Часть 19. "-Я согласна".... (2/2)

Девушка сбросила с себя ночнушку и халат, опустившись в теплую воду; пока рабыни делали массаж тела, вымывали волосы и делали маски для лица султанше, Канан принесли чашку кофе с несколькими кусочками лукума. Султанша, все еще нежась в теплой ванне, сделала глоток турецкого кофе и, чтобы убрать горечь, закусила лукумом: это оказалось и правда вкусно.

Закончив все процедуры в хамаме, как самые приятные, так и самые болючие, Хасеки вернулась в свои покои, и как оказалось, на улице уже было светло, а служанки, то и дело метались по комнате, как листья на ветру. Свадебное платье на манекене уже стояло у зеркала, как и корона с фатой. Платье было бело-кремового оттенка, украшенное кружевом и рассыпанным множеством прозрачных переливающихся на свету драгоценных камней и страз. К двойной короне была прикреплена до самого пола фата с блестками, а на шее располагалась повязка в тон платья в форме крыльев, а в ушах уже красовались небольшие сережки в соответствии со свадебным нарядом. Платье одевали очень долго и аккуратно, дабы не испортить и не помять его. Канан стояла у зеркала и любовалась собой, пока девушки и швея, которая делала платье, поправляли его на теле Хасеки.

— Госпожа, Вам удобно в платье? — Спрашивала женщина. — Может, стоит что-то изменить? Я быстро все сделаю.

— Нет, не нужно, платье и так прекрасно, я таких — никогда не видела. — Улыбалась Канан.

— Госпожа, а теперь прошу Вас, расслабьте лицо, я сделаю Вам нежный макияж. — Произнесла девушка, которая занималась прическами и внешним видом. Хасеки выполнила просьбу хатун, и та немного поправила брови, расчесав их и уложив в правильную сторону, подвела глаза, и нанесла на губы еле заметную помаду, чтобы не переборщить с краской.

— Госпожа, как Вам? — Спросила она, Канан покрутила головой и довольно кивнула. — Тогда, я поправлю прическу и Вы скоро будете готовы.

Дверь скрипнула, и в нее вошла Махидевран Султан и Бейхан Султан.

— Кан… Канан какая красота! — Улыбнулась Махидевран Султан. — Мастера постарались на славу.

— Верно, Махидевран, невеста выглядит прекрасно, — вторила матери шехзаде, Бейхан Султан, — Мустафа как увидит тебя, дар речи потеряет. — Махидевран Султан и сестра султана рассмеялись, а Канан немного смутилась.

— Тебе Мустафа подарок передал. — Произнесла Махидевран и в ее руках появилось ожерелье с изумрудами. Женщина подошла к невестке и помогла надеть украшение на шею.

— Госпожа, шехзаде Хазретлери уже готов и ждет в саду вместе с Повелителем. — Произнес Ахмед-ага, поклонившись.

— Что ж, уже пора идти. — Махидевран прикрыла фатой лицо невесты. Канан улыбалась: она выходит замуж. Сердце девушки бешено колотилось, а на лице играла ослепительная улыбка, которую было видно даже за фатой.

За невестой, шли двое верных служанок, которые были искренне рады за свою госпожу.

Сад.

Мустафа стоял в праздничном мужском одеянии с нашивками, мехом, а на белом тюрбане красовалась круглая серебряная брошь. Мужчина оглядывался, выжидая свою невесту.

— Почему она задерживается? — Спрашивал Мустафа.

— Мустафа, будь терпеливей. — Усмехнулся султан. Мустафа немного успокоился, но его взгляд говорил отцу-падишаху о многом: переживание, нетерпение и желание пойти самостоятельно проверить — боролись в его душе.

— Для любой женщины, Мустафа, очень важен ее внешний вид, особенно в день ее свадьбы. — Произнесла Фатьма Султан.

Но наконец, муки шехзаде окончились. В сад, вышла Канан, в сопровождении Махидевран Султан и двоих служанок. Мустафа замер. Ближе к нему двигался стройный белый силуэт невесты, а ее лицо пряталось за белоснежной фатой. Присутствующие с пониманием и улыбками на лице смотрели на старшего шехзаде, как и сам шехзаде Селим, который пытался не смотреть на невесту старшего брата. Канан приблизилась к жениху и со счастливой улыбкой в глазах, посмотрела на Мустафу. Опомнившись, мужчина поцеловал руку отца и матери, тоже, проделала и Канан, после чего, положила свою руку на локоть Мустафы, а тот, уверенно повел их к окну мечети, где совершился никях султана Сулеймана и Хюррем Султан. Канан посмотрела на Мустафу, и тот улыбнувшись, кивнул в сторону помещения, где уже сидел Мехмед Эбуссууд Эфенди (шейх уль-ислам) представители жениха и невесты, а так же — свидетели. Канан стояла с правой стороны, а Мустафа с левой. Церемония началась. Мужчины подняли руки в молитве, и шейх начал говорить:

— Хвала Аллаху, облегчающему дела, определившему месяцы, изменяющему времена и тысячелетия, беседовавшему с Мусой на горе Тур. Он дозволил брак, заключенный при свидетелях и брачное подношение. Я прошу защиты у Аллаха от проклятого Сатаны: Женитесь на тех, кто понравиться вам из женщин…. — Пока шейх произносил молитвы, Канан крепко держала руку Мустафы, сжимая ее. А мужчина не спускал своего взора с девушки, которая прерывисто дышала, а на глазах, было видно даже через фату, накатывались слезы счастья и радости. — Да вложит Аллах в сердца двух сторон зерно любви и говорю я слово свое, и молю о прощении у Всепрощающего Аллаха и для себя, и для Вас, и для Всех остальных мусульман. Воистину, он Прощающий, Милосердный, Одаривающий, Щедрый, Всевышний, Великий, Слышащий, Знающий. Аминь.

— Аминь. — Вторили свидетели. После молитвы, шейх уль-ислам ибн Кемаль Эфенди, перелистнул страницы в своей книге, продолжил.

— По воле всемогущего Аллаха, по завету избранного пророка, по решению улемов, в присутствии свидетелей… — Мустафа крепче сжал руку девушки.

— Не плачь, моя дорогая, не плачь. — Произнес Мустафа, улыбнувшись.

— Я просто…. Просто мне кажется, что это сон, и когда я проснусь, этого всего — не будет. -Произнесла девушка, посмотрев на Мустафу.

— Это не сон, моя луноликая госпожа, я здесь и ты, рядом со мной. — Мустафа приобнял Канан и замолчал, продолжая слушать, как совершается их никах.

— Как представитель Канан Султан, принимаешь ли ты в мужья шехзаде Мустафу, сына султана Сулеймана Хана? — Спросил Мехмед Эбуссууд Эфенди.

— Принимаю. — Кивнул Явуз-ага.

— Принимаешь?

— Принимаю.

— Принимаешь?

— Принимаю.

— Как представитель шехзаде Мустафы, принимаешь ли ты в жены, Канан Султан, дочь Абдуллы, которую Вы просили? — Спросил шейх уль-ислам у Ферхата-аги.

— Принимаю. — Согласился тот.

— Принимаешь?

— Принимаю.

— Принимаешь?

— Принимаю.

— А вы, в качестве свидетелей, подтверждаете? — Спросил мужчина у четырех свидетелей.

— Подтверждаем. — Ответили они.

— Подтверждаете?

— Подтверждаем.

— Я, в присутствии всех свидетелей, объявляю этот брак — совершенным. — Мужчины опять подняли руки в молитве.

Канан повернулась лицом к Мустафе.

— Повелительница сердца моего, моя госпожа, моя жена, моя любимая. — Улыбнулся мужчина, жене. — Мое сердце всегда билось, и будет биться только ради тебя. — Мужчина начал поднимать длинную фату. — Когда же эта фата закончиться? — Шутливо спросил Мустафа, а Канан лишь издала смешок. Канан помогла супругу убрать с ее лица фату, и мужчина был несказанно благодарен ей за это. Супруг прильнул к губам супруги, приподнимая ее над землей, а девушка обвила руками шею мужчины.

— Наконец мои мучения закончились, и я могу назвать тебя своей женой. — Прошептал шехзаде, опуская Хасеки на землю и касаясь своим лбом ее лба. Канан скрепила их руки в замки, смотря на Мустафу.

— Если бы я только знала, чем закончиться наша встреча. — Улыбнулась Канан. — Я бы в жизни не поверила этому. — Мустафа усмехнулся и поцеловал султаншу в лоб. — Я люблю тебя, и буду любить, пока сердце не издаст последний удар.

— Я и не сомневаюсь. — Усмехнулся Мустафа, а Канан хотела стукнуть рукой в его грудь, но Мустафа ловко увернулся от ее рук и заложил ей их за спину, вставая позади и целуя женскую шею. — А вот этого, делать не надо. — Прошептал в шею жены, Мустафа. По телу Канан пробежали мурашки.

— Ах-х…. — Тихонько, простонал женский голос.

— Не нужно здесь стонать, кто-то может услышать тебя, а мне придется, отрубить ему голову, поскольку все твои стоны, как и ты принадлежат мне. — Произнес Мустафа, перемещая свои руки на женскую талию, целуя плече Хасеки.

— Я так волнуюсь, Мустафа, сердце так и бьётся, будто из груди выпрыгивает. — Произнесла девушка, накрывая своими руками, руки шехзаде.

— Ты переволновалась, может, позвать лекаря? — Спросил шехзаде, немного забеспокоившись.

— Нет, мое сердце бьется для тебя. — Улыбнулась Канан, целуя Мустафу в губы. Мужчина довольно улыбнулся, прижимая к себе Канан, а девушка положила свою голову на мужскую грудь.

— Я слушал бы твое сердце вечно. — Шехзаде поцеловал в макушку свою Хасеки и законную жену. — Как бы я хотел пойти с тобой сейчас в свои покои, побыть с тобой наедине, но, к сожалению, придется ждать вечера.

— А уйти пораньше, нельзя? — Спросила Канан, игриво посмотрев на Мустафу.

— Нет. — Ответил Мустафа, улыбнувшись. — А так жаль, время летит мучительно медленно.

— Мустафа, давай сбежим? — Предложила девушка.

— Нет, моя дорогая, сбежать — не получиться, за нами следят. — Мустафа указал на дерево; Канан пригляделась: это был их первенец, Мехмед. Канан улыбнулась, и посмотрела на Мустафу.

— Пойдем. — Супруга взяла за руку мужа и повела его к Мехмеду. Они шли тихо, чтобы не спугнуть мальчика. Мустафа подошел к дереву, за которым прятался его старший сын, и подхватил его на руки.

— Попался! — Улыбнулся шехзаде. — Ты знаешь, что подглядывать нехорошо?

— Я просто случайно проходил мимо. — Соврал шехзаде, виновато посмотрев на отца.

— А врать тоже нехорошо. — Улыбнулась Канан и подошла к своим шехзаде.

— Вас долго не было! А Танильдиз было скучно со мной! — Оправдывался Мехмед. — Папа, а у меня будут еще сестры и братья? — Канан немного опешила от вопроса сына, но Мустафа с ухмылкой на лице и огоньком в глазах, ответил первенцу:

— Это ты у мамы спроси. Но папа всегда готов.

— Мустафа! — Возмутилась Канан.

— Что? — Ухмыляясь, спросил Мустафа, а потом перевел взгляд на Мехмеда, который ожидал ответа. — Будет тебе и братик и сестричка, не переживай.

— Мустафа! Ты меня слышишь? — Возмущалась Канан.

— А как же мама? — Спросил Мехмед. — Она кажется против.

— Оставь это мне. — Улыбнулся шехзаде и опустил на землю сына. — Пойдемте, нас наверняка уже заждались.

— Мы еще с тобой поговорим. — Пригрозила Канан, кончики ушей которой, покраснели.

— Обязательно, луна моя. — Улыбнулся Мустафа, приобнимая за талию Хасеки и целуя ее в висок.

Выйдя в центр сада, где их уже ждал Повелитель, Махидевран Султан и все остальные, Канан и Мустафа увидели…. Михримах Султан. Дочь султана стояла перед отцом в синем платье и меховой накидке, и с печалью на лице говорила с падишахом, а тот лишь недовольно смотрел на младшую дочь.

— Отец, прошу Вас, простите меня за мою ошибку, я виновата перед братом Мустафой и Канан Султан, прошу, простите меня. — Говорила госпожа луны и солнца. — Аллахом клянусь, больше такого не повториться.

— Повелитель. — Канан и Мустафа подошли к султану. — Михримах? Что ты здесь делаешь? — Спросил настороженно шехзаде Мустафа.

— Мустафа. — Поклонилась дочь Хюррем Султан. — Поздравляю тебя.

— Спасибо, Михримах. — Переглянувшись с женой, ответил Мустафа.

— Повелитель, прошу Вас, простите мне мои грехи. — Попросила Михримах отца.

— Не у меня тебе просить прощения, Михримах, а у Мустафы и, — султан Сулейман выдержал паузу, — его супруги. — Михримах посмотрела на Мустафу и Канан в дорогих белых нарядах.

— Брат Мустафа, Канан, — Михримах подошла к брату и его жене, — я хоть и не заслуживаю вашего прощения, но все же, скажу: простите меня за все, больше такого не повторится. — Султанша поклонилась и стала ждать ответа супругов.

— Мехмед, иди, погуляй, мы тебя позовем. — Произнесла Канан, и когда шехзаде отошел, сказала. — Михримах Султан, госпожа, все мы совершаем ошибки, но на них и учимся, давайте забудем наши разногласия. Я прощаю Вас, госпожа.

— Михримах, я тоже прощаю тебя, но твой поступок навсегда останется в моей памяти. — Ответил старший шехзаде.

— Я и не надеялась на большее, Мустафа. — Кивнула младшая дочь падишаха и уже хотела откланяться.

— Госпожа, Вы останетесь с нами? — Спросила Канан. — Оставайтесь, мы будем рады, если Вы присоединитесь к нам.

— Благодарю, Канан Султан, за приглашение, я с удовольствием приму его. — Кивнула младшая сестра, старшего шехзаде.

— Повелитель. — К султану подошел один из янычар. — Разрешите сказать.

— Говори. — Кивнул султан.

— Повелитель, у ворот дворца, собрался народ, они хотят, увидеть шехзаде Хазретлери и Канан Султан Хазретлери. — Доложил янычар. — Хотят поздравить с совершившимся никахом.

Султан посмотрел на сына, и кивнул янычару.

— Мустафа, Канан, вас желает видеть народ, идите. — Улыбнулся султан. — Мы будем ждать вас в зале дворца.

— Повелитель, но… — Мустафу остановил султан движением руки. — Хорошо, Повелитель. Канан, пойдем.

Мужчина показал рукой на свой локоть, а Канан, укоризненно улыбнувшись, положила на его локоть свою руку и последовала за супругом.

Ворота дворца отворились, и супруги вышли к народу, который стоял и ждал, пока к ним выйдут те, кого они хотят поздравить и увидеть. Канан и Мустафа вышли и устремили свой взор к народу. Постепенно, становилось все шумнее и шумнее.

— Да здравствует шехзаде Мустафа! Пусть брак Вам счастье принесет, шехзаде! — Раздавалось со всех сторон. Мужчина посмотрел на Канан, которая стояла рядом, одной рукой сжимая его локоть, а второй махая людям и улыбалась, пытаясь не выдавать своей растерянности.

— Не нервничай так. — Мустафа улыбнувшись, поцеловал Канан в губы.

— Мустафа, что ты делаешь? — Отстранившись, спросила Канан.

— Я? Целую свою жену, нельзя? — Ответил шехзаде и поднял руку, перевев взгляд к людям, призывая к тишине. Женщины, старушки и совсем молодые девушки, перешептывались и краснели, а мужчины пытались и их замолчать. — Мы благодарны всем, кто пришел и поздравил нас с никахом! — Громко и четко молвил мужчина. — Пусть Аллах оградит всех вас от бед и невзгод! Сегодня, и следующие сорок дней, будет праздник, у всех будет возможность отведать угощение! Аллах Велик!

— Аллах Велик! — Отвечали люди, склонивши головы.

— Пойдем. — Мустафа завел девушку обрат во двор Топкапы.

— Сорок дней? — Переспросила Канан.

— Да. Мало? Можно добавить. — Усмехнулся наследник.

— Нет-нет-нет, достаточно, но не много ли?

— Даже маловато будет. Чтобы насладиться твоим присутствием, и жизни мало будет, не то чтобы, каких-то сорок дней. — Ответил Мустафа, в очередной раз, поцеловав жену.

Молодожены вернулись в общество семьи, следующее время, им дарили подарки и поздравляли, а так же, приглашали погостить хотя бы несколько дней в их дворцах, по окончанию сорока дней праздника. После, начался банкет. Играла музыка, служанки выносили пустые блюда и приносили новые, наполненные едой. Мустафа сидел на тахте, а подле него, сидела и Канан.

— Госпожа. — К жене шехзаде подошла служанка. — Махидевран Султан приказала подготовить Вас к брачной ночи. — Прошептала девушка. Канан посмотрела на Махидевран Султан и та, кивнула своей невестке. К Мустафе, тоже подошел ага, и передал, что уже пора готовиться к брачной ночи.

Канан увели в одну, а Мустафу в другую сторону. На султаншу, надели красное платье, расшитое бисером, довольно открытым декольте, которое придало некой пикантности и накидкой. В ушах расположились серьги и обруч из драгоценных камней на распущенных волосах.

— Госпожа, Вы будете надевать вуаль? — Спросила Раша-хатун, поправляя вьющиеся волосы султанши.

— Нет, я прекрасно выгляжу, зачем прятать себя за вуалью? — Улыбнулась Канан и встала с кресла, которое стояло перед зеркалом.

Покои шехзаде Мустафы Хазретлери.

На мужчине была мужская рубаха, штаны и кафтан. Мустафа стоял лицом к двери и ждал, когда к нему придет новоиспечённая супруга. И вот, наконец, дверь отворилась, и красивая фигура девушки показалась с двери, после чего, дубовые двери затворились. Канан подошла к Мустафе, а тот шагнул к ней на встречу. Мустафа смотрел на глубокие глаза султанши, и его руки потянулись снять красную накидку с плеч. Ткань упала на пол, и султанша осталась в одном платье, которое не составляло труда снять.

— Душа моя, мое сердце. — Прошептал Мустафа целуя ключицы своей Хасеки, спустив ее платье на пол. Ее руки обвились вокруг его шеи, а губы прильнули к его губам. Мужчина переместил их тела на кровать, поваливая женское тело на мягкие простыни и подминая под себя. Их тела слились воедино. Они слышали биение своих сердец, свое прерывистое дыхание, сладостные стоны…

…Раннее утро.

Канан и Мустафа лежали в обнимку, приводя дыхание в норму, а в камине потрескивал огонь, освещая покои.

— Как бы я хотел, чтобы эта ночь не заканчивалась. — Произнес шехзаде, поглаживая плече султанши.

— Эта ведь ночь, не последняя. — Улыбнулась Канан, посмотрев на супруга.

— Ни в коем разе. — Рассмеялся Мустафа. — Но она — особенная. В эту ночь, я впервые назвал тебя своей женой, хотя, сделал бы тебя ею, еще раньше.

— Мустафа, а ты хотел бы еще детей? — Мустафа удивился вопросу супруги, и Канан заметив это, быстро добавила. — Забудь, что я спросила, и не смотри на меня так.

— Как «так»? — Усмехался Мустафа и навис над девушкой.

— Вот так. — Отвела взгляд Хасеки.

— Да, я хочу еще детей, особенно, если это будет прелестная девочка, похожая на ее маму. — Просто ответил Мустафа и наклонился к губам супруги.

— Почему не мальчика, похожего на его отца? — Прошептала Канан, проводя руками по мужским скулам.

— Мальчика — можно после прекрасной девочки сделать, да и балованные они слишком, разве я не пример этому? — Ответил, ухмыляясь шехзаде, начиная ласкать тело своей госпожи.

***

Девушка проснулась ближе к полудню, от мягких прикосновений и поцелуев ее спины.

— Ласковая моя, голубка, моя королева, просыпайся, моя дорогая. — Проговорил Мустафа. Канан сладко потянулась на кровати и открыла глаза, перевернувшись лицом к мужчине. — Как тебе спалось, душа моя?

— Эта ночь — была самой бессонной для меня, дорогой супруг. — Ответила Канан, улыбнувшись Мустафе и поцеловав его. — Обними меня.

— Сделаю все, что пожелает моя драгоценная супруга. — Мустафа рассмеялся, и обнял девушку, скрестив их руки в замок. — Ты будешь спать весь день? — Канан кивнула и прижалась к мужчине плотнее, закрывая глаза. — Э, не-ет. — Протянул шехзаде. — Не выйдет, пора вставать.

Мустафа поднял Канан на руки и усадил на тахту подле себя.

— У меня есть для тебя особенный подарок. — Произнес Мустафа, и Канан оживилась.

— Мустафа, зачем? Нам ведь столько подарков вчера подарили, мне в особенности. — Заметила девушка.

— Неужели я не могу порадовать свою любимую жену подарком? — Учтиво спросил мужчина и в его руках появилась диадема. Заспанные глаза заблестели, словно самые дорогие сапфиры, при виде неписанной красоты диадему. Девушка аккуратно взяла украшение и подошла к зеркалу. Сама диадема была невысокой и какая-то ее часть свисала на лоб. Десятки петелек и линий, похожи на лозу были украшены бриллиантами и жемчугом, а посередине расцветал серебристый тюльпан, в центре украшенный сапфиром.

— Нравиться? — Спросил Мустафа, подойдя к девушке со спины и приобнял за талию.

— Она прекрасна. — Ответила Канан, любуясь собой и Мустафой в отражении зеркала.

— Но она не так красива, как ты, душа моя. — Супруг поцеловал макушку супруги.