Глава 36 (2/2)
Стелла смотрела на эту, в некотором роде человеческую фигуру и ощутила странную боль в области груди.
Она не могла двинуться с места, а мужчина на полном серьезе что-то шептал ей на ухо. Рок стала бледнее чем обычно и лишь произнесла тихо, но чётко: — Вы не сможете этого сделать. — Да что ты, Стеллочка, —поддел Сабурота девушку. — Твои приятели давно не навещают меня, особенно Окумура Юкио, я уже заждался его, надеялся, что мы вновь столкнёмся на поле боя и я так эпично исчезну. Но благодаря нашему плану вы зайдёте к нам ненадолго, — подмигнул демон, сдавливая до того худую шею.
— Что тебе надо? Я знаю, что ты не просто так сюда пришёл. Тодо приблизил своё лицо к Стрелку, их взгляды столкнулись и лишь жалкие пять сантиметров отделяли их друг от друга. Стараясь убедить саму себя, что ненависть, которая сотрясает её тело, не имеет к этому демону никакого отношения. — Это смешно, — раздался хриплый голос Тодо. К нему добавился ещё один звук: тихое и ритмичное постукивание. — Я не за тем пришёл сюда, — он долго озирался по сторонам, словно выискивая кого-то. Если бы была возможность его ударить, но Тодо ликвидировал возможность хотя бы лягнуть его ногами или дать звонкую пощечину. До Рок только сейчас дошло, что ему нужно. Он выудил из её кармана маленькую бутылочку, чем-то напоминающую флакон от духов производителя Faberlic и с прищуром изучал её. В этом флаконе была далеко не туалетная вода, как можно было подумать, флакон служил чем-то вроде вместилища для запечатанных ею Замерших Душ, которых она запечатала пару недель назад, одних из мощнейших. — Вы что, совсем спятили? — воскликнула Стелла, да так громко, что даже не узнала свой голос, всю жизнь она привыкла молчать, а если и говорила, то только шёпотом. — Вы хоть понимаете, чему вы подвергнете многих людей? Это вам не Карура, которую легко поглотить можно, — с Карурой Рок довелось встретиться только тогда, когда над ней нависла угроза вроде Чёрно-золотой Пилы. Тот демон хорошо ей помог. Проигнорировав предупреждение брюнетки, Тодо произнёс: — У меня ещё есть дела, — флакон он положил во внутренний карман своего бледно-зелёного мундира. Он исчез также быстро, как и появился, что даже брюнетка и моргнуть не успела. — Вот чёрт, — прошептала Рок, пытаясь призвать Рона. — Если он высвободит этих духов, то подвергнет опасности не только себя. — Даже он не сможет их поглотить, а если и поглотит, то всей их мощи он не выдержит, — тотчас пролепетал Рон. — Что же за духи там были? — … — наступила неловкая пауза. — Рок. Кто был в этом флаконе? Не люди, что потеряли сами себя? — девушка помотала головой и встала на ноги. — Там были Ангелы. Не просто ангелы. — Падшие? — спохватился Рон. — Ангелы смерти. — Какой кошмар, — Рон умолк и с неким стыдом уставился на Рок. Это какую силу надо было иметь, чтобы запечатать Шинигами. Как будто кто-то специально стёр этот момент в его памяти. — Подожди, но зачем ему Шинигами? Каким образом он о них вообще узнал? Неужели ты думаешь, что среди экзорцистов есть шпион? — Рок уверенно покачала головой. Она хотела что-то ещё сказать, но, посчитав это лишним, промолчала. Вечернее солнце окрасило дома Токио в оранжевый цвет. Солнце вот-вот спрячется за горизонтом и последние лучи света перестанут греть землю, уступая место холоду.
Прошло десять дней. По телу прокатилась мощная волна страха. ?Не могу поверить, что я всё еще жива. Зачем же я им??
?Как бы там ни было, выпить ароматного чая на пару не входит в их планы?, — констатировал факт Азраэль. ?Спасибо за утешение, мог бы и помочь?, - проворчала Маюри, сверля ангела взглядом и надув щеки. По спине пробежали мурашки. А конечности затекли. Сидеть в одной позе было неудобно. Да ещё ела девушка неделю назад. И она бы всё отдала, лишь бы съесть хоть кусочек хлеба и выпить хоть немого воды. Во рту пересохло, и там было суше, чем в пустыне Сахара. Блондинка резко выдохнула. — Вот бы выбраться отсюда…
— Никак нет, — ?подбодрил? девушку ангел и, витая в клетке, указал на печати. — Тут везде антиангельские печати. Я не смогу выбраться, если они не будут повреждены. — Я так и поняла, судя по твоей унылой роже. — Не дерзи. Маюри старалась прогнать страх и сфокусироваться на идеях по поводу побега. Но в мыслях не было никаких идей. Девушка страдальчески простонала. — Неужели они будут ставить на мне опыты, судя по выражению лица того толстого мужчины? Почему-то сейчас в памяти зеленоглазой всплыло лицо Камики. Но не столь внешний вид и непринужденность задели девушка, как её слова, резанувшие прямо по сердцу. — Азраэль, скажи мне… — Азраэль присел рядом с Катаямой и посмотрел на неё невинными глазами. — Кто я? Я ведь прекрасно знаю, что тебе это известно. Не надо скрывать это от меня, прошу.
— Маюри… Я… — но договорить ему не дали. Кто-то прошёл мимо клетки незаметно и тихо, подошедши к противоположной стороне, за спину детей — в данный момент они были как дети, беспомощные, слабые и беззащитные — и дотронулся до плеча девушки. Та от неожиданности шарахнулась, клетка была ржавая и проскрипела, сильно давя на уши. Хвостатая повернула голову влево и, увидев того самого незнакомца в маске, что присел на корточки очень близко к ней и протягивал сквозь прутья клетки свою руку, перчатка на руке незнакомца уже просочилась кровью, прямо к ней. Он пристально наблюдал за своей добычей, ибо для демона она действительно была добычей, жертвой. Его глаза не излучали ни ярости, ни гнева, ни даже положительных эмоций. Они были пусты. Мужчина наклонил голову, видимо изучая пойманного демона. — Кто вы и что вы собираетесь делать со мной? — осторожно поинтересовалась Маюри, скрючившись. Но блондин проигнорировал её вопросы, словно и вовсе не слышал ничего. Он чувствовал, что она была не одна, пусть никого рядом с ней не было, как может показаться обычному человеку. Но он демон и прекрасно видел другую форму энергии, не похожую на демоническую или человеческую, которая витала рядом с ней.
Ещё раз потянув руку к жертве, которая всеми силами сопротивлялась физического контакта и отодвигалась вглубь клетки, но она была небольшая. Демон устало вздохнул. — Неужели ты такая пугливая, что даже обыкновенного касания боишься? — хрипло произнёс демон и откашлялся.
— … — что-то отвечать девушка боялась, поэтому с немым взглядом смотрела на мужчину. — Кажется, я с тобой разговариваю, — сегодня Денница был не в самом лучшем распоряжении духа, поэтому изредка в его словах можно было услышать нотки грубости. — Отвечай мне, когда я что-то у тебя спрашиваю или разговариваю с тобой.
?Видимо на милую беседу он явно не настроен?. ?Без тебя знаю?. ?Мне кажется или я где-то его видел?, — отчеканил Азраэль и почесал затылок. Катаяме тоже сначала показалось, что где-то она видела этого демона. Вот только где, вспомнить не могла. И голос у него низкий. Ей показалось, что в детстве ей часто приходилось его слушать.
— Ты оглохла или что? — в глазах демона блеснули огоньки. — Со слухом у меня всё в порядке. Вы бы лучше беспокоились о себе, а не обо мне. Ведь с вашим здоровьем вам недолго осталось. Не хотелось бы видеть, как вас на носилках уносят, — девушка только что поняла, что сказала это вслух. Она смотрела только на пол, категорически отказываясь смотреть на демона.
?У тебя мозг совсем что ли отказал?!? — мысленно предостерегая, произнёс Азраэль и хлопнул себя по лбу. ?Сейчас он меня точно убьет? Она исподлобья взглянула на блондина. Он ничего не сказал, был совершенно холоден и спокоен. Расслабил руки, но его глаза изменились с ядовито-зелёного на яркий золотистый цвет.
Он поднял руку вверх. Маюри ничего не понимала. Она лишь увидела, как прутья клетки медленно плавятся и растекаются по полу, словно раскаленная лава. Он занёс руку прямо над ней и дал сильную пощечину. Было больно. Даже слишком. Если бы он использовал всю силу, то хвостатая точно бы отлетела чуть дальше одного километра, ударившись спиной о бетонную стену и сломав себе кости. Щека полностью горела, а на ней остался красный след от руки. — Воспитанию тебя явно не учили, — ответ пришёл сам собой. — Что ж, у нас будет много времени над ним поработать… И не плачь. Твои слёзы ничем не помогут. Это было жестко, но всё-таки заслуженно. Язык за зубами держать надо. Её никто не тянул говорить это. Сама нарвалась. Но ведь, что может быть больнее: когда тебя держат непонятно где и непонятно зачем или звонкая и болезненная пощечина? Вытерев со щёк слёзы, девушка уткнулась в колени. Азраэль смотрел на происходящее в немом ужасе. Он кое-что вспомнил, что имело большую значимость не только для него, но и для Маюри. Он тоже помнит эту пощечину. И в его мыслях прозвучало: ?Папа?.