Часть 1 (1/2)

Бобби рассказал Винчестерам, что недалеко от лагеря бродит ангел-каратель. Было необходимо опередить его прежде, чем тот узнает, где размещается их база. Добровольцем выступил Дин и, объясняя Сэму, что помощь ему не нужна, вооружился и пошел в чащу леса.

Охотник старался идти медленно и тихо, прислушиваясь к каждому шороху. Размышлений особых не было, в голове поставлена задача, как у хорошего солдата – спасти людей из этой вселенной, прежде, чем Михаил сотрет все живое с планеты. Как только вдали послышались какие-то звуки, Дин спрятался за деревом и старался прислушаться к голосам. Слова становились четче, и из диалога охотник понял, что из их лагеря успели схватить человека, в надежде выбить информацию о дальнейших действиях отряда и их местоположение. Осознание того, что против него сейчас выступит сразу несколько ангелов Дина уже давно не пугало, он лишь выжидал, когда они подойдут ближе.

Как только их голоса раздались практически над ухом, Дин вышел из засады и направил пистолет в сторону одного из ангелов и обернулся на пленника.

- Не волнуйся, ты в безопасности, - Дин не удержался от реплики типичного героя.

Лицо парня исказилось в хитрой улыбке. Дин понял, что засаду устроили на него.

***

Очнувшись в темной камере, Дин пытался прийти в себя, оглядывая пространство рядом. Он не помнил, как его вырубили, во всем теле была неприятная боль, что свидетельствовало о том, что его тащили вплоть до самого лагеря. Дин хотел было встать, как обнаружил, что привязан к стулу.

Из размышлений Винчестера выбил резкий скрежет открывающейся двери. В помещение зашел один из ангелов, что сразу прошел до стула пленника, осматривая его с таким интересом, что Винчестеру на долю секунды даже стало неловко. Дин был знаком с игрой в кошки-мышки на охоте, когда предстояло выяснить информацию у нечисти, но смена ролей была неприятна.

- Давай ты побыстрее состроишь из себя крутого, а я притворюсь, что поверил и приступим к делу, - закатив глаза, проговорил Дин, усмехаясь от пафосного настроя ангела, который сосредоточенно вглядывался в любопытную находку своих братьев.

- Дин, Дин, Дин… Мы ведь знаем, что ты не из этого мира. И поверь, те правила, что были в вашей вселенной не сравнятся с нашими, - ангел подошел ближе и с кастетом в руке ударил Винчестера по лицу.

Охотник после прилива болевых ощущений, наконец, пришел в себя и, пошевелив челюстью, обернулся обратно на ангела.

- А теперь слушай сюда, тварь. В моем мире я побывал в аду, в чистилище, меня убивали столько раз, сколько ты и представить не сможешь. Неужели ты думаешь, что способен меня разговорить? – Дин резко дернулся вперед, но безуспешно. Веревки были сильнее злости охотника.

- Я? О, нет, я тут для разогрева. Скоро придет наш эксперт, говорить даже не придется.

В голосе было столько восхищения, что Дину стало не по себе. Несмотря на то, что он многое претерпел за жизнь, ангел был прав – законы этого мира могли ужаснуть даже того, кто несколько раз спас человечество от апокалипсиса.

Ангел с помощью ножа одним движением разрезал футболку Дина, оставляя кровавую полосу от груди до низа живота. Винчестер старался не издавать ни звука, но слезы сами выступили на глазах от неожиданного прилива такой резкой боли. На каждый вопрос о местоположении лагеря Дин лишь матерился и язвил, из-за чего ангел был только рад оставить новый порез на коже мужчины.

- Если ты, ублюдок, говоришь, что ваш эксперт быстро у меня все узнает, то для чего эта картина? – прошипел Дин, опуская взгляд на окровавленный торс и грудь.

- Ему это нравится. Ты такой несломленный, но израненный зверь. Красота.

- Извращенцы…

В коридоре раздались внушительно громкие шаги. Лицо ангела озарил будто детский восторг, что резонансом отражалось от происходящих событий.

В комнату зашел мужчина в темном плаще. Из-за тусклого света Дин не сразу узнал в нем изуродованную копию Каса. Внешность была практически идентична, за исключением тремора губ и слепоты на один глаз, а военная форма на нем, казалось, принадлежала офицеру СС. Глаза от увиденного округлились, а в легких будто закончился кислород. Дин вдруг осознал, что если этот палач узнает о существовании другого Каса, то это может навредить обороне лагеря людей, из-за чего немедленно нужно взять себя в руки.

- Добро пожаловать, босс, - ангел театрально развел руки и поклонился. Вот только Дину показалось, что частично в этом не было притворства, будь у этого ангела воля, то он на колени готов был становиться.

Кастиэль откровенно проигнорировал подчиненного, его внимание куда больше привлек изувеченный мужчина, в ожидании своего приговора. Тело покрывали раны и ссадины, сочившееся кровью, но выражение лица было нахально невозмутимым. В нем ощущались дух и сила, которые ангел мог сломать за пару секунд. Кастиэль, наконец, подошел ближе и взглянул в зеленые глаза, в которых почему-то читалось разочарование или даже сожаление.

Дин никак не мог понять, почему Бобби и Чарли практически не отличались от своих копий, а Кастиэль стал совершенно другим. Дин вспомнил смятение Каса, когда Отец бросил его, вспомнил, сколько ошибок последовало и то как старательно ангел искал себе место в буквально забытом Богом мире. Проведя эту параллель, Винчестер ощутил, как тяжело могло быть этому Кастиэлю, который не знал другой жизни, в которой не было человека, способного показать иную дорогу.

Кастиэля в это время будоражила мысль о том, какое он наслаждение получит, когда воинственный настрой мужчины уйдет за пару мгновений, а во взгляде останется лишь мольба о скорой гибели. Ангел не любил долго допрашивать, его пытки не славились грязью, потом и кровью. Для него создание хаоса в сознании человека было целым искусством - тело становилось безвольным, а мысли просто испарялись под звериной и неистовой болью. Но сейчас Кастиэль мог насладиться еще парой минут, посмотреть, как известный ему охотник из другого мира ломается в его руках, как его тело обмякает, а разум постепенно перестает функционировать.

Кастиэль подошел к мужчине, наклонившись к его лицу так близко, как это было возможно, чтобы сохранить в своей памяти эти глаза, в которых еще нет страха. Ему нравилось коллекционировать взгляды до и после пыток, чтобы сравнивать, будто доказывая самому себе, насколько он прекрасен в своем ремесле.

- Мы слышали о тебе. Чистая сталь, - проговорил Кастиэль, оголяя зубы, как зверь перед нападением. - Таких, как ты, я видел немного, но, - Кастиэль обходит стул и опускает ладони на плечи Дина, сильно сжимая, - но тебе стоит понять, у каждого есть свой предел прочности. Свой предел боли, - выделяя каждое слово, ангел слегка улыбается.

Дин непроизвольно сглатывает. Голос палача отличается от голоса Каса лишь немецким акцентом, но в остальном все те же нотки, тот же баритон. Это наблюдение пугает мужчину, он точно не хотел бы умереть от рук копии своего лучшего друга.

Кастиэль продолжает исследовать его, не отрывая взгляда. В это время ангел смотрит с восхищением на своего босса, боясь шевельнуться. Дин это замечает и издает смешок.

– Оу, тебе смешно? – наигранно поражается Кастиэль и присаживается напротив Дина, кладя тому руки на колени.

- Ты внимательнее присматривался бы к своим дружкам, тот, явно, не прочь пошалить, - усмехается Дин.

Кастиэля не волнуют слова человека, он почти их не слышит, его беспокоит совершенно другое. Ангел был в дурмане от возможности использовать охотника, сломать его, но прежде его нужно было изучить. Он пристально проходит взглядом по телу мужчины, осматривая кровавые подтеки, пресс и шею, очертание подбородка и слегка заметные, разбросанные по лицу, веснушки. Но больше всего его привлекают розовые соски, возле которых, на удивление, не было ран. Кастиэль знал, что некоторые его подчиненные уделяли должное внимание именно им во время пытки, но сам ангел до этого момента не интересовался данной частью тела. Пальцы касаются крови около ключицы Дина, после чего прикасаются к левому соску, очерчивая его красной жидкостью, будто помечая.

Нарушений личных границ у этого Кастиэля куда больше, - думает Дин, пытаясь найти в себе силы уйти от навязчивых прикосновений к чувствительному месту.

Кастиэль зажимает правый сосок между двумя пальцами и слышит тихое мычание. Дин привык к боли и ожидал ее, но здесь над ним будто проводили какой-то эксперимент на сдержанность. Прикосновение не такое грубое, как следовало бы ожидать, ангел крайне осторожно оттягивал горошину, а после оглаживал ореолу кровавым пальцем, наблюдая за каждым изменением на лице Дина.

Ангел хотел еще немного насладиться видом, прежде чем создать в душе этого человека такой страх, при котором он потеряет контроль и выдаст всю информацию, что потребуется. Но идея перевоплощения охотника в безвольную куклу так сильно пленила, что Кастиэль начинает задуманную игру.

- В тебе есть некий, - он нагибается к Дину ближе, практически касаясь своим кончиком носа его, - … примитивный страх. Этот нерв столь оголённый, что твоя сила воли не будет значить ничего, - усмехаясь, ангел пожимает плечами. - И все твои секреты польются из твоей головы в мою, пока от твоего разума не останется ничего.

Мурашки неприятно пробежали по телу, Дин желал смотреть куда угодно, только не в глаза ангела, которые жадно проходились по каждой части его лица. Мужчина опустил взгляд на губы и замер… Этот тремор почему-то завораживал, он будто напоминал, что перед Дином не его друг, перед ним тот, кто пытал и убивал людей из его гарнизона. Это становилось некой стеной между его Касом и здешним Кастиэлем.

Ангел уже не может сдерживаться и резко встает за спиной Дина так, чтобы мужчина не видел его, чтобы только догадывался и терзал себя, как скоро Кастиэль приступит, как скоро его сознание парализуют.

- Ты готов? Хотя, мне все равно, - палач нарочито проговорил это в шею, наслаждаясь видом того, как Дин дернулся от ощущения горячего дыхания на нежной коже.

Люди так слабы

Руки Кастиэля прикоснулись к вискам охотника и камеру наполнил оглушающий вопль. Ангел, наблюдавший за этим, лишь широко улыбался, не имея возможности больше скрывать свое наслаждение от увиденного. Время для Дина остановилось, все его тело будто раз за разом пробивала молния, не давая передышки.

- Кас… Кас, прошу, перестань. Кас, - прокричал Дин, сам не понимая, как нашел в себе силы произнести эти слова.

Кастиэль, на удивление Дина, действительно, прекратил. Не оборачиваясь на подчиненного, Кастиэль приказал тому выйти из камеры. Ангел не смел перечить боссу и, опустив глаза, быстро удалился. Если бы тело Дина не разрывалось от фантомных ударов тока, вероятно, его бы это насторожило.

- Так, так, - Кастиэль взял Дина за подбородок и, как хищник, облизнулся, смотря в затуманенные от боли глаза. У него появился план гораздо интереснее привычной пытки.

В воспоминаниях Дина ангел увидел самого себя, такого чистого и правильного, что становилось тошно. Но самое главное – он увидел то, что Дин скрывал, порой, даже от самого себя. Фантазии на пьяную голову о грубых поцелуях со своим лучшим другом, грязные сны, после которых мужчина весь следующий день не мог смотреть Касу в глаза. Кастиэль осознавал, какая сила была в его руках и не мог лишить себя удовольствия воспользоваться этим.

Каково это, когда тебя мучает друг? Каково это видеть, как тот, кого ты желаешь, способен надругаться над твоим телом разными извращенными способами? - губы Кастиэля дернулись в широкой улыбке от мысли.

Охотник слабо понимал, что происходит, но пугающий энтузиазм ангела было тяжело не заметить. Тело заколотилось в панике еще сильнее, так как разум не мог дать логичного объяснения происходящему, когда Кастиэль стал развязывать веревки, не отрывая взгляда от лица пленника. Страх залез под самую кожу и вдруг сковал тело, сейчас Дину было не пошевелиться, боль глухо еще напоминала о том, что он пока что жив. Безвольность Дина возбуждала Кастиэля, он не мог оторвать глаз от того, что сотворил – из саркастичного волевого мужчины получилась забавная марионетка.

- К столу, - приказным тоном произнес Кастиэль.

Дин, подняв голову и сощурив глаза, старался предугадать действия палача, но в мутный рассудок не приходило никаких идей. Будто на автомате мужчина добрался до стола и, облокотившись на него спиной, что становилось хоть какой-то поддержкой, вопросительно посмотрел на Кастиэля.

Ангел подошел вплотную, прижимая своим телом Винчестера. Он внимательно рассматривал лицо мужчины – веснушки расползлись по щекам и носу, придавая умилительный вид модельному лицу. Кастиэль не сразу заметил, как непроизвольно очертил пальцем скулу и прикоснулся к нижней губе. Он знал, что этот человек будет его, только его.

- Про извращенцев я не зря, значит, сказал, - фыркнул Дин.

Дин хотел показаться язвительным и сильным, что Кастиэля только рассмешило. Смех был таким холодным и оскорбительным, что Винчестеру, как ребенку, захотелось плакать. Он никогда не был таким уязвленным, все его тело представляло из себя открытый нерв, а затуманенный разум не переставал трубить об опасности.

- Я думаю, тебя стоит наказать за такую фамильярность, тебе не кажется? – Кастиэль резко становится серьезным и это изменение на лице пугает Дина еще больше.

Ангел отодвигается и смотрит Дину в глаза, расстегивая ремень, одним движением выдергивая его из всех петель. После вмешательства в разум, тело стало работать на базовых рефлексах, из-за чего Дин бессознательно облизал губы, наблюдая за тем, как пальцы Кастиэля быстро справились с ремнем. Как только до него дошел смысл слов палача, Дин встал в ступор. Он готов быть растерзан вендиго или умереть от щелчка пальцев Люцифера, но быть отшлепанным – это что-то за гранью унижения.

- Раздевайся, - строгий голос раздался в камере, что для Дина стало оглушающей пощечиной.

Дин старался проморгаться, надеясь, что это страшный сон, но Кастиэль все также стоял напротив, сложив ремень пополам. От понимания ситуации щеки Дина медленно наливались кровью, а пальцы предательски начинали дрожать. Будь он в привычном состоянии, то пошел бы в драку, даже не имея при себе оружия, которое успели вытащить перед тем, как связать мужчину. Однако, сейчас это было бы в чистом виде самоубийство.

- Ты не расслышал? – хлесткий звук удара ремня о ладонь Кастиэля заставил Дина дернуться.

Винчестер знал, что не в силах на данный момент перечить ангелу, поэтому лишь отрицательно покачал головой, давая понять, что слишком слаб, чтобы сделать это самому.

- Я помогу.

Кастиэль резкими движениями снимает одежду, каждый раз причиняя Дину боль, так как некоторые раны успели прилипнуть к ткани. В ушах стоит гул от жуткой боли, но когда Винчестер видит, как Кастиэль замялся, осматривая выпуклость под боксерами, то ощущает, что часть власти над ситуацией вернулась к нему. Но мнимый триумф продлилось недолго.

Кастиэлю вдруг захотелось потомить самого себя. Он мечтал увидеть соединение оголенной до нервов души и тела этого мужчины, но знал, что торопиться пока что некуда.

- Повернись.

Дин подчинился и оперся на руки, приложив их к холодному столу. У Винчестера горели щеки, он слишком слаб, чтобы скрывать свои эмоции, из-за чего тихо хнычет от жжения глубоких ран. Тело было податливым и вялым, но надежда воссоздать злость, что станет движущей силой его спасения, не покидала мысли человека.

Кастиэль сделал шаг назад, чтобы рассмотреть эту картину: накаченная спина, массивная шея, мускулистые руки, подтянутая задница и стройные ноги. Но все это не так впечатляло, в отличии от того, как была наклонена голова. Дин смотрел себе под ноги, он был в отчаянье, не понимая половину из того, что сейчас происходило. Рассудок будет восстанавливаться еще несколько часов, из-за чего Кастиэль мог полноценно насладиться задуманными пытками, доламывая хрупкую игрушку в руках. Ангела будоражила сложившаяся ситуация – беспомощность и уязвимость, страх и боль в когда-то сильном духом теле мужчины.

- Нагибайся, - утвердительно прошептал Кастиэль и надавил на плечи мужчины, когда тот не сразу понял, что от него требуется.

Дин заскулил, пытаясь устоять на ногах, но прикоснувшись к ровной поверхности торсом, он немного обмяк, наслаждаясь тем, что у него есть хоть какая-то опора. Кастиэль не позволил мужчине долго расслабляться и, заломив руки за спиной, ангел связал их вновь, прислушиваясь к шипению раненного зверя. Ангел знал, какую глухую боль эти веревки доставляют поврежденным запястьям, из-за чего не смог сдержать улыбки от услышанного звука.

Как только рука Кастиэля опустилась на мускулистую спину, мужчина замер в паническом ожидании новой дозы боли. Ангел представлял, сколько ссадин можно оставить на этой нежной коже. Его рука переместилась на затылок и, сжав волосы в кулак, Кастиэль дернул их на себя, заставляя Дина застонать от резкой боли. Кастиэль нагнулся к его шее и прошептал:

- Правило следующее – ты должен считать удары вслух, - ангел облизнулся, увидев, как капелька пота спускается к ключице.

Кастиэль вытянул в руках ремень, изучающе его рассмотрел, после чего последовал первый удар по ягодицам. Дин от неожиданности не смог сдержать крика. Кастиэль немного помедлил и ударил без остановки еще три раза. Ноги Винчестера подкосились.

- Это тебе за то, что ты не считаешь вслух или ты забыл правило?

- Нет, - шепчет Дин, стараясь справиться с приливом слез от столь унизительной экзекуции. – Четыре.

- Хороший мальчик, - язвительно прошептал Кастиэль, чувствуя, как тремор губ усилился от переизбытка возбуждения.

- Пять… шесть, - сразу два удара и первые слезы потекли по лицу Дина.

Кастиэль на мгновение остановился, чтобы посмотреть на, созданную им, работу. Широко расставленные ноги, слезы, что текли по лицу, заломленные руки – все это было лишь началом. Разум плавился от удовольствия и томящего ожидания в скором времени увидеть, как на оголённых ягодицах останутся красные полосы от порки.

- Смотри на меня, я хочу, чтобы ты смотрел, - Дин развернул голову в сторону Кастиэля, боковым зрением наблюдая за тем, что тот собирается делать.

Мужчина почувствовал холодное прикосновение к пояснице, Кастиэль осторожно провел вдоль резинки боксеров кончиком пальца, будто нависая над кожей, нежели касаясь ее.

- Умоляй меня снять их.

- Зачем мне это?

- Лучше умоляй меня сейчас, иначе потом я могу тебя не услышать.

У Кастиэля все еще в голове стояла картина того, о чем Дин так бредит по ночам. Эротические сны, полные стонов и шлепков кожи о кожу, фантазии о легких поцелуях в шею, которые перерастают в срывание одежды. Он видел все позы, о которых мечтает этот человек, слышал протяжные стоны, которые Дин пытался заглушить в душе или в спальне, чтобы Сэм не услышал. Эти мысли будоражили, он знал, что Винчестер долго не продержится, но ему было интересно, сколько на это потребуется времени – сломать его до состояния мольбы не о том, чтобы ангел остановился, а о том, чтобы продолжал. Рука Кастиэля двинулась выше, к спине, проведя рукой по лопаткам, по шее, наслаждаясь видом того, как Дин жмурит глаза, боясь очередного шлепка.

- Тебе не нравится, Дин? - с наигранной заинтересованностью проговорил Кастиэль и наклонил голову набок, смотря в глаза охотнику.

Дин вдруг почувствовал то, как сильно пахнет похотью в этой камере, в какой откровенной позе он стоял все это время, а самое главное – с кем. Кастиэль впервые произнес его имя, а привычка наклонять голову набок так сильно напомнило ему о Касе, что на какую-то долю секунды ему даже показалось, что немецкий акцент пропал.

Кастиэль отошел от стола, и охотник не мог его видеть, из-за чего страх неизвестности смешался с бессознательным желанием продолжения. Он хотел было драться и кричать, но что-то, так давно зарытое глубоко внутри, просило остановиться, стоять дальше в этой позе и исполнять любое повеление палача.

Ангел подошел обратно и, схватив за волосы мужчину, Кастиэль заставил прогнуться того в спине и посмотреть на себя. Он, ни слова не говоря, туго застегнул на шее Дина ремень, а оставшуюся часть накрутил на руку, притягивая к себе. Ангел услышал хриплые, невнятные слова и понял, что завязал слишком туго. Мысль воспользоваться безвольным телом прельщала, но куда больше он хотел слышать крики, мольбы и видеть слезы. Кастиэль облегчил давление ошейника и наклонился к шее, чтобы вдохнуть этот запах – отчаянья, боли и животного желания.

- Мне нравится, - облизнулся Кастиэль. - Продолжай считать. Ты уверен, что не хочешь меня умолять снять с тебя белье? – Кастиэль нагнулся к шее Дина и нежно поцеловал.

У Дина было легкое помутнение в глазах. Если до этого оно было из-за боли, то сейчас от неожиданности. Кастиэль продолжил осторожно целовать возле ремня, немного покусывая кожу, после чего сразу облизывал и легонько дул на место укуса, благодаря чему по всему телу исходила нега удовольствия. Дину становилось страшно от мысли, что такой, как этот палач, может его заводить. Он понимал, что все это связано с внешностью Каса, но ему нужно было заставить себя понять, что он – не Кас, не его друг, который вытащил его из ада и не тот, кто ему снится ночами. Кастиэль мягко прикусил мочку уха, прислушиваясь к подавленным стонам мужчины. Член становился тверже от понимания, что человек не мог контролировать буквально ничего – ни ситуацию, ни собственное тело, ни собственные мысли.

- Раз ты такой упрямый, то не буду настаивать, - шепчет ангел на ухо и резко отходит.

- Нет, нет. Снимай, - взвыл Дин.

Кастиэль самодовольно улыбнулся, эти люди были так просты.

- Я не расслышал.

- Сними с меня чертовы трусы, Кас, - проговорил Дин и понял, что назвал Касом не Каса. Все это было невероятно странно и даже пугающе, но сейчас ему было не до этих размышлений.

Ангел нервно улыбнулся, довольствуясь властью над новой игрушкой. Кастиэль продолжал томить его, ведя рукой по ягодицам через ткань боксеров, предвкушая то, как будет пульсировать задница от прилива крови и то, как нещадно быстро станут образовываться синяки от воздействия плети, что в скором времени использует ангел. Кастиэль был олицетворением власти в этой истории, тем, кто накажет самого Дина Винчестера. Ощущая то, как голова мутнеет от собственных побуждений, ангел резко стянул боксеры с мужчины, и обнаженная душа соединилась с нагой оболочкой.

Ладонь Кастиэля звонко ударилась о ягодицу, но это было по-другому. Ангел чувствовал, как его рука горит вместе с тем же местом, где только что была. Сейчас это неразрывная связь между ними.

- Семь, - со стоном произнес Винчестер, сам не понимая свою реакцию.

- Ооо, тебе нравится.

Зря, зря, зря я показал ему это.

Его ладонь сильнее ударилась о мягкую кожу. Но, несмотря на болевые ощущения, Дин, наконец, чувствовал его руки, чувствовал, что его касается сам Кастиэль.

- Восемь, - на выдохе прошептал Дин, не имея возможности сказать громче из-за давления ремня.

И так до двадцати раз, пока ангел не взял плетку. Кастиэль готовился к каждому шлепку: то отходил и наблюдал за тем, как рука отпечатывается на ягодице, то шлепал несколько раз подряд, вечно меняя силу удара. Он хотел придать момент неожиданности, чтобы увидеть все эмоции на лице человека. На данный момент – его человека.

Боль становилась атрибутом этого места, ангелы часто допрашивают здесь людей, доводя их до истерики и бессознательного состояния. Но сейчас что-то изменилось. Кастиэль питался этим наслаждением, глядя на красные следы на бедрах Дина.

- Я хочу, чтобы ты называл меня сэром.

Изнеможение Дина достигло критичной стадии, из-за чего Винчестер будет играть по представленным правилам.

- Хорошо, сэр.

Кастиэль не ожидал мгновенного подчинения и будто в благодарность отходит к шкафу с арсеналом, думая, какой игрушкой можно наградить пленника. Он тщательно выбирает между паддлом и флогером, но останавливается на классической плетке.

Кастиэль возвращается к своей жертве и, ни слова не говоря, сразу одаривает его порцией шлепков, слушая прекрасные крики, которые становились песней для его ушей.

- Сэр, пожалуйста, хватит, - задыхаясь, Дин чувствует, как ноги начинают дрожать, а пальцы рук впиваются короткими ногтями к ладонь.

Кастиэль кладет плетку на спину мужчины, как некую угрозу, и присаживается на стол, устраивая голову Дина на своем бедре.

- Мой мальчик, - его пальцы проходят по волосам Винчестера, - мой милый мальчик, неужели ты еще не понял, что мольбы тебя не спасут? – рука сжимается, вбирая в кулак часть волос мужчины, из-за чего Дин начинает непрерывно рыдать, понимая, что в этой камере обретет свою смерть.

- Нет, сэр, - шепчет мужчина, понимая, что его могут наказать за отсутствие ответа.

- Мальчик, я только начал с твоей задницы, поверь, впереди нас ожидает куда больше. Твои дырочки сегодня отработают на славу, ты будешь удивлен тому, как много можно в тебя вставить.

- Простите, сэр, - шмыгает Дин в осознании, что если не будет прилежным, то порка будет гораздо интенсивнее.

Кастиэль хотел слышать это вновь и вновь, хотел видеть, как Дин стонет под ним и кричит, как умоляет остановиться и продолжать одновременно. Для ангелов испытывать животные инстинкты было не то, что неприемлемо, но и, как казалось, невозможно. Однако, чувствуя, как член неприятно утыкается в ширинку, Кастиэль думает ли о том, как в скором времени язык Дина мягко пройдется по головке, как слезы будут течь по его щекам и как он будет задыхаться, когда Кастиэль не станет себя сдерживать. Но пока что было рано, порка выбила из человека последние силы, а Кастиэлю было необходимо возбудить его. У него появился новый план.

- Ко мне лицом, - сказал ангел, вставая со стола.

Дин послушно, передвигая ногами, постарался встать ровно. Винчестер наклонил голову, надеясь, что ангел не увидит его красных щек. Он впервые ощущал такую беспомощность, но, как бы Дин не хотел признаваться самому себе, стыдно ему было за то, что ему нравилось.

- Ты не думаешь, что мы могли бы разнообразить нашу практику?

Кастиэль снял ремень с шеи охотника и осторожно провел им по члену Дина, наблюдая за мгновенной реакцией.

- Хороший мальчик, - Кастиэль прижал своим телом Дина к столу и, взяв за волосы, закинул голову назад, оголяя шею.

Жадные поцелуи заставляли тело Дина дрожать еще больше. Когда Кастиэль прикусывал кожу и моментально облизывал покрасневшие участки, Дину казалось, что тот будто извиняется за причиненную боль, но ему лишь кажется. Губы нервно дернулись, ангел желал прокусить шею, слизать кровь, что сочилась бы из маленький ран, но знал, что это не возбудит его пленника. Сейчас же он был рад ощутить под своими руками, как сильно это податливое тело просило к себе внимание.

Кастиэль так хотел, чтобы тот умолял о продолжении, стонал и изнывал в порыве похоти, говоря о всей известной ему информации, предавая собственный гарнизон. Но ангел вдруг понял, что сломил тело и разум, но душа еще была верна Дину, однако, Кастиэль мог исправить и это. Он давно силой мог взять Дина, но этого было недостаточно, он хотел видеть, как охотник ненавидит себя за собственные желания, за обретенную слабость. Нужно было действовать. Палач откинул ремень и медленно, обведя шею рукой, опустился на грудь, останавливая свой взгляд на сосках, на которых все еще не засохла кровь. Нагнувшись, Кастиэль слизал ее, втягивая в себя сосок, чувствуя, как тот мгновенно становится тверже. Улыбнувшись, ангел сделал то же самое с другим, наглаживая рукой торс пленника и опуская ее к возбужденному члену. Кастиэль выпрямился, чтобы посмотреть на обладателя столь дивных стонов, что доносились до его ушей. Палец очертил розовую головку несколько раз, но ангел вдруг услышал затишье. Резко подняв голову, он увидел потрясающую картину: Винчестер прикусил губу и зажмурил глаза, стараясь не поддаться вперед.

- Так не пойдет, ты должен показывать мне то, насколько тебе это нравится, - продиктовал Кастиэль и сжал головку двумя пальцами, после чего Дин рефлекторно дернулся и зашипел.

Дину казалось, что, несмотря на свою некую бессознательность, он должен был контролировать позывы тела, но было слишком поздно. Он хотел убить ангела, быстро одеться и отправиться обратно в свой лагерь, забыть обо всем, что случилось, и никому никогда не рассказывать о этой безумной встрече. С другой стороны, Винчестер так хотел большего, понимая, что это первый и последний шанс заняться сексом с Касом, пусть и с его копией.