Часть 13 (2/2)

Ее тело согрелось при мысли о том, что темная ведьма возьмет ее за руку; ее сильная хватка на талии, когда она вела ее по полу. Она тихо вздохнула, прежде чем поняла, что все еще смотрит Минерве в глаза.

“Прежде чем я уйду, я хотела бы сообщить вам, что я буду говорить с профессором Блэком о снятии проклятия. Я чувствую…Я чувствую, что могу сделать это сейчас. - пробормотала Гермиона.

Минерва подалась вперед. “Ты больше не боишься ее”. Утверждение, а не вопрос. “Это определенно самое подходящее время. Я счастлива знать, что ты избавишься от этого зверства”.

“Было ли что-нибудь еще, что вам нужно от меня, пока я здесь?” Она спросила.

“Я думаю, что на данный момент это все. Было приятно повидаться с тобой, Гермиона, и спасибо тебе.”

Она кивнула и улыбнулась, прежде чем подняться со стула и спуститься по каменным ступеням в коридор внизу.

**********************************************************************************

Утро среды наступило быстрее, чем она ожидала. Ее урок защиты от темных искусств в предыдущий день был неловким. Беллатрикс, по-видимому, больше не смотрела на нее, и это глубоко ранило Гермиону. Она была в недоумении, почему она заслужила такое опровержение.

Их последнее общение состоялось в классе в прошлую пятницу, и это было нормально, сердечно, профессионально. Очевидно, она видела ее в ”Трех метлах” на следующий день, и Блэк выглядела удивленной; почти так, как будто ее застукали, и с тех пор между ними просто было странно.

Встреча в понедельник со вспышкой гнева из-за Крам и ее очевидного нежелания работать вместе, а теперь и ее категорический отказ даже смотреть на нее в классе, разозлили ее и привели в замешательство. Она все еще страдала от образов Розмерты, запечатлевшихся в ее сознании. Она так устала, что сон ускользал от нее каждый раз, когда ее голова касалась подушки.

Гермиона сидела одна в дуэльной комнате, на приподнятой платформе, расположенной под полом. Комната была такой же большой, как и Большой зал, что делало ее идеальным местом для занятий танцами.

Она вспомнила свой четвертый курс, первый год, когда она начала осознавать свои гормоны и неистовое смущение, которое, казалось, вспыхивало всякий раз, когда она замечала хорошенькую девушку. Она тоже видела это на лицах Гарри и Рона, особенно Гарри, который был так влюблен в Чо. Даже Джинни, хотя и была на год младше, была так сокрушительно очевидна в своих привязанностях. Она вспомнила реакцию Рона на прибытие школы Шармбатон, неземную грацию дам, входящих в зал, и нежный поцелуй, который, как она помнила, подарила ей Флер на балу, из-за которого она два дня не мыла щеки. Она улыбнулась этому воспоминанию, испытывая облегчение от того, что она больше не подросток, но все еще так прискорбно неспособна контролировать свои гормоны.

Тогда она подумала о Беллатрикс, вспомнив тонкие изменения в том, как она смотрела на свои фотографии в книгах по истории. Как восхищение начало превращаться в признательность. Как темные волосы и темные глаза начали проникать в ее сны и заставлять ее сердце учащенно биться. Эта женщина проникла в Гермиону с самого начала, и она чувствовала себя бессильной остановить ее, продолжая это делать.

“Грейнджер. Рано, как обычно.” Сказала Блэк, входя в комнату и останавливаясь перед ней.

Гермиона подняла взгляд от пола и медленно и размеренно осмотрела черные сапоги Беллатрикс на каблуках до ее мягких черных кудрей. Она снова была одета в костюм-тройку; смесь красного и черного шелка и шерсти, сплетенная в изысканный, сшитый на заказ, приталенный фасон. В широких лацканах была текстура, которая имела блеск, который, казалось, усиливал кроваво-красную смесь. Однако, что заставило Гермиону затаить дыхание, так это отсутствие рубашки; высокий жилет, прижимающийся к мягкой груди, выпуклость декольте, дразняще близкая и ”облизываемая’.

“Вы выглядите...” Она запнулась, сжимая бедра вместе: “Вы выглядите…Я недостаточно одета.” Мысленно пиная себя за то, что выбрала джинсы и рубашку. Она могла слышать, как Джинни в своей голове говорит ей, как весело она выглядит прямо сейчас. Она не могла встретиться взглядом с Блэк.

“Это всего лишь костюм”. Блэк ответила, ее голос немного понизился. “В конце концов, не имеет значения, что мы наденем на тренировку”.

“Хорошо”, - пискнула Гермиона, вцепившись руками в сиденье.

Беллатрикс прошла мимо нее, и она услышала, как стопка бумаг упала на деревянную скамью неподалеку. “Я распечатала основные шаги для обеих сторон. Мы придерживаемся традиции и создаем пары мужчин и женщин, или вы хотите спросить студентов, какую часть они предпочли бы выучить?”

Гермиона удивленно посмотрела на нее. Хотя она была более чем осведомлена о том, что времена значительно изменились, и об ориентации Беллатрикс, благодаря Драко, ее все еще удивляло, что этот вопрос был задан.

“Я думаю, что каждый должен быть тем, кем он хочет быть, и учиться тому, что ему удобно”, - улыбнулась она.

Блэк кивнула. “Я рада, что мы пришли к согласию. Хочешь потанцевать, чтобы разогреться?”

Гермиона моргнула, совсем не ожидая этого. “Эм, да. Мы можем сделать... если вы хотите?” Она застенчиво ответила: Вспоминая ночь понедельника в кабинете Минервы и сопротивление Беллатрикс, и все же здесь она предлагала сделать это без занятий. ‘Она сказала, что не хочет учить студентов, не то чтобы она не хотела танцевать с тобой”, - напомнила она себе. ”То же самое”. - пробормотала она.

“Я не расслышала”, - спросила Блэк.

“Ничего. Извините. Да... хорошо. Давайте разогреемся.” Она запнулась, не обращая внимания на учащенный пульс и трепетание в животе, когда встала и прошла в центр комнаты.

Блэк некоторое время наблюдала за ней, прежде чем взмахнуть палочкой и включить какую-нибудь подходящую музыку. Заиграли скрипки, и когда она целенаправленно направилась к ней, Гермиона забыла дышать. Она представила, каково это, должно быть, для газели - застыть перед львом, пойманным в ловушку мертвым взглядом; срабатывают рефлексы борьбы или бегства. Ни за что на свете она не убежала бы от этого, от нее. Она стояла твердо, собрав все свое мужество гриффиндорской львицы и высоко подняв подбородок, готовая подать руку и начать их танец.

Беллатрикс протянула левую руку, и Гермиона вложила в нее правую, почувствовав, как прохладные пальцы прижались к ее собственным. Она уставилась на их связь, когда положила левую руку на плечо Блэка и почувствовала, как рука надавила на нее под лопаткой. Она почувствовала твердое прикосновение через тонкую ткань блузки и почувствовала, как ее окутывает тепло тела и пьянящий аромат.

Не смея встретиться с ней взглядом, она сосредоточилась на точке над правым плечом темной ведьмы, правильно повернув шею для вальса.

“Готова?” Спросила Беллатрикс, пальцы согнулись против ее собственных, прежде чем снова сжаться.

”да.” - прошептала она.

Беллатрикс сосчитала их, и Гермиона обнаружила, что танцует па так, как будто делала их тысячу раз. Беллатрикс была сильной и способной ведущей, поскольку она грациозно носила их по полу, удерживая Гермиону на месте.

Когда они завершили круг по комнате и вернулись на свои прежние места, она почувствовала, как рука темной ведьмы соскользнула с ее лопатки, чтобы она могла повернуть ее, их глаза на мгновение встретились, когда она повернулась, вспомнив лифт и задаваясь вопросом, сработает ли он. Беллатрикс отпустила ее руку и положила обе на талию Гермионы одновременно с тем, как она скользнула своей на плечи женщины, не пропуская ни одного удара.

Ей не стоило беспокоиться. Беллатрикс без усилий подняла ее с земли, ее бицепсы восхитительно напряглись под курткой. Она не смогла сдержать тихий вздох, сорвавшийся с ее губ, когда она это сделала, карие глаза нашли темные, прежде чем ее опустили обратно на землю, руки снова заняли прежнее положение.

Гермиона пыталась поддерживать зрительный контакт, но Беллатрикс смотрела поверх ее плеча, чтобы вести их безопасно. Она заметила шнур на её шее, пульс, бьющийся на нем, и пожалела, что они не танцуют танец, где она могла бы наклониться и потереться об него носом.

Тихий вздох, вырвавшийся у нее, был больше, чем просто выдох, и он наполнил воздух между ними, снова привлекая к ней темные глаза. На этот раз они не отрывались от нее, грациозно вальсируя по полу, их тела были идеально выровнены, как у опытных любовников, двигающихся как одно целое. Только когда первая группа четверокурсников вошла в комнату, они оторвались друг от друга, пальцы задержались вместе на мгновение дольше, чем следовало, наблюдая, как Беллатрикс моргнула и отвела их взгляд.

Гермиона собрала всю свою решимость и быстро пришла в себя, приветствуя студентов, поощряя их выбирать свои роли. Профессор Блэк стояла в стороне, наблюдая за ней с любопытным выражением лица. Она одарила ее теплой улыбкой. Она была рада, что они сначала попрактиковались одни, особенно после того, как она почувствовала отсутствие Беллатрикс за последние несколько дней. Гермиона также надеялась, что это немного успокоит ее нервы вместе с обжигающим жаром в венах, но успокоились только ее нервы, и это осталось прежним к концу урока.

**********************************************************************************

Гермиона не могла перестать думать о Беллатрикс. Конечно, это не было чем-то новым, но все усилилось. Оказаться в ее сильных умелых руках, когда ее водили по танцевальному залу, стало ее новой фантазией, и когда она проснулась в пятницу утром, разгоряченная и возбужденная, она была не в силах сопротивляться желанию утолить боль между ног.

Она представила себе прикосновение рук темной ведьмы к своему телу, то, как она подняла ее в воздух, и черноту ее глаз. Она представила себя в бальном платье, как ее крутят и прижимают к стене, эти умелые руки задирают ее платье и обхватывают ее влажный жар, когда ее язык скользит в рот.

Когда она развалилась на части, одна на своих простынях, имя Беллатрикс сорвалось с ее губ, когда она оседлала судорожные толчки своего освобождения.

Даже последовавший за этим душ не смог подавить ее либидо, и она была уверена, что на ней был вид ”только что трахнутой”, но если Джинни и заметила, она, конечно, избавила ее от этого, когда села рядом с ней на их уроке .

“Итак, как все прошло?”

«хмм?

“Танцы с горячим профессором”. - прошептала Джинни, злобно ухмыляясь ей.

Она покраснела. “Все прошло хорошо”. - застенчиво ответила Гермиона.

“Я считаю, что тебе там повезло. Тебе, наверное, стоит купить Макгонагалл шоколадных конфет в качестве благодарности за то, что ты сыграла роль свахи.” Она усмехнулась.

“Прекрати”, - упрекнула она, тихо смеясь.

Джинни вскинула руки, защищаясь. “Просто говорю”.

Джинни, вероятно, была права, размышляла Гермиона. Минерва дала ей возможность проводить больше времени со своим профессором, чего она отчаянно хотела, учитывая то, что принесла прошедшая неделя. Это казалось монументальным шагом назад с тех пор, как она увидела Беллатрикс с Росмертой. Выражение удивления и чего-то еще, чего Гермиона не могла разглядеть, промелькнувшее на ее лице, когда она выходила из паба, продолжало воспроизводиться на повторе. Она задавалась вопросом, сделала ли Беллатрикс шаг назад из уважения к владелице бара-блондинке, но все, что происходило до той субботы, говорило о другом. История, в которой они проводили время вместе и наслаждались знакомством друг с другом.

Беллатрикс вошла в класс, звук хлопнувшей двери прервал ход мыслей Гермионы, когда она прошла в переднюю часть класса и опустила доску, предварительно заполненную указателями уроков. Она с тоской смотрела на Блэк, позволяя своим глазам беззастенчиво блуждать, женщина была занята своей лекцией, отвечая на вопросы пары слизеринцев, ее взгляд еще не переместился на ее сторону комнаты.

Гермиона почувствовала, как краска прилила к ее шее, когда она вспомнила образ ”фантазийной Беллатрикс”, скользнувшей под ее платье и пробежавшей руками по бедрам, по поясу с подвязками, прежде чем найти ее на бедрах; нетерпеливые пальцы скользнули в ее трусики и нашли ее потребность. С каждым движением руки профессора Блэк по доске или ее жестикуляцией, чтобы подчеркнуть разговорную мысль, Гермиона представляла, как они разрывают ее на части. Она поерзала на стуле, ее возбуждение было очевидным и заостренным; она просила насытиться.

Она покачала головой, на мгновение зажмурив глаза в попытке избавиться от продолжающихся неуместных грез наяву, когда почувствовала, как Джинни толкнула ее локтем. Она хмуро посмотрела на нее, но была встречена широко раскрытыми глазами, которые указывали ей за спину.

У нее перехватило дыхание, и она медленно обернулась, чтобы увидеть профессора Блэка, стоящего у ее стола. Первое, что заметила Гермиона, была изогнутая палочка, вертящаяся в ее руках, длинные пальцы ласкали ее рукоятку, от чего у нее пульсировала сердцевина. Она медленно подняла взгляд вверх, прежде чем встретиться с суровыми чертами лица: губы сжаты, идеально вылепленная бровь приподнята.

Гермиона открыла рот, прежде чем внезапно поняла, что понятия не имеет, что ей следует сказать, поскольку она не слышала ни одной части лекции. Она быстро закрыла его, представив, что, должно быть, выглядит как рыба, вытащенная из воды, и не только по одной причине.

“Не заставляй меня повторяться, Грейнджер”. Профессор Блэк зарычала, пристально глядя на нее своими темными глазами.

“простите. Я... я, должно быть, отключилась на мгновение.” Она пискнула, ее смущение было полностью продемонстрировано.

“Хм. И что тебя так отвлекло?”

- Вы. Всегда вы.’

“Я приношу извинения профессору Блэк. Что вы там говорили?” Она уклонилась от вопроса, надеясь, что ее мягкой улыбки будет достаточно, чтобы избежать дальнейших расспросов, которые не приведут ни к чему хорошему.

Челюсть Беллатрикс на мгновение напряглась, прежде чем она покинула свое место за столом Гермионы и вернулась к доске, продолжая свою лекцию кратким резюме, которое, как она была уверена, было для ее пользы.

Она закусила губу, слушая, в нерешительной попытке подавить реакцию своего тела. Она обнаружила, что взгляд темной ведьмы много раз падал на нее, прежде чем опуститься на ее рот. Это только заставило ее укусить сильнее в знак неповиновения.

Когда она закончила чтение главы, Блэк прошлась по классу, уделяя внимание своим ученикам, прежде чем вернуться к столу Гермионы и наклонилась ближе.

“Не прикусывай губу, это очень... отвлекает”. - прошептала Блэк, проходя мимо нее, возвращаясь к своему столу и садясь лицом к ней.

Смотреть в глаза Беллатрикс было как огонь под водой; жар от ее темных глаз обжигал ее собственные, и Гермиона позволила себе утонуть. Она медленно высвободила губу, проводя языком по ушибленному участку, зная, что за каждым микродвижением следят. Гермиона улыбнулась, не в силах сдержать злой блеск в глазах, когда Беллатрикс отвела взгляд, ее челюсть снова задвигалась, прежде чем испустить судорожный вздох.

Гермиона не могла не чувствовать себя немного победительницей.