Глава 11 (1/2)

Флинн не знал чего он ожидал когда Люси вошла в клиентскую комнату, но броситься на него и поцеловать было далеко не на вершине его списка.

Он поцеловал ее в ответ, потому что, конечно, он это сделал. Обняв ее за талию и прижав ее к себе, когда Люси встала на цыпочки, и поцеловал снова и снова. Он чувствовал, что под халатом у нее ничего нет — неужели она в нетерпении? Нет, такого ощущения не было…

Что-то было не так, что-то было очень не так, но он не мог сказать, что именно.

— Поцелуй меня, — Люси впилась ему в рот. — Просто… просто продолжай… целуй меня, не останавливайся.

Ну тогда ладно. Технически он должен был выполнять ее приказы.

Он поцеловал ее, когда она сняла с него одежду, когда расстегнула халат, позволив всему упасть и потянув его на себя на кровать. Он попытался опереться на руки, но Люси дернула его, пока он не навалился на нее своим весом. Что происходило?

Ну, они должны были иметь какую-то сексуальную активность, иначе у кого-то возникнут подозрения. Он начал отстраняться, двигаться вниз по ее телу, чтобы проникнуть ртом между ее ног…

— Нет, — прошептала Люси, притягивая ее к себе. — Нет, ты тоже… это слишком далеко, пожалуйста…

Флинн снова поцеловал ее, позволив ей обнять себя. Если это было то, чего она хотела, то, конечно, конечно, он хотел дать ей только то, что сделало бы ее счастливой.

Люси обвилась вокруг него, и со временем ее поцелуи стали менее безумными. ”Что это?” он прошептал. — Draga* , что такое?

О, черт, он не хотел, чтобы эта нежность выскользнула наружу. К счастью, Люси этого не заметила. — Это одна из наших последних встреч, — ответила она. — И я просто — и до сих пор не получила — я не получила файлы. Я пытаюсь, но Стейси как будто знает, что я их ищу или что-то в этом роде, потому что она сейчас даже обедает за своим столом…

— Все в порядке, — прошептал он.—Все в порядке. Ты справишься. У тебя все получиться, — пообещал он.

Люси издала горловой звук, который звучал опасно близко к рыданию, и он поцеловал ее, медленно и глубоко, обнимая ее — и он продолжал целовать ее, целовать и целовать, пока она не перестала дрожать в его руках. и он мог бы прижать ее к матрацу и замедлить его.

—Что ты хочешь?”— спросил он ее. — Люси, чего ты хочешь?

Он поднял руку, чтобы провести большим пальцем по ее щеке. Люси взяла его руку, целуя ее, кончики пальцев, костяшки пальцев, ладонь. — Только это, — прошептала она. — Просто обними меня, пожалуйста.

Он мог это сделать.

Он держал ее и целовал, снова и снова, пока Люси не потяжелела в его руках, ее слезы не высохли, и она не уснула.

А потом он продолжал держать ее.

***</p>Люси проснулась, чувствуя себя удивительно тепло. — С возвращением в страну живых —она услышала грохот своей подушки.

Она посмотрела вверх.

Флинн мягко улыбнулся ей, наблюдая за тем, как она, очевидно, лежит у него на груди. — У тебя была тяжелая неделя, — прошептал он. Это был не вопрос.

Она поднялась и поцеловала его, и она знала, что он знал, что это было признанием. — Как долго я спала?

— Всего двадцать минут.

—Мм, хорошо, у меня полно времени, чтобы сделать это…—Она толкнула его на кровать и еще раз поцеловала.

Что? Он очень хорошо целовался.

В итоге они оказались с головой Флинна у нее на коленях, когда она играла с его руками, а он смотрел на нее мягко светящимися глазами. — Расскажи мне, — прошептал он.

Она предпочла бы продолжать прикасаться к нему повсюду. Предпочла бы снова вздремнуть у него на груди, целовать его руки, проводить пальцами по его волосам и смотреть на его улыбку.

Флинн легонько постучал ей по носу указательным пальцем. «Эй, да ладно. Поговори со мной.”

Это напомнило ей о том, как Флинн велел ей прийти в его комнату вместо того, чтобы топиться в водке. О том, как Флинн открыл дверь и впустил ее с мягким, бесшумным после тебя голосом. О том, как Флинн принос ей кофе в то утро и пошутил (и ее собственное смятение, потому что эй, она была чертовски хорошей любовницей, но нежной и отзывчивой? Ошиблись номером) и улыбался ей, как солнечный свет.

Она сглотнула.

Если она не могла поговорить с ним, то с кем она могла говорить?

— Ты знаешь, почему я выбрал имя Дерика? — спросила Люси.

Она чувствовала, как дрожит внутри, как начало землетрясения. «Это означает «любимый лидер». Я посмотрел это. И… и имя Эми означает… значит возлюбленная…

Взгляд Флинна смягчился. Он хотел было что-то сказать, но она рванула вперед.

—Уоллес было для моего отца. Настоящий. Тот, кого я знала и тот кто воспитал меня. И я… я потерял их обоих. Генри, жив он или мертв, в любом случае, он никогда не знал меня. Он никогда… он никогда не проводил часы, играя со мной в чаепитие, или стоя под деревьями, чтобы поймать меня, если я заберусь слишком высоко и упаду, или покачивая меня на качелях. Он никогда не читал мне сказки вслух. Он существовал, но не для меня, а я не существовала для него. Я потеряла его так же, как потеряла Эми.  И чем больше… чем больше мы боремся, тем больше я боюсь, что никогда не верну их. Что мы так сильно изменили временные рамки и так все испортили, что это слишком большой узел, чтобы его распутать. И поэтому я думаю, что если я не могу вернуть их, я могу хотя бы отомстить за них. Особенно Эми. Потому что она заслужила существование. Это было отнято у нее, и это так несправедливо, что это иногда меня душит. Как будто я не могу дышать, как моя клаустрофобия, только хуже, потому что она внутри меня, а не вокруг меня. Потому что я даже этого не могу сделать правильно. Я даже не могу правильно выполнить это дурацкое задание под прикрытием,  даже с этим не справляюсь. Я должна была войти и выйти отсюда за половину времени, а вместо этого я здесь… — Она горько усмехнулась.—Единственное, в чем я хорош, — это в сексе. Ух ты. Так здорово с моей стороны, верно. Моя мама была бы так горда.

Флинн взял ее лицо в свои ладони, прижал пальцы к ее щеке и осторожно повернул ее лицо так, что ей пришлось снова смотреть ему в глаза.

— Ты никого не подведешь, — пообещал он.—Вы делаете все возможное, и это все, что от вас могут требовать, особенно с такими шансами.

— Историю не так увидят, — прошептала Люси.—В истории увидят только то, что мы потерпели неудачу. И мы тоже не были счастливы, когда делали это. Если нам не позволено быть счастливыми, можно подумать, что мы, по крайней мере, выиграем.

Флинн вздохнул. Его рука переместилась вниз, чтобы переплестись с ее.

—Когда Иосиф умер… я винил себя. Я винила себя за то, что не сказала ему о своих чувствах, что не был лучшим партнером, что не убрал его с дороги или не оказала ему более качественной медицинской помощи… что угодно. И когда я потерял Лорену и Айрис, часть меня долго думала, что надо было поступить по-другому. Я должен был бороться сильнее, когда пришел Риттенхаус, или я должен был заранее знать, что Риттенхаус придет.

— Для тебя это было просто имя, случайное имя, откуда ты мог знать…

—В яблочко.—Флинн нежно сжал ее пальцы.—Люси, это больно, но иногда мы ничего не можем сделать. И я знаю, что это не то, что ты хочешь услышать. Я знаю, что это, вероятно, заставляет тебя чувствовать себя более беспомощным, и нет ничего, ничего страшнее, чем чувствовать себя беспомощным в нашей жизни или с людьми, которых мы любим. Но это также означает, что вы не можете винить себя.

Она поняла момент, когда Флинн увидел ее слезы, потому что выражение его лица изменилось с осторожно-мягкого на откровенно расстроенное. Люси ненавидела то, что онатак это сваливает на него. Она всегда сбрасывала на него, всегда выдавала ему все свое личное дерьмо, и  чувствовала себя такой слабой и бесполезной…

Флинн двигался, словно читая ее мысли, снова притягивая ее в свои объятия, удерживая ее. Убаюкивал ее, опускаясь на подушки и держа в своих объятиях, будто ни для чего другого он не был предназначен.

Люси наклонила голову, уткнувшись ему в шею. —Прости, прости, прости. Ты тоже… ты тоже потерял всех. И ты продолжаешь идти, и ты так добр ко мне  поддерживая меня. Мне очень жаль.

Флинн погладил ее по волосам. — Люси, я здесь именно для этого.

— Но ты ведь знаешь, что я здесь и за это тоже, верно? Если ты когда-нибудь… что бы тебе ни понадобилось, я тоже здесь для тебя.

—Я ценю это.—Она чувствовала, как Флинн ищет слова.—Ах, это один из тех моментов, когда… хотелось бы…хотелось бы мне лучше выражаться на английском. Некоторые вещи просто… до сих пор непереводимы для меня.

—Я понимаю. В каждом языке есть вещи, которые нельзя перевести на другие языки. Может быть, мне стоит выучить хорватский.

Она почувствовала, как он усмехнулся. «Не сердитесь на себя за то, что вы человек. В основном.»

Люси обняла его за шею. Она активно цеплялась за него, и ей было ужасно стыдно за это, но она не думала, что в данном случае Флинн будет возражать.

— Сколько времени у нас осталось? — спросила она.

Флинн немного пошевелился, взглянув на часы. ”Пятнадцать минут.”

Они просто целовались около часа.

Люси пыталась убедить себя, что это ничего не значит.

У нее не совсем получилось.

Потому что если… если это что-то значило, если все это что-то значило… была ли она достаточно сильна для этого?

Безответная любовь, она была с этим хорошо знакома. Она могла бороться с этим, чтобы подчиниться. Она могла справиться с этим.

Но мысль о том, что кто-то еще любит ее — люди, которые ее любили, не выживали. Одна исчезли, как Эми и ее отец. Другие утверждали, что любят ее, а затем предпочли ей что-то другое, например, Уайетт выбрал Джесс, а ее мать выбрала Риттенхаус.

На самом деле им никогда не удавалось остаться.

—Вы хотите что-нибудь? — прошептал Флинн.

—Нет. Ты?

Была пауза. Она услышала, как Флинн сглотнул. — Могу я… могу я поцеловать тебя?

Он целовал ее все это время, но она предположила, что это она была инициатором. ”Да.”

Она запрокинула голову, и Флинн поцеловал ее, нежно, как падающий снег, так, как она ловила хлопья языком в детстве, тающие и согревающие ее.

Просто немного дольше. Только немного. Она была бы слабой и позволила бы ему скрепить свои зазубренные, дрожащие кусочки.

***</p>Он был так близок к тому, чтобы рассказать ей.

Если когда-либо было время — но он все еще не был уверен. Люси Престон не производила на него впечатление женщины, которая готова провести час, целуя кого попало, даже если она была намного свободнее в сексуальных отношениях, чем большинство людей.

Но она должна была уже знать, не так ли? Он был до боли очевиден в своем поведении. Даже оглядываясь назад, до того как он понял что влюблен в нее, его действия в ретроспективе были настолько очевидны, что он мог с тем же успехом держать неоновую вывеску, выражающую его чувства.

А если она знала и ничего не говорила об этом — ну, это был достаточный ответ, не так ли?

Но после сегодняшнего дня он начал думать, что сердце Люси так часто разбивали, что она уже даже не признавала свои собственные чувства.

Наверное, он должен сказать ей. В этот момент было справедливо, что бы она знала. Со всем тем, что они сделали вместе, как неловко будет в конспиративной квартире, как только она вернется. Он был в долгу перед ней, если честно. Даже если часть его чувствовала, что это он навязывает ей свои чувства.

Но нет — не сегодня. Не из-за того, какой хрупкой она была. Это был бы неподходящий момент. Она не могла справиться с чужими эмоциями, когда явно была так подавлена собой.

Тогда на следующей неделе. Это была бы их последняя встреча, если бы Люси получила файлы. У них уже было много всего, что она им давала — ее отчеты, видео, записи ее коллег, — и они искушали судьбу, чем дольше удерживали Люси там. Может быть, Дениз все равно захочет ее вытащить.

Он расскажет ей на следующей неделе. Это будет то время, когда он вынесет свои чувства на всеобщее обозрение и даст вещам идти своим чередом.

***</p>Люси вышла из раздевалки, снова в уличной одежде, и чуть не столкнулась с Кэндис.

Она выглядела… громоподобной.

— За мной, мисс Уоллес, — приказала она.

Люси сглотнула, дыхание остановилось в ее легких. Ее желудок скрутило. ”Да, мэм.”

Она последовала за Кэндис к стойке регистрации, где Стейси с любопытством подняла глаза, когда они проходили мимо нее. — Мы будем в комнате для просмотра, — сказала Кэндис.

Стейси кивнула, с тревогой взглянув на Люси, когда Кэндис потащила ее через защитную дверь и по коридору в комнату для просмотра.

Кэндис подошла, что-то набирая в компьютере.

Все экраны на стене были заполнены видео — видео Люси с Флинном с прошлой недели.

Ох, блять.

Она не осознавала, в каком отчаянии была, приказывая ему грубо трахнуть ее. Как Флинн прижал ее к стене. Выражение ее лица, когда он трахал ее так, словно пытался сломать чертову штукатурку.

—Прежде всего, не было презерватива, — сказала Кэндис. Голос у нее был тихий, но с тем же успехом это мог быть удар хлыста. Люси буквально вздрогнула.—Во-вторых, мисс Уоллес, хотя технически вы приказали ему сделать это, для меня это больше похоже на любовное свидание, чем на приличную клиентскую сессию.

На видео Флинн и Люси отчаянно целовались, словно пытаясь поглотить друг друга. Люси буквально хотела, чтобы пол поглотил ее. Она почувствовала рвоту.

—В-третьих, я нахожу удивительным, что все предыдущие видеозаписи ваших сеансов с мистером Томпкинсом таинственным образом исчезли. Я не могу их найти где-либо—Кэндис поставила видео на паузу и повернулась, чтобы посмотреть на нее, приподняв бровь. —У Стейси довольно доброе сердце, не так ли? Не позволяйте пеналу Hello Kitty обмануть вас и все такое.

Люси сглотнула. ”Мадам-”

— Я еще не закончила.— И снова голос Кэндис был тихим, но Люси вздрогнула. Она почти предпочла бы пощечину.

Кэндис повернулась и открыла другое видео — о Боже, видео сеанса, который у нее только что был с Флинном.

—Странно. Для меня это совсем не похоже на секс, — заметила Кэндис, как будто она пыталась выяснить, в какой форме находится то или иное облако. —Конечно, это не настоящая БДСМ-сцена. Даже не старый добрый мужчина платит за секс. Нет, бам-бам, спасибо, мэм.

Глаза и горло Люси горели, ее желудок скручивался, когда она смотрела, как практически бросается в объятия Флинна. Смотрела, как он держит ее, как будто кто-то угрожает оторвать ее от него. Смотрела, как они целуются, целуются и целуются, как будто это все, чего они когда-либо хотели. сделать.

Она оторвала глаза, уставившись в пол, моргая от укуса.

Кэндис поставила видео на паузу. «Дерика. Посмотри на меня.»

Люси тяжело сглотнула, медленно поднимая голову, чтобы посмотреть Кэндис в глаза.

Голубые глаза Кэндис вонзились в нее, хотя ее тон стал еще мягче, чем прежде.—Вы не первый работник, который влюбляется в клиента. И мистер Томпкинс не первый клиент, который думает, что влюбился в работника. Но никогда эти двое не встретятся по какой-то причине. Это никогда не срабатывает и заканчивается болью для всех. И я руковожу местом, где происходит много-много всего, но рандеву между влюбленными не входит в их число. Если вы и этот клиент серьезно настроены на отношения, вы можете сделать это в свободное время. Но это?—Она указала на экран.—Этому не позволено продолжаться. Это не то, чем мы здесь занимаемся.

—Мадам…

— Вам не разрешено видеться с ним.— Голос Кэндис был подобен стали, и Люси вспомнила Кэрол, ее мать, которая говорила ей, что она поедет в Стэнфорд, что она больше не увидит эту девочку Ремингтон, что она будет есть свои овощи.

—Нет.—Слово вылетело раньше, чем Люси успела остановить его, ее голос был сдавленным, влажным и ужасно грубым. — Кэндис , пожалуйста .

—Ты не выполняешь с ним свою работу, — ответила Кэндис. — Это не обсуждается, Дерика, это окончательно. Я руковожу определенным заведением, и для того, чтобы это заведение существовало, необходимо соблюдать правила. Это карточный замок. Одна дрожащая рука, один сильный порыв ветра, и он падает вниз. Я сделаю все возможное, чтобы этого не произошло, и чтобы все мои работники были в безопасности, и для этого иногда одному или двоим из вас придется стиснуть зубы.

—Но-

— Со временем ты поблагодаришь меня за это. —Плечи Кэндис слегка опустились. —Я видела, как это происходит снова и снова. Ты идешь по опасной линии, Дерика. Пожалуйста. Вытащите себя из глубины, прежде чем вы окажетесь в ситуации, из которой не сможете выплыть.

Люси хотела что-то сказать, поругаться, но слова не шли. Она чувствовала себя пустой. Она только что... она только что начала по-настоящему думать о том, что Флинн был всем, что у нее осталось, он был всем, что у нее было, он был всем, что у нее  было...

—Я просматриваю видео других ваших клиентов, — сказала Кэндис. — Насколько я заметила, в твоем поведении с ними нет ничего сверх правил. Я не отстраняю тебя. Но вам больше не разрешено иметь мистера Томпкинса в качестве клиента. Это мое окончательное решение.

В груди Люси было тесно. — Да, мадам, — прошептала она.

Кэндис выглядела сочувствующей. —О, моя дорогая. Ты же не думала, что я не знала, что происходит все это время, не так ли? Что я не просматривала все видео? В этом месте ничего не происходит без моего ведома. Ничего такого.

Она прошла мимо Люси, открывая ей дверь.—Иди домой, отдохни. Дайте ему немного времени, и вы увидите, что я был прав, делая это. Я защищаю тебя.

Люси не видела, что еще она могла сделать.

Она вышла обратно по коридору к стойке регистрации. Она чувствовала себя мертвой внутри. Онемевший. Как будто кто-то ударил ее наркотиком, и ее тело еще не совсем поняло, что пора рухнуть на пол и потерять сознание.

Стейси лениво делала покупки в Интернете, когда мимо прошла Люси. — Эй, Дерика, — небрежно сказала она, — ты когда-нибудь читала « Искупление »?

Люси остановилась.—Я не.—Она старалась сохранять спокойный тон. — Стейси, я действительно не в…

—Вы должны прочитать это.—Стейси достала книгу из сумочки и передала ей.—Действительно. Это великолепно.

Стейси помахала ей книгой. Люси вздохнула и взяла его. —Спасибо.

—Конечно—Стейси улыбнулась ей. — Хорошего вечера, Дерика.

—И тебе тоже.

Люси сунула книгу под мышку, пошла за сумочкой и вышла.

Она была довольно горда собой за то, что сделала это, пока не добралась до своей квартиры, чтобы поплакать.

Она была взрослой женщиной, черт возьми, она могла бы найти способ снова увидеть Флинна. Она может это сделать. Она не какая-то пятнадцатилетняя девочка, которую мать заперла в башне или что-то в этом роде нелепое и мелодраматическое. Она знала номер службы экстренной помощи нового убежища, он был на флешке, так что она могла позвонить…

Ох, черт. Миссия.

Люси даже не подумала об этом. Это может поставить под угрозу миссию, не так ли? Она должна сказать Дениз. Ей придется получить файлы клиента самостоятельно, а затем просто попросить Дениз или Флинна вытащить ее из квартиры первым делом, вместо того, чтобы отдавать ему флешку, как обычно.

Что это говорило о ней, что она думала только о своих отношениях с Флинном. Только о ужасающей мысли о том, что больше никогда его не увидит, а не о миссии, которая должна была помочь ей уничтожить людей, уничтоживших ее жизнь?

Она чувствовала, как стены ее квартиры смыкаются, и ей было трудно дышать. Хорошо. Хорошо, она… она возьмет вечерний выходной. Она прочитала дурацкую книжку, которую ей дала Стейси, и найдет способ расслабиться, а утром позвонит на конспиративную квартиру и поговорит с Дениз, и все каким-то образом уладится.

Люси достала книгу из сумочки и открыла ее на первой странице.

Выпал лист бумаги.

С запиской.

От Стейси.