Часть 21. Соперница для Хюррем. (1/2)

— Госпожа, прошу прощения, но я не смогу Вам поведать свои тайны и планы, это может быть опасно и для меня, и для Вас. — Ответила Канан. — Прошу прощения, надеюсь, мы не в обиде друг на друга.

— Что ты, ни в коем случае. — Сдержанно улыбнулась Фатьма Султан. — Давай приступим к ужину, не то все остынет.

Ужин прошел спокойно, Фатьма Султан больше не задавала вопросов о планах супруги старшего племянника, понимая, что молодая султанша делает все правильно, не доверяя каждому второму из своих знакомых и родственников. После совместного ужина, Канан возвратилась в свои покои, и переодевшись в ночную рубашку, быстро заснула.

— Госпожа, просыпайтесь. — Айше начала тихонько будить свою госпожу.

— Айше? Почему ты меня будишь? Еще слишком рано. — Канан перевернулась на другой бок.

— Нет, госпожа, уже позднее утро, и шехзаде хотел Вас видеть. — Канан вскочила. — Приготовить Вам наряд.

— Да, приготовь. — Канан встала и служанки помогли султанше приготовились. Голубое платье, расшитое нашивками того же цвета, выглядело прекрасно на госпоже. Как и ожерелье с сережками, которые дополняли образ.

Покои шехзаде Мустафы Хазретлери.

Султанша вошла в покои и посмотрела на Мустафу. Мужчина был немного странным, он выглядел слабым.

— Мустафа, что с тобой? — Канан быстро подошла к шехзаде и приложила к его лбу руку. — Ой, мамочки, да у тебя жар. Где ты так простудился?

— Нет, Канан, я в полном порядке. — Попытался протестовать мужчина.

— Нет, Мустафа, когда у человека — жар, это совсем не порядок, от слова совсем. — Произнесла Канан. — Стража, прикажите приготовить шехзаде чай с лимоном, имбирем и ромашкой, — янычар поклонился, — и малины пусть добавят, если есть. И лекаря позовите.

Янычар еще раз поклонился и вышел.

Канан уселась на кровать, облокотившись на подушку и положив еще одну себе на колени, посмотрела на Мустафу.

— Ложись, тебе нужно соблюдать постельный режим. — Мустафа устало положил голову на подушку, а Канан помогла ему укрыться. — Ты опять спал с открытой дверью на веранду? Я же просила тебя — так не делать. Проветрить комнату — нужно до того, как ты ложишься спать; Мустафа, вот честное слово, как маленький.

— До твоего появления, никто не смел мне даже возразить, а когда ты появилась: только ты меня и ругаешь, поверить не могу. Отчитали как мелкого, если бы Мехмед был здесь, он бы присоединился к тебе. — Пробубнил шехзаде.

— Мехмед? Ха! Он тебя начал защищать, а ведь я права, согласись. — Возразила Канан, но тут же, смягчилась. — Голова болит?

— Немного, со мной все будет в порядке, к тому же, у меня сегодня много дел и нет времени болеть. — Мужчина начал подниматься.

— Нет. Сегодня, единственное твое дело — выздоравливать. — Остановила его Хасеки. — Тебе нужно отдохнуть, не то будет хуже. Твой организм сейчас — ослаблен, и ты можешь запросто что-нибудь подцепить, и это будет похуже, чем простая простуда.

Пришла лекарка и осмотрела старшего наследника.

— У шехзаде простуда, госпожа, но Вы правильно сделали, что приказали приготовить чай. — Поклонилась лекарка. — День-два постельного режима и много жидкости — и шехзаде будет здоров. Я пришлю служанкой некоторые лекарства, позвольте откланяться. Шехзаде, Госпожа. — Женщина покинула покои старшего престолонаследника. Канан посмотрела на мужчину, говоря взглядом: Видишь? Я тебе сказала тоже самое. Мустафа закатил глаза и допил чай, после чего, улегся на подушку, обнимая девушку за талию.

— Зато, в этой простуде, есть плюсы: за мной ухаживает моя супруга, и я могу видеть ее, даже днем, не занимаясь своими делами. — Мустафа хитро улыбнулся и закрыл глаза, а Хасеки провела рукой по мужским волосам.

— Отдыхай. — Девушка поцеловала в макушку Мустафы, гладя его лопатки и волосы. Постепенно, Мустафа расслабился, а вскоре — заснул. Канан, тоже вскоре заснула, хоть и в весьма неудобной позе.

Мустафа проснулся первым, и чувствовал он себя намного лучше, чем утром. Мужчина протер глаза и посмотрел на Канан, которая все еще сидела и сладко спала. Шехзаде усмехнулся и присел на кровати, в такую же позу, в которой была его супруга, и, положив подушку себе на колени, аккуратно уложил голову девушки на подушку, укрывая одеялом. Распущенные волосы плавно опустились на подушку и одеяло, мужчина поцеловал девушку в висок, поглаживая спину. Хасеки словно маленькая девочка потянулась и сонно посмотрела на Мустафу, переворачиваясь на спину. Старший наследник улыбнулся.

— Как спалось? — Спросил шехзаде.

— Нормально, правда спине затекла немного. — Сонно проговорила султанша. — Тебе уже лучше? Слабости нет?

— Нет, я уже в порядке. — Мустафа наклонился и поцеловал Хасеки в губы, прошептав. — Все благодаря тебе. — Канан улыбнулась и ответила на поцелуй.

— Хочу чего-нибудь сладенького. — С оживлением в голосе, произнесла Канан, отстранившись. — Давай поужинаем вместе?

— Ты меня опередила. — Усмехнулся шехзаде. — Все, что ты пожелаешь, но сладкое — это не еда, душа моя.

— Ну и что? Хочу сладкого, м-м-м, айву под взбитыми сливками и шербет. — Подумав, ответила девушка.

— Какая же ты сладкоежка. — Прыснул мужчина. — Хорошо, но, сладкое после того, как мы нормально поедим.

— И шербет, желательно, чтобы он был немного кислым. — Добавила султанша. Мустафа закатил глаза, усмехаясь, после чего, приказал подготовить все, что нужно для ужина.

— Чтобы я без тебя делал, ума не приложу. — Старший шехзаде провел рукой по женской скуле. — Как же хорошо, что ты только моя, ничья больше, и не будешь ничьей, кроме меня. — Канан улыбнулась, положив свою голову на плече супруга.

— Мустафа, а Мехмед и Танильдиз, могут приехать к нам? Хотя бы ненадолго, я так по ним соскучилась. — Спросила Хасеки Султан.

— Не знаю, любимая моя, я тоже очень соскучился по детям, может, мы сами скоро вернемся к ним. — Мужчина взял руку Канан, разглядывая перстень, что украшал безымянный палец супруги. — Но обещаю, что если мы через месяц не вернемся в Манису, они к нам приедут.

— Я запомнила. — Улыбнулась девушка. — Как думаешь, у нас будет девочка, или мальчик?

— Кто бы это ни был, он или она будет большой сладкоежкой, такой же как их мама. — Мустафа поцеловал руку супруги.

— Ты уже придумал имя? — Вновь спросила девушка.

— Если это будет девочка, ты можешь самостоятельно дать ей имя, — подумал мужчина, — если мальчик, может, Ахмед? Или Осман?

— Ахмед мне нравиться больше. — Ответила султанша. — А как тебе имя, Салиха? Или может быть, Рукийе?

— Красивые имена. Какое тебе больше нравится? — Спросил Мустафа.

— Они оба красивые, но Салиха мне нравиться больше. Может, дать нашей дочери двойное имя? Рукийе-Салиха Султан. — Предложила Канан, и посмотрела на Мустафу.

— Мне нравиться, хорошо, это имя и дадим, если девочка родиться. — Улыбнулся Мустафа.

День спустя.

Канан была в своих покоях, на султанше было белое платье с бардовым бархатным верхом, на голове была диадема и белая вуаль.

— Госпожа, Вы прекрасно выглядите. — Произнесла Езге, поправляя платье на госпоже.

— Спасибо, Езге, но мой живот растет, и вся эта красота может очень быстро исчезнуть. — Произнесла Канан, смотря на свое отражение в зеркале, хоть каким оно было, таким и оставалось на протяжении нескольких лет.

— Что Вы, госпожа, Вы очень красивая, Ваша красота не увянет, к тому же, шехзаде Хазретлери очень Вас любит, что даже сделал Вас законной супругой. — Сказала служанка. — И еще, госпожа, мне кажется, что у Вас родиться двое детей.

— С чего ты так решила? — Удивилась Хасеки и повернулась лицом к рабыне.

— Моя мать, была акушеркой и я очень часто видела, как к ней приходили разные женщины в положении, и моя покойная матушка, легко определяла кто родиться, и будет один, или двое детей. Я не могу сказать, кто у Вас будет, но с уверенностью скажу, что будет двойня. — Пояснила рабыня.

— Пусть будет так, как ты говоришь Езге, Аллах прислушается к твоим словам. — Служанка поклонилась и ее глаза остановились на серебряном браслете, что лежал у зеркала, подле других украшений. — Тебе он понравился? — Спросила султанша, проследив за взглядом рабыни. — Ты можешь взять его, это мой тебе подарок.

— Что Вы, госпожа, я не посмею взять его. — Отнекивалась рабыня.

— Бери, я разрешаю, все равно, Мустафа не позволит, чтобы у меня не хватало украшений, почти каждую неделю, я заказываю украшения, хоть мне и не нравиться в пустоту тратить деньги из казны. — Произнесла Канан. — Так что, бери и не переживай.

«Эта рабыня Езге — очень милая и тихая девушка, а что если предложить Фатьме Султан подарить ее Повелителю? Если она пройдется по золотому пути, а потом если повезет, шехзаде родит, Хюррем Султан переключит все свое внимание на новорожденного ребенка» — Подумала султанша. — «Проблемой мне она не сможет стать, да и для Мустафы конкуренцию не составит, если мальчик родиться, нужно будет обговорить с Фатьмой Султан этот вопрос».

— Езге, сколько тебе лет? Семнадцать, верно? И ты с русских земель? — Переспросила Канан у рабыни.

— Да, госпожа, все верно. — Кивнула Езге.

— Хорошо, пока ты можешь быть свободна. Айше, Махвеш, идемте за мной. — Канан направилась в покои Фатьмы Султан.

Покои младшей сестры султана Сулеймана, Фатьмы Султан.

Женщина сидела на диване и откровенно говоря: скучала. Ей всегда не нравились правила гарема, ей всегда хотелось устроить праздник, но, поскольку ее брат-султан был болен, приходилось чахнуть в своих покоях. Единственное, что радовало султаншу, так это то, что Хюррем Султан объявили войну, с более смелым и сильным противником, в виде супруги старшего шехзаде, да и сама Шах Султан была не прочь поквитаться с любимой дочерью падишаха и ее матерью, как и сама Фатьма Султан. в покои, вошла Канан Султан и поклонилась сестре падишаха.

— Госпожа, рада видеть Вас, надеюсь, я Вам не помешала. — Произнесла Хасеки.

— Нет, Канан, проходи, я всегда рада тебя видеть. — Улыбнулась дочь Селима первого. — Кая, пусть принесут нам кофе и лукум.

— Как прикажете, госпожа. — Поклонилась служанка и удалилась.

— Госпожа, — Канан присела на диван подле женщины. — У меня есть одна девушка, она довольно милая и со спокойным нравом, — начала разговор султанша, — что если, Вы подарите ее Повелителю, когда он проснется? Хюррем Султан придется это не по нраву, а если, девушка еще и шехзаде родит, то все внимание госпожи переключиться на нее и новорожденного шехзаде, и временно, Мустафа и мои дети будут в безопасности.

— Знаешь, я уже выбрала девушку, ее зовут Бингюль-хатун. — Ответила Фатьма Султан. — Но спасибо за твое предложение.

Вошла Кая с подносом, в котором дымились две чашки кофе и на двух тарелочках лежал лукум. Девушка поставила перед госпожами напитки и сладости, поклонившись, встала чуть поодаль. — Какой приятный аромат кофе, правда, Канан?

— Да, Фатьма Султан, аромат просто прекрасный. — Улыбнулась Канан, надпивая кофе и надкусывая лукум.

Время шло, вот прошел месяц, султан Сулейман уже очнулся, и вся семья собралась подле его ложа. С одной стороны, стояла Махидевран Султан, шехзаде Мустафа и Разие Султан, Фатьма Султан и Канан, с другой, Хюррем Султан с Михримах Султан и двумя сыновьями, падишах же, был в постели.

— Повелитель, мы очень рады, что Вы очнулись, пусть Аллах пошлет Вам еще многих лет жизни. -Произнесла Фатьма Султан.

— Аминь. — Согласились все.

— Отец, как Вы себя чувствуете? Может, стоит вызвать лекаря? — Спросил Мустафа.

— Нет, Мустафа, не нужно, со мной все в порядке. — Слабо улыбнулся падишах.

— Повелитель, я согласен с братом Мустафой, будет лучше позвать лекаря. — Сказал Селим.

— Спасибо, Селим, не нужно. — Ответил султан Сулейман второму сыну и перевел взгляд на Михримах. — Михримах, моя луноликая доченька, Разие, солнце мое, утрите слезы со своих красивых лиц, они Вам ни к лицу.

— Повелитель, это слезы счастья, Вы очнулись и будете с нами, Аллах пошлет Вам здоровья. — Улыбнулась Разие Султан.

— Аминь, сестра. Повелитель будет с нами еще очень долго, иншала. — Добавила Михримах Султан. атмосфера в покоях Повелителя была напряженной, и все это очень хорошо чувствовали, особенно, после слов Михримах.

— Мустафа, я хотел бы поговорить с тобой наедине. — Намекнул султан, чтобы все удалились, кроме его старшего сына. Селим посмотрел на мать, и та, кивнула. Удалились все, кроме самого Мустафы.

— Ты, наверное, огорчена, Махидевран, были такие надежды, что твой Мустафа взойдет на престол. — Произнесла Хюррем Султан уже стоя в коридоре. — Канан, ты, видимо так же не воодушевлена этим событием. Махидевран, на твоем месте, я бы приструнила свою невестку.

— Госпожа, не стоит разбрасываться такими речами, если Вы не знаете, отношения с Повелителем я никогда не портила и не желаю нашему Повелителю смерти, пусть Аллах продлит его дни. — Ответила Канан.