Непонимание (1/2)
Свет софитов слепил и резал глаза, а духота сжимала горло, что хотелось расстегнуть пару верхних пуговиц несуществующей рубашки. Апатия и непреодолимое желание сна указывали, наверное, на ужасную усталость. Женщина потёрла виски и лоб, за что получила по рукам от визажиста. Настроения не было совсем.
-«МОТОР».
И снова включается камера, а она натягивает улыбку, хорошо изображает лёгкость и взбалмашность. Дети на сцене счастливы. Она <s>не может</s> не имеет права их расстраивать. Она очень ими гордится. Эти мысли греют замёрзшее от этой жизни сердце.
-«Арбенина, ты чего раскисла?» — Лёша снова подстёбывает и всячески пытается задеть. Сколько нервов он уже ей вымотал. Этот молодой человек бывает по истине невыносим. Особенно в последнее время. Особенно после той ночи. Естественно, она пожалела об этом уже сотню раз. Это была такая глупость с её стороны. А он только и делает, что всячески напоминает ей о случившемся.
-«Воробьёв, о тебе думаю», — спокойно-иронично отвечает и слышит за спиной аплодисменты и свист из зала. И опять он встаёт, подходит и целует её. На этот раз в щёку. Не в макушку. А Диана всё больше настораживается, не позволит ли он себе чего-то большего в кадре?
-«Ну что, вы готовы уже сделать официальное объявление?» — шутит Такменёв под конец эфира в своей заключительной речи.
-«Конечно!» — а он не унимается, -«Давно уже пора нам, Диана, признаться», — ехидно смотрит на неё, ожидая реакции, сидит в самоуверенной позе: нога на ногу, руки перед собой на подлокотниках. А Арбенина пропускает сердечный удар от волнения. Он не посмеет. Не посмеет рассказать об этом сейчас, при всех. К щекам приливает румянец, на ладонях выступает пот, но женщина не подаёт виду, держится ровно, улыбается ему на зло, сощурив зелёные глаза.
-«В чём, Воробьёв?» — невинно вскидывает брови.
-«Ну как же, в своих чувствах, конечно», — повторяет за ней мимику.
-«Оооо, я очень тебя люблю, Воробьёв», — смеётся, -«Ты мне деда моего напоминаешь. Как тебя не любить?»
Парень смеётся и снова подходит и целует в макушку. Зрители весело хлопают.
Наконец-то выключаются камеры, люди встают со своих мест и начинают уходить, свет ярких прожекторов гаснет, в зале поднимается гул. Все расходятся. Уже в гримёрке Арбенина наспех снимает атласный пиджак Saint Laurent и вымотанно плюхается на маленький диванчик, закрывает лицо руками, трёт глаза и вытирает со лба пот. Голова неприятно кружится. Состояние нестояния.
Короткий стук, и дверь приоткрывается. В проёме показывается он, уже переодевшийся в своё.
-«Можно?» — пока не заходит без разрешения.
-«Нет», — измученно выдохнула, отвернулась в надежде, что он просто уйдет.
-«Пожалуйста? Нам надо поговорить», — заходит целиком и аккуратно закрывает за собой дверь, оставаясь стоять там.
-«Лёша, пожалуйста, поезжай домой. Прошу, оставь меня», — сонным голосом.
-«Я не могу. Ты избегаешь меня уже почти три недели. Я хочу знать, в чём конкретно причина. Нам нужно обсудить всё, что между нами было», — стеснительно облакатился на дверь, убрав руки за спину. От былой самоуверенности не осталось и следа. Перед ней стоит мальчик, испугавшийся, что после его выходок с ним больше не будут дружить.
-«Диана…» — более решительно и настойчиво. Терпения ему явно не хватает.
Она открывает глаза, поворачивается к нему лицом и молча смотрит.
-«С тобой всё в порядке?» — замечает её «неважный» вид.
-«Да», — но синева под глазами говорит об обратном.
Он сощуривается, подходит и садится рядом, приобнимая женщину за плечи. Арбенина немного напрягается.
-«Что случилось», — в голосе слышится неприкрытое волнение.