4. Чувства и разум (2/2)

— Хочешь ты в это верить или нет, но мне больше некому здесь обратиться. Дамблдор явно не поймет меня и снова будет заваливать своими загадочными изречениями. Лили может и поверит мне, но я не хочу подвергать ее опасности. А про мародеров я вообще молчу. Но ты — профессор Снейп, который гонял меня по всему подряд, ненавидел, презирал, и в то же время научил многому, и я подозреваю, незримо защищал. Ты умен, ты — двойной шпион Дамблдора и Волдеморта. Ты смог водить за нос двух величайших волшебников на протяжении много лет. И в конце ты совершишь убийство, которое даст начало войне. Именно от тебя все зависит. Ты ключевая фигура во всем этом! И я знаю, что где-то внутри ты все-таки склоняешься в сторону света, но просто сейчас в тебя никто не верит. Даже Лили. Но я верю тебе, — Гарри, глядя на этого подростка, такой же юный и растерянный, как и сам он. В нем еще теплилась она — надежда. — Я застрял в этом времени, со своими родителями, живыми и счастливыми. И чем больше я здесь нахожусь, я понимаю, что не могу дать им умереть снова.

— Лили умрет? — хриплым голосом спросил он, а в глазах проснулось беспокойство.

— И не хочу огорчать тебя, но это случится по твоей вине. Когда-то в будущем, ты услышишь некое пророчество, которое сразу передашь Волдеморту, и он убьет моих родителей, — голос сорвался и предательски задрожал. — Но я не верю, что ты мог специально натравить его на них. Ведь, что я вижу сейчас, вы друзья детства и многое пережили вместе. И Лили на самом деле скучает по тебе. Да она злится, но она все еще твоя подруга.

— Мне нужно подумать. Это слишком… слишком… — выдал он и резко развернулся, бросаясь к двери.

Гарри еще раз осмотрел кабинет, вспоминая уроки окклюменции и тот случай, после которого они прекратились. А потом мысленно обратился к Гермионе, которая читала учебник в библиотеке.

— Ты простила бы меня, если бы я тебя обозвал грязнокровкой?

— Возможно. Вряд ли одним словом можно перечеркнуть всю нашу дружбу. Я ведь знаю, что ты так не считаешь на самом деле.

И он надеялся, что эти слова совпали бы со словами настоящей Гермионой.

***</p>

Он провел еще около часа в Выручай-комнате, перед тем, как найти Лили. Гарри подумал, что сможет убедить ее помириться с Северусом, считая, что это будет достаточно для того, чтобы немного изменить ход событий, но не совсем уж кардинально. Он знал, что Северус будет молчать — он умело хранил столько тайн, поэтому особой нет разницы: одной тайной больше, одной меньше.

Лили сидела в библиотеке, в ее любимом уголке, который так полюбился и Гермионе в будущем. Она склонилась над книгой, ее рыжие волосы закрывали лицо, а правая рука вырисовала какие-то каракули пером.

— Привет, — подсел к ней Гарри рядом.

— О, а вот и ты! Я тебя искала! — улыбнулась она, склонив голову.

— Разговаривал с Северусом. Неплохой парень на самом деле, — сказал он, надеясь, что разговор пойдет в нужное русло.

— Я знаю, — выдохнула девушка. — Но я не хочу говорить о нем. Не сейчас.

Гарри хотел надавить. Задать тот вопрос, покопаться в причинах, попробовать убедить, но рассмотрев ее лицо повнимательнее, заметил опухшие, красные глаза, уставший вид и натянутую полуулыбку.

— Что случилось? — встрепенулся он и протянул руки к ее лицу, обхватывая его. Гарри провел большими пальцами по ее щекам, Лили лишь скромно отвела взгляд. — Расскажи мне, что случилось?

Ему вспомнилось, как нашел Гермиону на лестнице, ведущую в Астрономическую башню. Ее слезы разрывали ему сердце, он не мог видеть вечно веселую и боевую подругу в таком виде. Тогда он еле сдержал себя, чтобы не сорваться с места и не врезать своему лучшему другу. Гермиона — светлый лучик в его темной и беспросветной жизни, она всегда была рядом, помогая и поддерживая. И теперь, перед ним сидит Лили, такая же беззащитная и очень расстроенная. Он порывисто ее обнял, крепко прижимая к себе, чтобы хоть как-то поддержать ее.

— Ничего не случилось, — сдавленным голосом прошептала она, но вопреки ее словам, слезы снова брызнули из глаз. Ее тонкое, худое тело прижималось к нему, мелко подрагивая, но ни единого звука больше не вырвалось из ее рта. Гарри позволил ей выпустить пар, укачивая ее в своих объятьях. — Гарри, я…

Она отстранилась и отвернулась, вытирая слезы.

— Прости, что я в таком виде. Минутная слабость, — глубоко выдохнула Лили и снова повернулась к нему.

— Ты ведь не расскажешь, что случилось? — сделал еще одну попытку Гарри выведать причину ее ужасного настроения.

— Нет, не обращай внимания, — покачала головой она и уткнулась в книгу.

— Но если решишься, я всегда могу выслушать тебя, — мягко произнес он и ласково погладил ее по волосам.

— И почему ты такой? — Лили захлопнула книгу и посмотрела в его глаза.

— Какой? — удивился Гарри, не понимая перемены настроения.

И снова этот долгий изучающий взгляд. Он глядел в эти зеленые глаза и мысленно подумал, что они действительно похожи. Лили была прекрасной девушкой, ему нравилось в ней все: непринужденность, ум, общительность, дружелюбность, и даже ее капризность была очень милой. С ней очень было легко говорить, она понимала его с полуслова. За неделю у них уже образовался свой мирок, свои шутки, свои слова.

— Особенный…

Он списывал на то, что все-таки является ее сыном. Они должны же быть чем-то похожи, кроме цвета глаз, не так ли? Но Гарри не мог ей этого сказать, поэтому лишь только пожал плечами. А внутри разлились нежный трепет и тепло от этих слов.

— Это ты особенная, Лили…

Девушка, которая в будущем подарит ему жизнь и всеми силами попытается сохранить ее. Он взял ее теплые ладони в свои, крепко сжимая. На секунду ему показалось, что они вдвоем во всем целом мире, а прошлое и будущее просто исчезли, оставляя лишь только настоящее. Гарри жадно наслаждался этим моментом, желая, чтобы он никогда не кончался. Ему впервые не хотелось ни о чем не думать, а просто сидеть с Лили, чувствовать тепло ее рук, слышать ее задорный голос.

Они были словно родственные души, которых мир никогда не поймет. Мальчик из будущего и девочка из прошлого.