День восьмой. Часть первая: "Мне нужно подумать..." (1/2)

Когда человек находится в объятиях сна, с ним могут происходить очень странные вещи. Вот маленький я вместе с отцом отдыхаю на речке, плескаясь в воде и радуясь тёплому солнцу. Вдруг я начинаю чувствовать быстрое потряхивание — и нахлынувшие подсознательные ассоциации переносят меня прямиком в 41-й: только в этом году мне приходилось вырывать сон у бесконечной тряски, которая сопровождала неостановимое продвижение бронированных машин по бездорожью советских земель. В своё время я мог при желании заснуть в таких условиях за какую-то минуту, благо экипаж свято уважал сон того, кому приходила очередь передохнуть. Но на этот раз всё было иначе; из царства Морфея меня настоятельно вырывал девичий голос:

— Вольф… Вольф, вставай… Вольф, проснись! — Раскрыв глаза, я сначала ничего не увидел. Сообразив, что мне на глаза скатилась фуражка, я отрепетированным движением поправил её и увидел перед собой Алису, которая, встретившись со мной взглядом, перестала меня трясти.

— Gutten Morgen, — поприветствовал её я, — Как спалось?

— Не так спокойно, как тебе. — грустно улыбнувшись, ответила девушка. — Голова болит, оттого и проснулась.

Явно будучи настроенной на разговор, она присела на кровать рядом со мной.

— Налей мы вчера больше, она бы просто раскалывалась. Оно и не странно, ты вчера и так перебрала.

— Вольф, а что вчера было? — искренне поинтересовалась Алиса, что меня почему-то не обрадовало.

— Ты совсем ничего не помнишь? — удивлённо ответил я.

— Помню, что мы выпивали… И что было до этого… Вольф, а как твоя рука? — Алиса забеспокоенно взглянула на меня, после чего потянулась к перевязке на моей правой руке.

— Ничего страшного быть не должно, бывало и хуже. Заскочу, наверное, к Виоле, она осмотрит рану и поменяет бинты.

— Не делай так больше. Я ведь… И правда… за тебя испугалась.

Алиса говорила это с тем же смущением, которое я уже успел отметить как одно из её самых привлекательных качеств, отчего я умилился пуще прежнего. Но даже в этот момент я не смог удержаться от иронии:

— Алис, то, что произошло в лесу — это сущие мелочи в сравнении с той истерикой, что ты закатила чуть позже.

— Какой истерикой? — спросила она.

— Сейчас напомню. — сладко потянувшись, я начал морально готовить себя к предстоящему разговору.

Рассказав Алисе о том, как она взбунтовалась против запрета продолжать пить, о её разговоре с дрожжами и напоследок о стишке про её уникальность, я не смог сдерживать смех. Впрочем, как и Алиса.

— Ахахах, и чего ещё я творила? — чуть успокоившись, потребовала она продолжения.

— Тупым меня назвала. И ещё… — я начал немного издалека, но Алиса не дала мне закончить.

— Подожди… — взгляд Алисы вмиг преобразился. В нём появились нотки то ли испуга, то ли прозрения, будто она вспоминала что-то очень важное; что-то, о чём не имела права забыть, но всё же забыла. — Я вспоминаю… Ты помнишь, что я тебе вчера говорила?

— Помню, Алис. — с этого момента честь не позволяла мне что-либо таить от девушки. Удерживая на лице самую добрую улыбку, но говоря уже серьёзным голосом, я продолжил: — Ты мне призналась. В любви.

Услышав это, Алиса отбросилась спиной на стенку домика и закрыла голову руками, смотря куда-то вперёд. Девушка явно была потрясена. Она не бросилась мне в объятия, чему, стоило признаться перед самим собой, я сейчас был бы рад. Но она и не стала прятаться от того, что произошло, за своей привычной бунтарской маской: не приняла самоуверенный вид, не натянула характерную улыбку, даже не обозлилась. Внутренний мир девушки только в этот момент пополнился осознанием того, что одна из стен, возведённых вокруг него, дала трещину под воздействием алкоголя. Он явно прибавил Алисе смелости, и сейчас ей было уже слишком сложно переступить через себя во второй раз. Пришло время действовать: если сейчас девушка не получит столь необходимую ей поддержку, она может снова закрыться, испугавшись своих же чувств… или того, что подумают остальные. Я не хотел этого, и я это осознавал.

— Алиса, я должен тебе кое-что сказать. Накипело. — окончательно посерьёзнев, начал я.

— Что? — смерив меня чуть испуганным взглядом, осилилась ответить рыжеволосая красавица.

— Алис, я не знаю, какое впечатление произвело на тебя моё поведение за эту неделю в лагере. Наверное, и не хочу знать. — немного собравшись с силами, я продолжил: - Но я точно знаю, что вёл себя как самовлюблённый эгоист. Я очень долго утешал себя мыслью, что никогда больше не поддамся женским чарам. Что присяга для меня выше, чем всё это. Но я жестоко ошибался. — не желая искать сил, чтобы сдерживаться, я не закончил на этом:

— Слушай, если в этом лагере я и понял что-то — так это то, что ты мне не безразлична. Как бы я не хотел убедить себя в противоположном. И я искренне надеюсь, что то, что ты мне вчера сказала — это правда.

Всё. Слова сказаны, и я себя за них не виню. Моё сердце брошено на суд — самый жестокий и самый милосердный суд, которому однажды я уже вверился… Нет, к чёрту воспоминания. К чёрту эго. К чёрту клятвы, Адольф. Я сейчас делаю то, что хочу делать.

— Вольф… Я… Я не знаю… Мне нужно подумать.

Алиса смотрела на меня своими янтарными глазами, в которых сейчас читалось лишь одно: мольба понять её.

Конечно же, я был готов услышать что-то подобное. Если человек не готовится к худшему, то и лучшее надолго не задерживается в его руках. То, что я услышал, конечно, не было тем «худшим», но могло его предвещать. Я на самом деле испытал разочарование, и моё лицо, наверное, меня выдало. Ведь Алиса поспешила объясняться:

— Вольф, мне ведь никогда такого не говорили… Нет, то есть был Денис… чёрт, не хочу даже вспоминать! Но это всё было так смешно, по-дурацки, будто детская игра! А здесь — ты… Так серьёзно… Слушай, мне самой нужно понять, что я чувствую. Мне нужно время. - Алиса говорила искренне, я это видел. Видимо, она не может врать, будучи в таком настроении… такая наивная… и такая прекрасная…

~Так, всё, Вольф, бери себя в руки. Этот разговор близится к концу.~

Встав с кровати и поправив форму, я встал напротив этой дивной девушки. Я уже знал, что должен сказать.

— Хорошо, Алиса, я тебя понимаю. У тебя есть столько времени, сколько потребуется. Я был с тобой искренен, и в ответ прошу того же: если ты всей душой будешь уверена, что вчера сказала правду — смело говори «да». Но если будет хоть тень сомнения либо в себе, либо во мне — прошу, скажи «нет». Я видал в жизни всякого дерьма, так что приму любой твой ответ.

— В смысле «всякого дерьма»? Что ты имеешь ввиду? — Алиса, видимо, не была настроена на окончание разговора. Но у меня на этот счёт было своё мнение.

— Не важно, не бери в голову. — ответил я уже совершенно мрачно.

Поклонившись, я развернулся в сторону двери и, не оглядываясь, вышел на улицу.

— Вот вы где, герр Вольф! — воскликнул Эрих.

— Да тише ты, кричишь так, словно я сквозь землю провалился! — с небольшим раздражением в голосе сказал я Эриху.

— Не знаю, герр Вольф, для кого как, но для меня всё так и было! Вас сегодня утром не было в домике, когда я проснулся, и я принялся вас искать... — сказал мне Эрих.

~А ведь и вправду, я же заснул у Алисы, так что зря я его так.~

— Ладно... Ты прости уж, на взводе сегодня я... — сказал я Эриху.

— Понятно... Коли не секрет, герр Вольф: а куда вы сегодня ходили, пока я спал? — поинтересовался у меня Эрих.

— Никуда я не ходил, Эрих. — сказал я ему. — Я спал так же как и ты, только у Алисы...

— У Алисы?! — удивлённо спросил он у меня.

— Ага, у неё... К счастью, там не было Ульянки, иначе были бы определённые проблемы... — ответил я Эриху.

— А что вы там делали? — поинтересовался у меня Эрих.

— Да что-что... Спал я там... Когда я привёл Алису к её дому, стал следить, чтоб она ничего не натворила в таком состоянии. И следил до тех пор, пока не заснул. — ответил я Эриху.

— Думаете, она могла что-нибудь натворить во время вашего отсутствия? — спросил меня Эрих.

— Натворила бы... ведь пока я помогал ей дойти до дома, я столько всякого от неё понаслышал, что аж челюсть отвисла. Так что надо было убедиться в этом, иначе у нас могли бы быть большие проблемы... — сказал я Эриху. — Кстати, ты уже успел помыться? Мыльно-рыльные принадлежности при тебе? — поинтересовался я у Эриха.

— Нет, герр Вольф, пока не успел, я вас всё это время искал. — ответил мне Эрих.

— Ну, в таком случае пошли в дом. Заберу что надо, а заодно ты оденешь форму, сегодня нас должны познакомить с танковым экипажем. — сообщил я Эриху.

— Ну, тогда пойдёмте, герр Вольф, не будем терять время. — сказал Эрих, после чего мы двинули к своему домику.

Когда мы в него вошли, я забрал принадлежности для мытья, а Эрих начал переодеваться. Я решил подождать его на улице. Выйдя на улицу, я наконец обратил своё внимание на погоду: она была довольно таки грустной. Над моей головой нависали большие серые тучи, которые ни в какую не хотели пропускать солнечный свет. Создавалось впечатление, что вот-вот пойдёт дождь, ну или начнёт моросить; и если есть на что надеяться, так только на то, что по крайней мере во время знакомства с экипажем не будет дождя. Простояв так ещё пару минут, рассматривая то дома, то деревья, я дождался: наконец вышел Эрих в форме, и мы двинули к умывальникам. Пока мы шли, картина особо не изменилась. Единственное, что к ней прибавилось — это мелко моросящий дождик.

— Ну зашибись... — недовольно сказал я.

Вследствие мы прибавили шагу, чтобы поскорее умыться. Добравшись до умывальников, мы с Эрихом сполоснули свои лица и руки ледяной водой и, закончив мыльные процедуры, мы отправились обратно в домик, чтобы отнести пакет, а затем двинули на линейку. По пути рана на руке дала о себе знать, из-за чего мне пришлось поменять маршрут.

— Эрих. — обратился я к своему товарищу. — Продолжай путь, а я в медпункт заскочу — руку обработать.

— Так точно, герр Вольф. — отсалютовал Эрих и направился на площадь. Я свернул на противоположную дорожку, ведущую к медпункту. Вскоре я оказался у здания ”красного креста”. Постучавшись и получив положительный ответ, я вошёл внутрь.

— Доброе утро, пионер. Зачем пожаловал? — повернувшись ко мне, спросила Виола.

— Кому доброе, кому нет. — указывая на руку, сказал я.

— И где же ты так успел? — спросила девушка. — Садись на кушетку, сейчас обработаем и поменяем бинт. — Я сел на предложенное место, размотав бинты. Виола, достав из ящиков нужные ”ингредиенты”, начала обрабатывать порез. В скором времени на руке красовался новый и свежий бинт. Поблагодарив медсестру, я вышел из медпункта и направился к площади, благо времени было достаточно.

Подходя ближе к точке сбора, я заметил, что мы собрались в полном составе даже несмотря на плохую погоду и моросящий дождик. Встав в строй, я начал слушать Ольгу Дмитриевну, но быстро прекратил это занятие, ведь вся суть заключалось в том, что пионеры должны быть хороши во всём, особенно в дисциплине. Пока она нам это рассказывала, я призадумался, какой экипаж нам могут выдать. И моё предположение заключалось в том, что это будут новобранцы, ведь навряд для сьёмок фильма выделят опытный экипаж. Ну а насчёт количества... Надеюсь, их будет трое, ибо Бог знает как сейчас устроена современная техника. Да и если не современную брать, то достаточно ИС-2 вспомнить: взгляда хватит, чтобы понять, что там вместятся максимум четыре человека. С танком придётся ещё подождать, однако уже интересно посмотреть на то, как русские смогли соорудить что-то похожее на танк моего времени. Во время своих раздумий я заметил, что у Алисы какой-то пустой... стеклянный взгляд. Видимо, она ещё не отошла от нашего утреннего разговора. Что ж, я с этим ничего не поделаю: ей надо побыть одной.

— ...Также Константин Александрович попросил подойти к площади Эриха и Вольфа после завтрака, чтобы он выдал вам тексты сценария и ваших диалогов. — сказала вожатая, и ведь и вправду пора бы и текст сценария получить. Не хотелось бы на самом начале съёмок все запороть. А заодно узнаю, насколько хорошо они продумали сценарий сражения; может быть, даже смогу его усовершенствовать. Однако, если повезёт, ничего и вовсе менять не придётся. Пока я плавал в раздумьях, прозвучал горн и мы всей толпой поплелись в столовую на завтрак. В это время многие предпочитали пообсуждать что-то интересное или забавное.

— Герр Вольф. — вдруг начал Эрих. — Как думаете, что за экипаж нам выдадут?

— Cкорее всего новобранцев или что-то вроде, но не это главное. Мне больше интересно, как они танк ”Тигр” сделают. — сказал я Эриху.