Часть 25 (1/2)
Сяо Фэнбо не вышел к завтраку. Шаншень смотрел на пустовавшее напротив место мокрыми глазами, но молчал, чтобы не усугублять свое положение. То, что никаких поблажек не будет и они с наставниками не останутся дома, мальчик уже понял, но Бай-фу серьезно предупредил, что, если он начнет возражать, – они отправятся в Байсюэ в ту же минуту. Так что лисенок молчал. Таким расстроенным он Бай-фу еще не видел. Тот уже раз сотый поднимал комок риса над пиалой и разводил палочки, чтобы он упал обратно и рассыпался. Страшнее было только то, что Сун-фу молчал все утро. Значит, он не хотел говорить с ним, как понял это Шаншень.
- Может, не стоит делать это так поспешно, - осторожно начал Сяо Синчэнь в напряженной тишине. - Не знаю, что такого натворил Шаншень, вы же не рассказываете, но я уверен, что это всего лишь детские шалости…
- Нет, Сяо-сюнди. Чем быстрее, тем лучше. Похоже, А-Шень еще не готов жить среди такого количества людей.
Мальчик прижал ушки. Из-за его неловких попыток показать гэгэ свою любовь они теперь уйдут на очень-очень долгую ночную охоту, пока он не повзрослеет и не поймет, как правильно быть человеком. И не увидит А-Сюэ все это время. И будет жить в каком-то очень строгом монастыре. Ему этого не говорили, но лисенок и сам слышал, когда наставники разговаривали о случившемся.
- Я и сам не в восторге от того, что буду под суровым взглядом Лу-ши, но другого выхода я просто не вижу. Мы в любом случае собирались навестить Байсюэ, - Иньлин в итоге отложил палочки и облокотился на стол. - Это всем пойдет на пользу.
Сюэ Ян мужественно сдерживал смех, чтобы не портить печальный завтрак, но был уверен, что маленький одержимый гуй отмочил что-то грандиозное, раз увести его решили так поспешно. Возможно, даже попытался оттяпать от Фэнбо кусок на память. Темный заклинатель сам с собой поспорил, сколько лет продержится эта несчастная конфета, что мелкий хранит у сердца. Не будь А-Шень ребенком, он бы серьезно беспокоился, но возраст сделал проблему несущественной, ведь такую одержимость действительно можно перерасти.
- Съешь конфету, - будто невзначай напомнил он, когда над столом снова повисла тишина.
Лисенок втянул голову в плечи и нахохлился еще больше, сжав ханьфу на груди, как раз там, где эта проклятая конфета и лежала.
- Болезнь проходит, если убрать ее источник, - бывший небожитель погладил мальчика по голове и тяжело вздохнул. - Но болеет А-Шень не конфетой…
Фэнбо не вышел и после завтрака, малодушно дожидаясь у окна, пока Шаншень уйдет из школы вместе с наставниками, чтобы даже не видеться с ним. Ему было страшно, что мелкий снова бросится обниматься, а то и что похуже, было страшно, что все узнают, что произошло, тогда Ян-гэ уж точно будет ржать на всю поднебесную, было страшно, что взрослые передумают уводить мелкого, и его муки продолжатся. Было и немного грустно, ведь шиди искренне восхищался им и боготворил… Но как-то неправильно это в итоге вылезло. Не хватало ему еще прославиться обрезанным рукавом из-за придури звереныша. А тут строгий монастырь, А-Сюэ тоже слышал о нем пару слов от наставников и был рад, что сбежал вовремя и не попал туда даже на год. Уж там-то этого дикаря научат держать себя в руках.
- Разве А-Сян не в группе даосской ветви? - задумчиво спросил Сяо Синчэнь у А-Цин, раздававшей книги на первом уроке в его классе.
- В даосской, - девушка оглянулась, но тоже не увидела хулигана на его месте. - Пойду, посмотрю в классе доку… Сюэ-ши.
После ночи Циси А-Цин в корне пересмотрела свое отношение к Сюэ Яну. Если до вечера она просто дулась на докуку за то, что он шуганул ее парня, в которого она действительно влюбилась, то к ночи уже мечтала всадить этому босяку свой Баоинь между ребер из-за нескончаемых насмешек по этому поводу. И сколько радости она испытала, когда Пэй-гэ все-таки тайком прокрался на территорию ордена, чтобы «спать под ее окном и мечтать увидеть хоть ее прекрасный силуэт во сне». Разумеется, девушка прониклась и впустила его в свою комнату. Ну не торчать же под окном, ей же ж богу. Тут и выяснилось, что силуэт ее он хотел вполне себе осязаемо. А на ее возмущение и угрозу укоротить ему что-нибудь пригрозил, что на шум сбегутся, и тогда он при всех заявит, что уже давно обесчестил ее и имеет право взять в жены без одобрения наставников, а значит и войти в состав ордена, чтобы свалить с опостылевшей работы при наместнике, который его, такого талантливого и даже немного развившего золотое ядро, не ценит.
Примерно на этом моменте в то же окно спокойно вошел Сюэ Ян, вытащил его за шкирку, пригрозив, что если сбегутся на шум, то он при всех заявит, что обесчестил его только что, но долго и качественно, и молодому человеку жить с этим дальше в Цаошане, как с клеймом на лбу, а ордена не видать, как своей пока еще целой задницы.
- Откуда ты только знал, что он такой козел? - шмыгнула носом А-Цин, сидя на подоконнике, пока босяк неторопливо вырезал из яблока кроликов под окном.
- Получше тебя в людях разбираюсь, - он подбросил дольку так, чтобы Слепышка могла ее поймать. - Я тебе сразу сказал: хочешь, иди замуж, но не води хахалей сюда. Следующего не отпущу живым, поняла? Будем закапывать их в саду, хоть персики удобрим.