Явь (1/1)

Доктор распахнул глаза, часто и мелко дыша. Ему не впервой было так просыпаться — в прошлой жизни его преследовали кошмары и в этой мало что изменилось. Но в этот раз… В этот раз это был не кошмар, даже и не сон вовсе. Возбуждение. Человеческое возбуждение, отзывающееся во всем его теле. И не просто человеческое возбуждение — возбуждение Роуз. Обычно эмоции и чувства других оставались при них, и Доктор не стремился в них врываться. Это некрасиво, это неправильно.

Но после сегодняшнего изматывающего приключения его ментальные барьеры были ослаблены (как и он весь — даже решил проспать целую ночь!), и возможности восстановить их в ближайшие несколько дней не будет, и… Доктор сдавленно простонал от наслаждения. Чужого. О, как же это неправильно. Он как будто подглядывает за ней!

Но мысли не переставали возвращаться к Роуз и тому, чем она занималась прямо сейчас. Коридоры, и комнаты, и стены, разделяющие их, показались Доктору ничем иным, как иллюзией — как будто все не так, и вот она лежит прямо здесь… Воображение заботливо предоставило все недостающие подробности: тепло ее кожи под его прохладными пальцами (и что он делал в этой фантазии?), выдохи, недостаточно громкие и звонкие, чтобы стать стонами, ее запах… Доктор зашипел, будто от боли, хотя больно не было. Так неправильно, и он не должен фантазировать о ней, тем более вот так — улавливая ее ощущения, которыми она точно не собиралась с ним делиться.

Рука то и дело подбиралась к краю пижамных штанов, но Доктор каждый раз себя одергивал. Нельзя. Как будто одного того, что он все это чувствует, недостаточно, чтобы сгорать от стыда. Однако факт оставался фактом — возбужден он был, и хитрый трюк с перенаправлением крови куда-нибудь в другое место не сработал… Да, ему ой как нужно отдохнуть, иначе он совсем перестает себя контролировать.

Доктор прикрыл глаза, с трудом восстановил дыхание и попытался представлять что-то менее приятное. Но будто издеваясь, сознание отказывалось предоставлять изображения войны и горящего Галлифрея, хотя ему казалось, что они были выжжены на обратной стороне век. Кажется, сегодня было не так, кажется, сегодня там была Роуз Тайлер. Не слишком одетая Роуз Тайлер.

Несдержанный гортанный звук вырвался из горла: возбуждение оказалось сильнее, и Доктор даже не заметил, когда рука оказалась на члене. Попытки не представлять Роуз даже не было — он зашел слишком далеко. Поэтому в его голове именно она касалась его, шептала ему на ухо что-то ни то романтичное, ни то грязное, и…

Когда Доктор кончил, все закончилось. Приятное ничего не продлилось долго, оставив его одного: с липким семенем на животе, взмокшего и ужасно виноватого. Роуз, кажется, тоже… тоже кончила, и голова начала проясняться. Доктор зажмурился. только бы не думать, что он сделал не так и сколько границ нарушил этой своей маленькой слабостью. Она никогда об этом не узнает, и это никогда не повторится.

Шальная мысль о том, что они кончили почти одновременно, не помогла. Он должен был стыдиться (и он стыдился!), но вместо этого Доктор невольно стал подпитывать свои надежды. А что если Роуз думала о нем? Что если находила достаточно привлекательным, чтобы сделать объектом своих сексуальных фантазий? Во рту пересохло. Что если пока он представлял, как она сжимает рукой его член, она представляла его пальцы на месте своих? О, у него талантливые пальцы, и он был бы только рад… Нет!

Доктор стиснул зубы и выдохнул. Нет. Это неважно. В любом случае он вторгся в ее сознание и еще и воспользовался этим. В душ и отвлечься. В душ. И отвлечься.

Но душ не расслабил и не успокоил. Вместо этого Доктор обнаружил себя возбужденным. Случайно подумал о том, что с удовольствием взял бы Роуз вот так, у стены душа, температура которой несомненно контрастировала бы с жаром человеческого тела. Он бы прижал ее к этой стене грудью, и она бы рвано выдохнула и заерзала в его руках из-за того, как холодный кафель ощущался на ее сосках. И это было бы так — так — правильно, и Доктор стал бы входить в нее сзади. Жестче, чем когда-либо мечтал до этого, сжимая пальцами ее бедра, покрывая поцелуями ее спину и шею и…

Взгляд расплывался, и Доктор, тяжело дыша, кончил во второй раз за ночь. На этот раз на душе было легче: фантазировать о Роуз все равно казалось чем-то грязным, неправильным, но на этот раз настоящая Роуз хотя бы не стала невольной участницей.

Но до самого утра его не покидала шальная мысль: «а что если она и правда не против поучаствовать?». И как бы Доктор не пытался отгонять ее подальше, все без толку.

— Ты сегодня светишься, — констатировал Доктор, бросая на Роуз осторожные взгляды из-под консоли. Щеки тут же вспыхнули румянцем от предположения, из-за чего это могло быть.

Она его смущения не заметила и согласно кивнула.

— Снился удивительно хороший сон.

И Доктор понял, что у него есть просто восхитительная идея.