Часть 37 (1/2)

Мать осталась ждать в коридоре, рассматривая плакаты, изображающие меры предосторожности, мозг человека и все в этом же роде.

Только краем глаза она увидела рыжие волосы, хозяин которых зашел в то же помещение в сопровождении санитара, что и ее сын.

Влад сидел за одним из темных металлических столов. Их было всего четыре, широко расставленных друг от друга. Большое окно открывало обзор на серое мутное небо и ветви, покрытые зелёными иглами. Врач сказала, в случае необходимости можно позвать санитара, который стоит за дверью.

Дверной хлопок заставил его отвлечься от рассматривания антуража. Саша, бледный как моль, со взъерошенными волосами стоял у двери. Все же заставив себя сдвинуться с места, он медленно побрел к нужному столу, очерчивая пальцами стену. Медленно и тяжело приземлившись на стул, он откинулся на жестко спинку, глядя куда-то под стол.

Катетер на сгибе локтя, лишал возможности опереться на него, а катетер на кисти раздражал и просто мешал. Его постоянно хотелось ковырять.

Тусклые стеклянные глаза с полопавшимися сосудами заставляли сердце Влада разрываться на кусочки.

Двухминутное неловкое молчание. Хотя внутри сероглазый парень готов был кричать: «Зачем? Зачем ты это сделал?!».

Саша будто почувствовал:

-Я не хотел умирать, - хриплый тихий голос. - Не знаю, что на меня нашло. Я так устал. Все, что я хочу, это просто немного отдохнуть.

-Похоже на Чеховский рассказ. Только вместо младенца ты чуть не убил себя, - шутка вышла не очень. - Как ты себя чувствуешь сейчас?

Как Саша мог себя чувствовать? Просто прекрасно, должно быть.

-Нормально.

-Саш…

-Ужасно. Мне так стыдно, - ему было тяжело смотреть на собеседника, но он был вынужден это делать, чтобы узнать, что он говорит.

-За что? - вздернул брови Влад.

-За то, что ничего не чувствую после смерти матери. Мне даже не жалко ее. Мне просто пусто. Стыдно за то, что натворил.

-Ты просто ещё не понимаешь до конца, что происходит, - вспомнились слова психиатра. - Тебе тяжело. И это нормально. Все переживают горе, как умеют. Неизвестно ещё сколько ты все это переваривать будешь, и не попытаешься прикончить себя снова.

-Я не хотел, сказал же. И вообще это было просто ужасно. Ни за что не повторю такую ошибку, - его брови были приподняты в чувстве отчаяния, но быстро расслабились. Время от времени создавалось впечатление, что он зависал погружаясь в свои мысли.

-Ну, может, найдёшь более изощренный способ, - Влад постоянно прикасался к нему, вытягиваясь через стол, чтобы привести в чувства.

-Очень смешно.

-Я не смеюсь. Я, правда, испугался.

-Как ты узнал вообще?

-Мне приснился ужасный сон. Ты был мёртв в нем, - у Влада не было сил смотреть на Сашу.

-Прости, - это извинения за испорченные нервы или за страшный сон?

И снова отвратительное молчание.

-Кажется, я не попаду на ее похороны, да?

-И слава богу. Лучше потом сходишь навестить могилу.

-Не поверишь, но она будто знала с самого начала, что меня с тобой сведёт судьба, - мягкая улыбка проскользнула на бледных губах.

-Даже не удивляюсь.

-Как Афина? Ты забрал ее. Не так ли?

-Конечно. Иначе она там помрет в собственном говне от голода, - Влад источал концентрированное раздражение. Он был так зол, так обижен. Какого хрена Саша смеет так испытывать судьбу? Почему он не подумал о своём соулмейте? Почему он не подумал о собственной псине? Почему он ни о ком не подумал? Влад был так зол, что не мог найти ответы ни на один вопрос, потому что не мог даже близко понять, на сколько тому тяжело. Почему он так спокоен? Почему на его щеках нет слез? Почему не видно, как он страдает? И страдает ли он вообще? Он должен мучиться.

Ненависть.