Часть 3 Распускаются нежные цветы моей пламенной любви. (1/2)

Хоть и было раннее утро — на экране блокировки высвечивалось ⪻7:30⪼, Джорно всё равно проснулся после такого яркого сна. Парень с волосами цвета Солнца поднялся, но тихо, чтобы не будить мужчину, быстро привёл себя в порядок и пошёл на кухню.

На газ мальчишка поставил небольшую кастрюлю с водой, достал томаты и чеснок с маслинами без косточек. Пока паста готовилась, Джорно читал мангу. Потом он разложил завтрак по тарелкам и поставил чайник на плиту. Только парень хотел сесть, как его талию охватили большие ладони, а другая голова легла на плечо.

— Доброе утро! Как тебе спалось? — послышался низкий ласковый голос.

— Доброе! Отлично просто! — Джорно чувствовал, что всё внутри будто горит. Сам не зная, почему, но он озвучил первую попавшуюся мысль:

— Эм... Можешь так, как сейчас, чаще делать? Мне очень понравилось.

— Да, конечно! — Дьяволо улыбнулся.

Потом мужчина и мальчишка сели за стол, стали завтракать, снова много о чём говорить. Джорно стало интересно, что произошло, Дьяволо сделал глоток кофе и ответил:

— Я поговорил с твоими отчимом и матерью. Теперь они никогда не тронут ни тебя, ни кого бы то ни было. Правда, я сначала думал, что мать чуть умнее, но ошибся. Не сделала так, как надо — пусть лежит рядом с мужем. Всё же, не забывай, кем я являюсь. Можешь не жалеть и не прощать, пойму прекрасно.

— Отчим сам напрашивался. Он не только на меня руку поднимал, но и на других людей. Неважно, кто это — женщина или ребёнок. Ему всё равно. Виноват — получи. Сам же и пострадал от своего мышления. Насчёт матери... Несколько неожиданно слышать, что она пыталась что-то предпринять против тебя.

— Её глаза ненормальнее моих были. Ну оно ясно — пришла не совсем вовремя, увидела, как воссияло лезвие и пролилась кровь. Сначала повеля себя так, как я сказал, но, понятное дело, чтобы ослабить бдительность. Попыталась сама напасть — так лежит теперь рядом с любимым мужем, обнимает его и успокаивает.— мужчина усмехнулся — Я всё равно не хотел, чтобы эта женщина ходила по той же земле, что и ты. Предательство, а особенно её — непростительно.

— Тебе тоже оно знакомо?

— Да. Как я и сказал — из семьи имею двух братьев, у первого ещё жена с дочерью есть. И, так вышло однажды, что моя мать совершила крупную кражу, попросту не зная, как быть без мужа, который после рождения моего младшего брата взял да ушёл к другой женщине, и без средств на троих-то детей. Я со старшим братом прекрасно видели её падение, постоянно прятали младшего от этих кулаков, выслушивая каждодневно: ”зачем родила вас только?!” да тому подобное. Самому тогда лет пять-шесть наверное было, после внеочередных скандалов постоянные слёзы. Старшему — десять, он успокаивал и меня с Доппио, которому вообще и года не было. Однажды она напилась, ограбила, села надолго. Мы, бывало, навещали нашу мать. И, поначалу всё шло неплохо, особенно, после освобождения. Но, однажды, мать сорвалась. Не знаю, почему. Может из-за тюрьмы и того, что было там, а может ещё по какой-то причине, но сделанное ей — непростительно.

Мы жили на Сардинии с одним пожилым священником — крайне добродушым человеком, который заботился и любил как родных. И, так вышло, что мне пришлось стать между ним и ней, когда та налетела с кулаками да несла какую-то непонятную чушь. Потом что случилось — тёмное пятно. Я не помню. Значит оно и не надо. Зато старший брат сказал, что было: меня, когда своим телом защитил человека, ставшим родным, серьёзно ранили. Сейчас только еле видный шрам со правой стороны живота виден.

— Ужас.

— Может быть. Та рана — пустяк, важнее другая — предательство со стороны близкого.

— Поэтому ты расценил как его и поведение моей матери, за что не простил её?

— Верно.

— Тебе было самому неприятно и больно от этого?

— Ты прямо читаешь меня.

— Я также могу сказать. — Джорно улыбнулся. — Спасибо за всё. Насчёт отчима и матери даже не думай, что сделал что-то не так. Повторюсь, они сами напросились, действуя таким образом. Твоей вины нет. Ты не мог поступить иначе, поэтому я не держу зла. И такого никогда не было. Я всё время благодарю судьбу, что мы встретились в тот момент, когда было особенно сложно. Рядом с тобой совершенно спокойно и тепло, а ещё, может странно прозвучать, но будто с тобой я будто расцветаю и сердце всё в огне, чего не ощущал с кем-то другим.

— Вовсе не странно. Я чувствую то же абсолютно, просто не говорил в течении года. Ты нравишься мне. Не только как работник, но и как человек, который даже стал родным. Честно, я привязался к тебе очень сильно. — светло-зелёные глаза выражали огромное количество любви, глядя в такие же, но чуть ярче.

Далее Джорно и Дьяволо крепко обняли друг друга. Потом парень отправился в комнату, стал заниматься своими делами, а мужчина ушёл.

⪻Как же приятно от этих слов... Никогда не забуду их... Впервые слышу, что кто-то любит меня и это даже действительно так. Значит, в эти дни вся симпатия не казалась вовсе? Просто удивительно, а ещё очень радует! Я счастлив.⪼ — Джорно снова лучезарно улыбнулся, когда увлечённо выводил рисунок на белом листе.

Потом он повторил лекции и стал смотреть видео, а также заниматься прочими делами. Время пролетело незаметно — вот уже настал новый пастельный вечер. Солнце ушло, и всё окрасилось в голубо-сине-фиолетовые тона. Джорно сидел на подоконнике и смотрел в Небо, думая о своём, даже не заметив, как к нему подошёл Дьяволо.

— Доброго вечера! — большая белая рука крепко обняла парня.

Зелёные глаза посмотрели с любовью.

— Доброго! — золотоволосый юноша улыбнулся и обнял мужчину в ответ.