13. (2/2)
— Мих, — Андрей решительно остановил спешащего Горшка после репетиции, — очень нужно поговорить.
— Нет, Андрюх, — улыбнулся и отмахнулся Мишка. — Сейчас я сам ничего не хочу знать. Отвали, мне всё по кайфу.
— Я надеюсь, в переносном смысле, — Андрей сокрушенно качнул головой и задумался, встав на крыльце. Мишка шёл, за плечи обнимая Анфису, и весело что-то рассказывал ей, а она ловила каждое его слово.
— Что с тобой, Андрейка? Ревнуешь, что ли? — засмеялся оказавшийся рядом Балунов. — Я вот рад за Мишаню.
— Да ну тебя, Шурик, — вздрогнул Андрюха и не стал развивать эту опасную мысль. — Я тоже рад, но… Ты просто не знаешь, что их ждёт в будущем.
— Можно подумать, ты знаешь. К гадалке ходил? Повстречал её у тихого пруда? — продолжал смеяться Сашка, и Андрей, махнув на всё рукой, расхохотался вместе с ним.
Перекрутил время и остановился в очередной раз, когда почувствовал что-то неладное. Дело было на репетиционной точке. Миха орал, не сбавляя децибелов, и Князь даже испугался. Он не мог вспомнить такой ссоры. Видно, это было что-то уже из новой реальности.
— Это вот что за мура? Музыка херня, так и текст ещё того хуже! Андрей, ну чё с тобой? Дохера думаешь об этом своём будущем?
— О каком будущем? — не понял Балунов.
— Пацаны, а вы бы пошли, перекурили, — выпровадил музыкантов Андрей. — Мы с Мишей вдвоём побазарим.
— Ну так что это за ерунда? — повторил Горшок и чуть ли не швырнул текст в лицо Андрею.
— Мишка, благодаря вот этой, как ты говоришь, ерунде к нам и пришла популярность. За это нас полюбили, — Андрюха мельком глянул в листок и сообразил, что речь идёт о песнях с Акустического альбома. — А я наконец-то почувствовал себя композитором.
— Кем ты себя почувствовал, Андрей Сергеевич? — рассмеялся Мишка. — Да из тебя композитор, как из мыши слон. Из десяти тем одна нормальная, и это ещё в лучшем случае. Нам нужно тяжёлое звучание, профессиональное, как на западе, а не это вот брыньканье. Ненавижу русский рок за это, а ты его тащишь опять!
— Миша, спокойно. Давай попытаемся договориться, — Андрюха глубоко вдохнул и выдохнул. На душе стало нехорошо. Творилась какая-то опасная фигня, и Князь не знал, как себя вести.
— Не буду я договариваться, — быстро возразил Миха. — Андрей, твоё дело — писать тексты. Ты в этом хорош, я ничего не говорю. Понимаешь, да? А музыку буду делать я. Не гонись за мной. Всё равно не догонишь.
Андрей смотрел в наглые, не терпящие возражений глаза Михи и не знал, радоваться ему или орать от злости. Мишка был чист, почти трезв, уверен в себе, и ни за что не соглашался выпускать акустический альбом в том виде, в котором он существовал раньше. Он давил своим авторитетом и харизмой, и Андрей растерялся. Можно было взбрыкнуть и сказать, что раз уж ты такой умный, то и тексты пиши сам, но тогда всё бы повторилось, как в 2005-м. А Миха тем временем встал, хлопнул Андрея по плечу и примирительно попросил:
— Дюх, не обижайся. Так будет лучше. Мы должны звучать как современные панки, а не как русский рок времён новой волны.
— А мне казалось, мы должны звучать так, как хочется нам, и ни на кого не равняться, — Андрей всё-таки обиделся и ушёл с точки. Шёл по Питеру, в котором, оказывается, было лето, и опять слышал отдаляющееся хихиканье Джокера, до ужаса противное. С неделю раздумывал, не отвечая на звонки, а потом пришёл к Мишке домой и почти с порога сказал, мельком поздоровавшись с Анфисой:
— Мих… Я тут подумал. Раз уж всё так, и двум головам не ужиться в одном теле… Я уйду сейчас. Чем раньше, тем лучше. Так нам обоим будет проще.
Миха кивком пригласил Андрея на кухню, закрыл дверь и достал бутылку водки.
— Так… Приплыли, ё-моё. Ты же мне обещал?!
— А я не бросаю тебя, Миша. И группу я не предаю. Это нормальная практика, когда один из лидеров уходит. Я хочу писать свои песни и петь их. А ты не даёшь мне воздуха.
— Андрюха, ну тебе ли не знать? «Король и Шут» — это наш мир! Наш с тобой. Куда ты намылился? Я жив, здоров и вроде адекватен. Ты чё делаешь-то, урюк?
— Миха, так будет лучше, — твёрдо сказал Андрей. — Менять так менять.
— Ну и вали на все четыре стороны, скотина! — весьма предсказуемо заорал Миха, схватил Андрея за шиворот и вытолкал за дверь. — И не приходи больше. Забудь про меня! Друг, называется. Иди на хуй, Князь! На хуй!