мих, ты так и не записал плэйбэки?

— Нет. Сказал же, сам спою.

— Миша, все профессионалы так делают. Это не фанера, ну сколько можно объяснять? Голос будет объёмнее звучать.

— Я сам по себе объемно звучу. Зря что ли занимаюсь каждый день? Нет пока необходимости в плэйбэках вокала. Понятно излагаю?

— Очень понятно, шеф! — шутливо козырнул Паша и спорить больше не стал. Всё вместе они как следует отстроили звук и уселись в гримёрке.

Миха, как обычно, сел чуть в стороне с блокнотом и окунулся куда-то в себя. Он довольно легко сходился с людьми, обладая отличным чувством юмора и самоиронией, за свою насыщенную жизнь обзавёлся кучей знакомых и приятелей, ценил дружбу с ребятами внутри группы, но вполне мог обходиться без постоянного общения. Он не страдал от одиночества. Он наслаждался им и порой даже нарочно искал.

К Мише подсел Балу, осторожно кашлянул и тронул за руку, привлекая внимание.

— Мих, я тут классную штуку нашёл. Специально для тебя.

— Какую? — его глаза заинтересованно блеснули.

— Флоатинг называется. Капсула такая типа ванной с солевым раствором, только сверху закрывается. Лежишь в темноте, будто в невесомости, и остаёшься один на один с собой и своими ощущениями. Медитируешь, и всё такое.

— Я такую хрень каждую ночь проворачиваю, — хмыкнул Миша. — Перед сном руки-ноги раскидываешь в стороны и от всего отключаешься. Знаешь, как круто? Висишь почти среди звёзд, а внутри будто два человека разговаривают. Я… И ещё я. Сечёшь?

— Не очень. По-моему, это шизофрения называется, — рассмеялся Сашка.

— Нет, это не шиза. Это… Ну, вот читал про доктора Джеккила и мистера Хайда? Две стороны одного человека. У меня что-то похожее, только они, сущности эти, не противоположные, а… Просто разные. Но так удачно соединились во мне, что просто пиздец. Вот поэтому я такой типа талантливый. Разносторонний. Понял фишку?

Балу покивал, давно смирившись с небольшими странностями друга, которого считал истинным гением, и поднялся.

— Пошли на сцену, шизик.

— Сам такой, — отмахнулся Миха и раскатисто рассмеялся. Выпил традиционную рюмку коньяка, возле самого выхода на сцену закурил последнюю на сегодня сигарету и под вступление «Лесника» шагнул в сплетение ярких лучей.